Рассказ о русской культуре XX в. был бы не полным, если бы мы хотя бы вкратце не упомянули о культуре русского Зарубежья. Русская эмиграция имеет многовековую историю. Но того, что произошло в XX в., когда за рубежом оказались десятки миллионов наших людей, отечественная история до этого еще не знала.
Первым массовым исходом российских граждан за рубеж явилась эмиграция, вызванная революцией 1917 г. После событий октября 1917 г., в ходе гражданской войны из России уехали два миллиона человек, главным образом людей интеллектуального труда. В 1922 г., как уже отмечалось, за рубеж были насильственно высланы как «потенциальные друзья возможных врагов Советской власти» свыше 160 наиболее выдающихся русских философов, инженеров, агрономов. За рубежом также оказались два русских экспедиционных корпуса, посланных во время войны царским правительством на помощь союзникам во Францию и в Грецию. Всего вне пределов СССР, образованного в 1922 г., оказалось около 10 млн русских. Помимо беженцев и эмигрантов, это были русские, проживающие на отошедших от России территориях Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы, Польши, Бессарабии, служащие КВЖД (Китайско-Восточной железной дороги) и их семьи.
Представители второй волны эмиграции - люди, оставшиеся за рубежом после Великой Отечественной войны. Эта эмиграция уже имела другой социальный состав. Послереволюционная эмиграция состояла главным образом из интеллигенции, которая выехала из России с мечтой о возвращении на родину и предпринимала все возможные усилия, чтобы сохранить свой язык, культуру и не ассимилироваться в странах проживания. Послевоенные эмигранты не питали иллюзий о возможности возвращения на родину, ибо знали, что там их ждут репрессии. Поэтому послевоенные эмигранты стремились скорее раствориться в местном населении, и лишь немногие из них желали оставаться русскими. Если послереволюционная эмиграция старалась быть ближе к родине и сосредоточилась в Европе, то послевоенные эмигранты устремились главным образом за океан.
Третья волна эмиграции приходится на 1960-1980-е гг. Она состояла в основном из диссидентов, за рубежом оказалось очень много представителей творческой интеллигенции, которые не мирилась со своим положением изгнанников и продолжала активную борьбу за творческую индивидуальность, за коренные преобразования на родине.
И, наконец, бурные события 1990-х гг. привели к распаду СССР, образованию самостоятельных государств на базе бывших союзных республик. Вне России оказалось 35 млн русских. Многие их них приехали в эти республики в годы социалистического строительства для оказания помощи в развитии их экономики и культуры. Наши соотечественники, оказавшиеся теперь в ближнем зарубежье - это люди, в основном обладающие высоким интеллектуальным потенциалом, квалифицированные специалисты, мастера своего дела.
Благодаря большой просветительской работе русская эмиграция сохраняла свой национальный характер, а дети эмигрантов, покинувшие родину в малом возрасте, получили образование на родном языке и не порвали связей с русской культурой, а продолжали развивать ее даже в условиях полного отрыва от родной почвы.
Значительный вклад в развитие отечественной и мировой науки внесли уехавшие за рубеж русские ученые, представлявшие практически все научные направления. По данным Белградского русского научного института в 1931 г. в эмиграции находились 472 русских ученых. В их числе пять академиков и около 140 профессоров русских университетов и специальных высших школ.
Среди наиболее известных российских ученых, оказавшихся в эмиграции и успешно сочетавших научную и преподавательскую деятельность, можно назвать Николая Бердяева, Ивана Ильина, Василия Зеньковского, Николая Лосского, Семена Франка, Льва Карсавина, Льва Шестова; в области юридических наук - академика Павла Новгородцева, профессоров Петра Струве, Михаила Таубе и др. О вкладе русских ученых-эмигрантов в мировую культуру говорит хотя бы тот факт, что трое из них были удостоены Нобелевской премии: Илья Пригожий (1977 г.) по химии, Семен (Саймон ) Кузнец (1971 г.) и Василий Леонтьев (1973 г.) по экономике.
После революции за рубежом оказались многие известные русские писатели и поэты: Аркадий Аверченко, Константин Бальмонт, Иван Бунин, Борис Зайцев, Александр Куприн, Дмитрий Мережковский, Алексей Толстой, Надежда Тэффи, Марина Цветаева, Иван Шмелев и др. С конца 1960-х до конца 1980-х гг. родину вынуждены были покинуть такие талантливые писатели, как Василий Аксенов, Иосиф Бродский, Владимир Войнович, Владимир Максимов, Виктор Некрасов, Андрей Синявский, Александр Солженицын и др. Эмигрировав на Запад, русские писатели и поэты не прекращали активной творческой работы. Русская культура через эмигрантскую литературу получила всемирную известность и влияние, ибо большая часть книг и статей, опубликованных первоначально на русском языке, были затем переведены и изданы на других европейских языках.
Большой вклад в сохранение и развитие русской культуры внесли деятели музыкального искусства, художники, артисты. Среди них композиторы Александр Глазунов, Александр Гречанинов, Сергей Прокофьев, Сергей Рахманинов, Игорь Стравинский ; ведущие русские артисты балета Анна Павлова, Вацлав Нижинский, певец Федор Шаляпин. В последние десятилетия XX в. на Запад эмигрировали музыканты Галина Вишневская, Мстислав Ростропович, Максим Шостакович, Родион Щедрин ; художники Михаил Шемякин, Лев Збарский, Эрнст Неизвестный, Виталий Комар и др.
Завершая эту чрезвычайно краткую характеристику культуры русского Зарубежья, надо сказать, что на родине изучение этой культуры только начинается.
В первой главе нашего исследования мы отметили основные направления советской власти в сфере культуры и выяснили, что подобный надзор и контроль советского руководства вынуждал многих деятелей культуры покидать свою Родину и выезжать за рубеж.
Так возникло понятие "русское зарубежье". Оно скорее представляет собой понятие не географическое, как кажется на первый взгляд, а культурно-историческое. Отсюда мы будем говорить о судьбах российских мигрантов, деятелей культуры, российской интеллигенции.
В XX веке насчитывается, по меньшей мере, четыре основных миграционных потоков за рубеж. Страну покидал огромный культурный, научный потенциал. Возможно, именно таким способом удалось сохранить русскую культуру, вывозом ее на некоторое время за рубеж, где не было цензуры и строго контроля партии?
Русское зарубежье сформировалось как обобщенный образ первой волны из России после революции 1917 года. Так образовалась так называемая "малая" Россия, за пределами нового государства. Несмотря ни на что, русскими мигрантами за рубежом были сохранены ценности национальной русской культуры, русский язык, особенности быта, праздники и традиции, образующие русскую культуру. В первую волну страну покинуло порядка десяти миллионов человек.
Культура русского зарубежья стала основой и источником нового Серебряного века. Это было время творческих новаторств, поднятие проблем личности, время символизма, возрождения нравственных идеалов и поиска новых художественных форм .
В то же время, это был страшный период, период в ожидание какой-то угрозы и опасности, которая стала вполне реальной с началом Первой Мировой войны. Такая двойственность наложила свой отпечаток на дальнейшее развитие русской культуры.
Конечно, среди эмигрантов сохранялась надежда на возращения. Каждый из них писал или говорил о Родине по своему, каждый находил в ней что-то свое. За рубежом публиковались их произведения, проводились лекции о русской культуре, организовывались выставки и концерты. Нужно отметить, что и в истории мировой культуры русское зарубежье сыграло свою, возможно недооцененную, роль .
Русское зарубежье представляли И.А. Бунин, А.И. Куприн, Д.С. Мережковский, В.В. Набоков, Г.В. Иванов, 3.Н. Гиппиус, И.В. Одоевцева, В.Ф. Ходасевич, М.И. Цветаева. Их судьбы сложились по-разному, но все они стремились обратно, в Россию.
Вслед за литераторами за рубеж выехали философы и историки: Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, В.А. Ильин, Л.П. Карсавин, Н.О. Лосский, П.И. Новгородцев, П.А. Сорокин, С.Л. Франк . Большинство трудов этих деятелей были опубликованы, подумать только, в 90-е годы XX века.
Покинули страну такие художники, композиторы и артисты, как И.Ф. Стравинский и С.В. Рахманинов, Ф.И. Шаляпин, С.М. Лифарь, Т.П. Карсавина, М.Ф. Кшесинская, Д. Баланчин, Л.С. Бакст, А.Н. Бенуа, Н.С. Гончарова, 3.Н. Серебрякова .
Православная церковь, запрещенная в новом советском государстве, сыграла свою далеко не последнюю роль за рубежом. Создавались приходы, строились храмы, духовные семинарии. Казалось, будто русская культура пережидает время, чтобы вернутся на свою исконно родную землю, откуда она и произросла.
Примерами были Русский институт в Берлине, Русский народный университет в Праге, Институт славянских исследований в Париже. За рубежом выпускались такие периодические издания, как "Современные записки", "Русская мысль", "Новый град", что также способствовало поддержке русской творческой интеллигенции.
A.И. Куприн, Л. Андреев, И. Шмелев продолжали свою творческую деятельность, но за границей. В эмиграции оказались более 50 писателей, которые были известны в России и в других странах мира. Жизнь в изгнании была для многих крайне непростой: неустроенность быта, отсутствие постоянной работы, трудность публикации произведений, ностальгия за Родиной влияли на настроения творческой интеллигенции.
На Родине же в это время на смену нэповской оттепели пришел новый этап борьбы за пятилетку. От писателей требовалось строгое выполнение партийных заказов, что привело к усилению цензуры на произведения многих писателей, например, М. Булгакова, И. Бабеля, Е. Замятина. Однако, как отмечал историк и публицист П.Н. Милюков, " чрезвычайно трудных обстоятельствах русская литература, взятая в целом, не утратила жизненности и внутренней силы сопротивления" .
Судьба изобразительного искусства похожа на судьбу литературы. Наиболее известные художники эмигрировали: Ф.А. Малявин, К.А. Коровин, И.Я. Билибин, Б.Д. Григорьев, К.А. Сомов, А.Н. Бенуа, Н.С. Гончарова, Н.К. Рерих, И.Е. Репин. Те, кто соответствовал революционному духу, выполняли партийные заказы, оформляя массовые праздники, рисуя пропагандистские плакаты.
Как правило, это были такие течения, как футуристы, кубисты, супрематисты. Например, К.С. Малевич, В.Е. Татлин и Н. Альтман. Искусство формы ("инженеризм") становится главным направлением нового изобразительного искусства советского государства.
Вместе с тем, появилось течение, которое стремилось примирить классику и современность, сохранить цветовую гамму и свежесть пейзажей, натюрмортов, жанровых сцен. Это, например, творчество П.П. Кончаловского, И.И. Машкова, А.В. Лентулова.
Новые художники желали соединить реализм и импрессионизм, и такое стремление полностью отражало дух времени и те события, которые происходили со страной.
Однако идеологический перелом 1928 года оказал сильное воздействие на все сферы духовной жизни, в том числе и на отношение к изобразительному искусству. Он состоял в требовании внедрения искусства в жизнь, соединения художественной формы и производства. Государство поддерживало издание плакатов, графику прикладное искусство, заказывало фрески для украшения зданий.
В архитектуре преобладает стиль конструктивизма, который соединил реализм (техника, инженерия) с утилитаризмом функционального назначения. В жилых домах восторжествовал дух коммунизма, а не семейного уютного быта и уюта.
Несмотря ни на что, как отмечает П.Н. Милюков, процесс приобщения масс к творчеству продолжался: "Независимо от желаний этой власти процесс приобщения масс к культуре развивается дальше, а плоды его скажутся, когда будут сняты связывающие национальную жизнь внешние путы" . Несмотря на правительственные заказы, подавление творческой свободы и самовыражения, историк высказывает веру в силу и дух русской культуры.
В первые годы жизни в эмиграции главной задачей являлось восстановление нормального физического и психического состояния детей-беженцев. Многие из них потеряли родителей и семьи, за годы гражданской войны и бегства за границу успели забыть, что такое нормальная жизнь. Во всех крупных центрах расселения эмигрантов создавались сиротские приюты, школы с полным пансионом, детские сады. Попечительской деятельностью и организацией сети школьных учреждений занялся Земско-городской комитет (Земгор).
С первых дней в местах основного расселения беженцев начали создаваться русские школы и другие учебные заведения. С самыми большими трудностями эмиграция столкнулась в приграничных с Россией государствах -- Польше, Румынии, странах Прибалтики.
С большим пониманием и сочувствием отнеслись к трагедии русских изгнанников в славянских странах. В Чехословакии правительство оказывало материальную поддержку студентам и ученым из России. Молодежь из России училась не только в национальных вузах, но и в учебных заведениях, созданных специально для эмигрантов. В первой половине 20-х годов начали действовать институт сельскохозяйственной кооперации, автомобильная и тракторная школы, бухгалтерские курсы.
Благоприятные условия для российской зарубежной школы были созданы в Югославии. Основу эмигрантской школьной системы заложили эвакуированные из России Киевский и Одесский кадетские корпуса, объединенные впоследствии в Русский кадетский корпус. Правительство взяло на себя финансирование двух русских гимназий. Студентам была предоставлена возможность продолжать образование в вузах Королевства СХС .
Принципиально важными являлись вопросы образования и воспитания подрастающего поколения и для русской диаспоры стран Западной Европы. Здесь была создана довольно широкая сеть русских школ, сохранившая структуру, существовавшую в учебных заведениях дореволюционной России: начальная школа (церковно-приходские, земские), средняя школа (гимназии и реальные училища), высшие учебные заведения (университеты и институты).
Школьные программы включали учебные предметы местной системы образования, которые, как правило, преподавались на языке страны проживания. На русском языке велись уроки по истории, литературе, географии, религии.
Высоким уровнем преподавания отличалась высшая школа русской эмиграции в Европе. За границей оказалось много профессоров и опытных преподавателей, стремившихся использовать свои знания и опыт. В 20-е годы в Париже было открыто 8 вузов.
По официальному статусу и уровню образования на первом месте стояли русские отделения при Сорбонне, где преподавало свыше 40 известных профессоров из России. Действовали также Коммерческий, Русский политехнический, Высший технический. Православный богословский институты. Особое место среди эмигрантских вузов в Париже занимала Русская консерватория им. С. Рахманинова .
К 30-м годам надежда вернуться на родину исчезла. И если старшее поколение эмиграции еще жило прошлыми воспоминаниями, то молодежь, не разделявшая их иллюзий, плохо знавшая Россию, готовилась к постоянной жизни за границей.
Однако плоды воспитания и образования не могли исчезнуть бесследно, поэтому новые французы, американцы, немцы русского происхождения так и не смогли стать до конца натуральными иностранцами. Вероятно, в этой двойственности и кроется трагедия молодого поколения, которое писатель-эмигрант В. Варшавский назвал "незамеченным поколением" .
Оказавшись за границей, большинство ученых стремились продолжить свою профессиональную деятельность. Некоторые из западных институтов имели традиционные научные связи с Россией еще с дореволюционных времен, поэтому процессы адаптации для известных российских ученых проходили менее болезненно.
Еще в 1917-1918 гг. наиболее активные ученые-эмигранты начали создавать академические группы. Задачи этих групп были многосторонними: материальная поддержка ученых, помощь в продолжении научной работы, распространение знаний о русской науке и культуре за рубежом, взаимодействие и сотрудничество с местными учеными и организациями.
Тоску по старой России и прежнему укладу жизни ощущали все изгнанники, но особенно остро это чувство владело писателями, артистами, художниками, т. е. людьми особого эмоционального склада.
Покинув Россию, они продолжали сознавать себя представителями великой культуры. Творческая элита зарубежья была убеждена, что их главная цель в изгнании состоит в сохранении и развитии русских традиций и русского языка.
В начале 20-х годов культурным центром русского зарубежья являлся Берлин. Здесь эмиграция самосоздавалась по образу и подобию старой России: ходили в церковь, учили детей, отмечали традиционные праздники, устраивали благотворительные вечера .
Повсюду были русские рестораны - "Стрельня" с цыганским хором князя Голицына, "Распутин", "Царевич", "Максим". С середины 20-х годов началась новая жизнь в эмиграции: без надежд на возвращение. Но стремление сохранить русскую национальную традицию и культуру не только не исчезло, но стало еще сильнее. В русском зарубежье развился настоящий культ Пушкина. День рождения А.С. Пушкина начали отмечать как "День русской культуры".
В пражских "Днях русской культуры" принимали участие известные общественные деятели. Пушкинские дни проходили во всех крупных культурных центрах эмиграции вплоть до начала второй мировой войны. К этому событию издавались литературные альманахи, специальные выпуски газет и журналов, проводились научные конференции и ставились спектакля. На концертах звучала музыка Чайковского, Римского-Корсакова, Мусоргского.
Литературная жизнь была достаточно активной вплоть до второй мировой войны. Война оказалась тем рубежом, через который удалось пройти не многим. Старшее поколение сошло в силу своего возраста.
А у молодежи было столько материальных проблем, что стало не до творческих порывов. Большинство подававших надежды литераторов вынуждены были искать более надежные источники существования. В послевоенной литературе осталось лишь несколько талантливых имен из послереволюционной эмиграции.
Продолжала культурные традиции старой России и эмигрантская пресса. С 1918 по 1932 г. на русском языке выходило 1005 периодических изданий - газет, журналов, тематических сборников. Главным средством распространения произведений художественной литературы и культуры в широком смысле слова стали "толстые" литературные журналы .
Новые книги могли купить лишь немногие эмигранты, поэтому большая часть изданий приобреталась на пожертвования научными учреждениями, читальными залами. Книги эмигрантских авторов и некоторые советские периодические издания находились в русских публичных библиотеках.
Творческие традиции русской культуры также стремились сохранить и развить представители музыкального и изобразительного искусства. Композиторы и музыканты-исполнители, многие оперные, балетные и драматические постановки были широко известны на Западе. Искусство эмигрантской России легко интегрировалось в международную художественную среду, так как не было ограничено языковым барьером.
В эмиграции продолжили свою творческую биографию многие известные художника "серебряного века" русской культуры. Многолетнее сотрудничество в рамках "русских сезонов" помогло художникам объединения "Мир искусства" быстрее адаптироваться к новым условиям существования.
Однако, несмотря на сложные условия существования, культура зарубежья (литература и музыка, изобразительное и хореографическое искусство) получила широкую известность на Западе. Творческая эмиграция смогла сохранить и развить все самые значимые традиции русской культуры эпохи "серебряного века" .
В 20-30-е годы в эмиграции продолжали существовать и обогащаться все те течения в области культуры, науки, общественной мысли, развитие которых в Советской России было искусственно прервано. Русская и мировая культура пополнялась новыми шедеврами, был накоплен мощный идейный потенциал, который начинает осмысливаться в современной России. Из русской диаспоры вышли многие яркие представители культуры и науки послевоенного поколения. Оставаясь россиянами по духу и языку, они сумели внести свой вклад в развитие мировой цивилизации.
Приведем в пример самых ярких представителей культуры русского зарубежья. Иван Алексеевич Бунин (1870-1953). "Я происхожу из старого дворянского рода, давшего России немало видных деятелей, как на поприще государственном, так и в области искусства, где особенно известны два поэта начала века: Анна Бунина и Василий Жуковский... - писал Бунин в предисловии к французскому изданию рассказа "Господин из Сан-Франциско". - Все предки мои были связаны с народом и с землей .
Симпатии Бунина была обращены в патриархальное прошлое. В пору революции он вступил охранителем стародавних устоев. Решительно не принял Временное правительство, а потом и большевистское руководство. Свое короткое пребывание в Москве назвал "Окаянными днями". Покинув Россию (из России), в феврале 1920 г. Бунин через Константинополь, Софию и Белград попал в Париж, где и обосновался.
В эмиграции, как и прежде, Бунин сдвигает жизнь и смерть, радость и ужас, надежду и отчаяние. Но нигде ранее не выступало с такой обостренностью в его произведениях ощущение бренности и обреченности всего сущего - женской красоты, счастья, славы, могущества. Бунин не мог оторваться от мысли о России. Как бы далеко он ни жил, Россия была неотторжима от него.
Константин Дмитриевич Бальмонт (1867-1942). Отец будущего поэта был скромным земским деятелем. Мать, оказавшая на сына большое влияние, обладала широкими интеллектуальными интересами. Счастливое детство Бальмонт провел в родной усадьбе Шуйского уезда Владимирской губернии. С 1876 по 1884 г. учился в гимназии г. Шуя. Но был исключен: юноше были свойственны народнические увлечения.
Окончил Владимирскую гимназию (1886 г.). В том же году поступил на юридический факультет Московского университета. Однако снова был исключен за участие в студенческих волнениях. Дважды пытался продолжить образование (в университете и Демидовском лицее Ярославля) и сам прерывал обучение. Жил напряженной внутренней жизнью, зачитывался немецкой, скандинавской литературой, занимался переводами (П.Б. Шелли, Э. По). В период 1905-1920 гг. Бальмонт создал цикл стихотворений "Песня рабочего молота", но Октябрьскую революцию и социализм не принял.
В 1920 г. Бальмонт выехал, с разрешения советских властей, на лечение во Францию и остался в эмиграции (умер в приюте "Русский дом" недалеко от Парижа). Тягостно переживал Бальмонт свое изгнанничество. Он писал:: "Я живу здесь призрачно, оторвавшись от родного. Я ни к чему не прилепился здесь" .
Марина Цветаева (1892-1941) родилась в московской профессорской семье. В детстве из-за болезни матери Цветаева подолгу жила в Италии, Швейцарии, Германии. Перерывы в гимназическом образовании восполнялись учебой в пансионатах в Лозанне и Фрейбурге. Свободно владела французским и немецким языками. В 1909 г. слушала курс французской литературы в Сорбонне. Начало литературной деятельности Цветаевой связано с кругом московских символистов. Она знакомится с В. Брюсовым, поэтом Эллисом. Большое влияние на ее поэтичесий и художественный мир оказал М. Волошин.
В 1918-1922 гг. вместе с малолетними детьми она находится в Москве, тогда как ее муж С.Я. Эфрон сражается в белой армии. С 1922 г. начинается эмигрантское существование Цветаевой: Берлин, Прага, Париж. Постоянная нехватка денег, бытовая неустроенность, непростые отношения с русской эмиграцией, возрастающая враждебность критики.
Цветаева тяжело страдала от одиночества. "Мне в современности места нет", - писала она и далее: "До последней минуты и в самую последнюю верю - и буду верить - в Россию!" По словам Цветаевой, ее муж Сергей Эфрон, дочь и сын рвались домой, в Россию . Для возвращения нужна была отвага и готовность принять на Родине тот порядок, который там возобладал. В 1937 г. Сергей Эфрон, ради возвращения в СССР ставший агентом НКВД за границей, оказавшись замешанным в заказном политическом убийстве, бежит из Франции в Москву. Летом 1939 вслед за мужем и дочерью Ариадной возвращается на Родину и Цветаева с сыном Георгием (Муром). В том же году и дочь и муж были арестованы (Эфрон расстрелян в 1941 г., Ариадна после 15 лет репрессий была реабилитирована только в 1955 г.)
Сама Цветаева не могла найти ни жилья, ни работы. Ее стихи не печатались. Оказавшись в начале войны в эвакуации, безуспешно пыталась получить поддержку со стороны писателей, покончила жизнь самоубийством.
Русская культура за рубежом оказалась самой яркой и впечатляющей страницей советской культуры первой половины XX в. Среди тех, кто составляет плеяду крупных деятелей мировой культуры, наши соотечественники, жившие вдали от России: певец Ф.И. Шаляпин; композиторы С. Рахманинов, А. Глазунов, писатели и поэты И. Бунин, А. Куприн, М. Цветаева, К. Бальмонт, балерина А. Павлова, художник К. Коровин. Среди биографий известных соотечественников, которые жили за рубежом, выделяется необычная история жизни знаменитого художника Н. Рериха. Трагичной была судьба И. Бунина, жившего воспоминаниями о той России, которая была ему близка и понятна.
Живя большую часть своей жизни за границей, многие поэты так и не смогли найти в ней покой и уединение. Родина всегда была неотступна, перед глазами. Об этом говорят их стихи, письма, воспоминания. В литературном мире было широко известно имя Константина Бальмонта. Одной из самых ярких и трагических фигур, так и не понятой окружающими людьми, была поэтесса Марина Цветаева .
Итак, русская культура в советский период, особенно на его начальном этапе, продолжала развиваться, но большей частью за рубежом. Ее развитию способствовали русские мигранты - представители творческой интеллигенции. За рубежом писались новые книги, издавались статьи, публиковались сценарии, читались лекции и рисовались картины. Вся эта работа, проделанная русскими мигрантами, стала возможна только благодаря вере в то, что когда-нибудь они вновь вернуться на родную землю.
Введение. 1
1. Эмиграция первой волны. 2
Эмиграция первой волны: понятие и численность. 2
Причины эмиграции. 3
2. Высшее и среднее образование 4
Задачи образования. 4
Трудности в организации школьного дела. 5
Вузовское образование. 6
3. Наука 7
Центры и организация русской науки Зарубежья 7
Научно-просветительная работа 9
4. Русская зарубежная литература 10
5. Искусство 12
Музыкальное искусство 13
Живопись 16
Заключение: 19
Литература: 19
Введение.
Культура Русского Зарубежья входит в курс "История мировой и отечественной художественной культуры" и рассматривается в общем курсе отечественной культуры ХХ века. Сложность включения этого вопроса в данный курс заключается в отсутствии устоявшихся концепций и в малом количестве необходимого доступного материала. Ключом к правильному пониманию культуры русского зарубежья, ее места в Российской культуре этого столетия является, активное приобщение к литературе, искусству и философской мысли "трех волн" эмиграции.
Следует заметить, что культурное наследие российских эмигрантов в нашей стране изучается довольно интенсивно. Так, ряд исследователей культуры Русского Зарубежья полагает, что ее нельзя рассматривать как часть единой русской культуры по причине ее разнородности, противоречивости и идеологического различия. Однако, существует много общих моментов, которые объединяют культуру русского зарубежья с отечественной культурой.
Целью данной работы является краткое рассмотрение такого исторического процесса, как эмиграция первой волны, и связанного с ней феномена «утечки мозгов».
Примечательно, что эмигрировавшие философы, писатели и ученые ставили вопросы, имевшие огромное значение для жизни российского общества. Они вели споры о будущем родной страны, о ее месте в мировой цивилизации, намечали пути национального возрождения России. Бесспорно, что эти проблемы актуальны и в наши дни, когда остро стоит вопрос о путях обновления и возрождения национальной русской культуры.
Этому же служит и освещение темы культуры Русского Зарубежья в курсе истории отечественной художественной культуры.
1. Эмиграция первой волны.
Эмиграция первой волны: понятие и численность.
Революционные события 1917 года и последовавшая за ними Гражданская война привели к появлению огромного числа беженцев из России. Эмиграция по политическим причинам была и раньше, еще с 16 века (кн.А.Курбский), однако такого массового исхода все же не было никогда.
Точных данных о численности покинувших тогда родину не существует. Традиционно (с 1920–х годов) считалось, что в эмиграции находилось около 2 млн. наших соотечественников. П.Е.Ковалевский, крупнейший исследователь культуры Русского Зарубежья, говорит о 1160 тыс. эмигрантов. Однако современные исследователи (А.В.Квакин) считают, что их было не более 800-900 тыс. человек. По данным комитета Ф.Нансена при Лиге Наций – 450 тыс. человек.
Исход беженцев из России после 1917 года по конец 1930-х годов принято называть эмиграцией первой волны. Следует отметить, что массовый отток эмигрантов шел до середины 1920-х годов, затем он прекратился, и вдали от родины возникло российское общество в изгнании, по сути, вторая Россия, где были представлены все слои русского дореволюционного общества. Современные исследования показывают, что социальный состав эмиграции первой волны был в действительности достаточно пестрым. Интеллигенция составляла не более трети потока, но именно она составила славу Русского Зарубежья.
Эмиграция первой волны представляет собой феноменальное явление. Она отличается тем, что большая часть эмигрантов (85-90 %) не вернулась впоследствии в Россию и не интегрировалась в общество страны проживания. Все они были уверены в скором возвращении на родину и стремились сохранить язык, культуру, традиции, бытовой уклад. Живя в своем мире, они пытались изолироваться от чужеродного окружения, сознательно стремились вести жизнь так, будто ничего не произошло. Конечно, эмигранты понимали, что являются апатридами и “патриотами без отечества”. Но общность судьбы изгнанников вопреки общественным, политическим, экономическим и прочим различиям в прежней жизни, осознание общности происхождения, принадлежности к одному народу, одной культуре создали духовную основу всего Русского Зарубежья, особый мир без физических и юридических границ. В известном смысле он действительно был экстерриториальной “зарубежной Россией”.
Крушение государства, изменение границ еще не означают потери Отечества. Люди независимо от своего местонахождения могут осознавать себя соотечественниками, представителями одного народа. Раскол Отечества происходит в результате распадения на народы. Пока народ осознает себя единым целым, едино и Отечество. Культура Русского Зарубежья и советская культура – это две неразрывные части единой великой русской культуры.
В эмиграции духовное творчество для интеллигенции становится не только способом выживания, но и выполнением огромной исторической миссии – сохранить для грядущей России дореволюционную русскую культуру и ее традиции. Интеллигенция не могла довольствоваться своим положением беженцев и вынужденным ожиданием благоприятных условий для возвращения. Смысл пребывания в Зарубежье виделся ее представителям в том, чтобы использовать его во благо Отечества и тем оправдать свой разрыв с народом. Для будущей России, считали они, “велика будет разница, вернется ли зарубежная Россия на родину без новых нужных России запасов культуры, или она явится, как рой пчел в родной улей, тяжело нагруженная питательными соками, собранными с лучших цветов иностранной культуры”.
Российское Зарубежье - явление сложное и противоречивое. Здесь по ряду причин оказался весь цвет отечественной интеллектуальной элиты и в этом тоже ее специфика. Культура Русского Зарубежья является достойным вкладом в сокровищницу мировой культуры. Выступая в конгрессе США президент Рузвельт сказал, что Россия сполна рассчиталась с мировым сообществом за долги царского правительства, отдав миру С.Рахманинова, А.Павлову, Ф.Шаляпина и многих других.
Причины эмиграции.
Вполне закономерен вопрос о причинах массовой эмиграции после 1917 года. Однозначно ответить на него невозможно. Понятен отъезд той части населения, которая связала свою судьбу с антибольшевистской борьбой в годы Гражданской войны или потеряла огромное состояние в ходе революции. Но куда сложнее объяснить причины эмиграции нейтральных или даже аполитичных слоев. Конечно, некоторые из уехавших, оказались за границей случайно, именно они потом составили основной костяк вернувшихся обратно. Но для большинства все же отъезд из России стал результатом осмысленного выбора.
Как уже отмечалось, эмиграция начинается сразу после Февральской революции, когда поехали аристократы, банкиры и крупные буржуа в надежде отсидеться за границей до лучших времен. После Октябрьской революции поток отъезжающих увеличивается, но большинство все же едут еще не за границу, а на юг, где было сытнее и спокойнее или к белым.
И все же проблемы материального характера не были определяющими среди причин эмиграции. Очень многие понимали, что они сопряжены с войной и надеялись на изменение ситуации после ее окончания. Тот же Ф.И.Шаляпин вспоминал, что при мыслях об отъезде он говорил себе: “…Это будет нехорошо. Ведь революции-то я желал, красную ленточку в петлицу вдевал, кашу-то революционную для “накопления сил” едал, а как пришло время, когда каши-то не стало, а осталась мякина – бежать?! Нехорошо”.
Для очень многих эмигрантов причиной их вынужденного отъезда из России становится боязнь за собственную жизнь и жизнь их близких. Известно, что во времена социальных катаклизмов (войны, революции) меняется общественное сознание. Жизнь человека утрачивает свою ценность, и, если в мирное время убийство считается событием из ряда вон выходящим, то в условиях войны - это рядовое явление. Меняется не только мораль в обществе, но и государство уже не может осуществлять присущей ему функции охраны общественного порядка. Резко возрастает преступность.
Называя причины эмиграции, необходимо учитывать влияние кастовых и семейных факторов, влияние привычного образа жизни. В письмах эмигрантов, их дневниках часто встречаются фразы вроде “все наши уехали”, “мы остались одни”. Именно поэтому когда после Гражданской войны в Росси появляются первые признаки восстановления нормальной жизни, часть эмигрантов ставит вопрос о возвращении.
Несколько подробнее остановимся на причинах эмиграции интеллигенции. Известно, что среди мотивов поведения личности огромную роль играет профессиональный фактор. Утрата прежнего положения в обществе, невозможность заниматься своим делом становятся одной из основных причин эмиграции.
Безусловно, трудно ответить однозначно на вопрос о причинах эмиграции того или иного представителя интеллигенции. Как пишет А.В.Квакин, “скорее всего здесь действовал целый комплекс как первостепенных, так и второстепенных причин”. Но все же нам представляется, что основными причинами эмиграции интеллигенции являются непродуманная невежественная политика молодого Советского государства в области народного образования и культуры, установление идеологической монополии большевиков, борьба с инакомыслием, приоритет классовых интересов над духовными.
2. Высшее и среднее образование
Задачи образования .
Организация образования среди эмигрантов Русского Зарубежья была особенно актуальной. Это объясняется самим феноменом эмиграции первой волны, которая отличалась нежеланием ассимилироваться в странах проживания. Эмигрантов объединяли надежды на скорейшее возвращение в Россию. Им была присуща уверенность, что именно они представляют Россию. Главной задачей при этом ставилось сохранение высоких достижений русской культуры эпохи "серебряного века", передача их молодому поколению для грядущей России. Известный историк и богослов Г.П. Федотов в статье "Зачем мы здесь?" писал: "Никогда, быть может, ни одна эмиграция не получила от нации столь повелительного наказа – нести наследие культуры. Он диктуется самой природой большевистского насилия над Россией… И вот мы здесь за рубежом, для того, чтобы стать голосом всех молчавших ТАМ, чтобы восстановить полифоническую целостность русского духа…, чтобы стать живой связью между вчерашним и завтрашним днем России".
Таким образом, формулировалась двуединая задача: дать образование и профессиональную подготовку молодому поколению и воспитать граждан будущей России, которые смогут ее возродить. Чтобы решить эту задачу следовало, во-первых, не допустить “денационализации” молодежи, во-вторых, привить ей традиции русской культуры, сохранив преемственность с дореволюционной Россией. Но при этом следовало избежать и самоизоляции, использовав достижения мировой культуры, уделив внимание традициям страны проживания.
Одной из форм детских учебных заведений в эмиграции были детские дома. Они создавались преимущественно в многочисленных колониях и представляли собой своеобразное сочетание приюта для малолетних детей и детского сада и нескольких классов начального и среднего учебного заведения.
Русской школа в Чехии получила все права соответствующих чешских школ. Учителя-эмигранты считались здесь состоящими на государственной службе, при чем им засчитывался педагогический стаж в России. Выпускникам школ было предоставлено право поступать как в национальные, так и чешские учебные заведения.
Иное отношение к школьному образованию детей эмигрантов мы видим в странах–лимитрофах, т.е. в тех государствах, которые ранее состояли в составе Российской империи и получили независимость после Октябрьской революции.
В Финляндии русские составляли 0,12-0,15% от общего населения страны. Отделившись от России, Финляндия встала на путь закрытия русских школ и реквизиции их зданий. Правительство Финляндии отказалось финансировать русские школы. Естественно, что большинство русских школ перестало существовать.
На основании параграфа 5 Закона об обязательном обучении в Эстонии школы национальных меньшинств за счет государства могли открываться лишь там, где число детей не менее 20 человек. Таким образом, около 50 % детей беженцев не могли посещать школы в Эстонии.
После получения независимости резко сократилось число русских государственных школ в Латвии. Из 25 действовавших русскоязычных школ 19 были частными. Дети русской национальности в них составляли менее 6,5 %.
Не лучше обстояли дела в Литве и в Польше. Было предложено вести обучение на языке территории, а неподчинившиеся школы становились «частными» - без права выдачи выпускникам аттестатов зрелости. Это привело к резкому сокращению сети русских школ.
В странах Западной Европы специальных школ для детей русских беженцев почти не создавалось, так как общедоступными и бесплатными не только для детей коренной национальности, но и для иностранцев были детские сады и начальные школы. Плата за среднее образование была также невысокой, что позволяло эмигрантам учить своих детей.
Трудности в организации школьного дела.
Несмотря на серьезные региональные различия условий существования русской эмигранткой школы у педагогов было много общих проблем, связанных с нестандартным типом учащихся с особой беженской психологией. Помимо душевной надломленности детей педагоги столкнулись с их рано проявившейся взрослостью, наступившей не в результате естественного развития, а из-за тяжелых жизненных впечатлений..
Надлом, моральная депрессия, невоздержанность, недисциплинированность, отсутствие навыков систематического труда – вот характерные черты этого контингента. Последнее делало для педагогов вопросы воспитания, морально-нравственного становления личности особенно актуальными.
В середине 1920-х гг. по инициативе педагогического бюро Земгора во всех школах этой системы ученикам было предложено написать сочинения на тему: “Мои воспоминания с 1917 г. до поступления в гимназию”. В результате был получен ценный материал, исключительной исторической и психологической ценности. Сочинения своей откровенностью и пронзительной интонацией буквально потрясли эмиграцию. К 1925 г. в Бюро скопилось более 2400 сочинений из 15 школ, находящихся в различных странах. Часть этих сочинений в 1925 г. опубликовал В.В.Зеньковский в книге “Дети Эмиграции”.
Не во всех школах преподавали профессиональные педагоги, ибо значительное число русских эмигрантов изъявило желание работать на ниве образования и просвещения. При этом встал ряд проблем: материальное обеспечение, форма организации, статус, перспективы и т.п.
Ограниченность или отсутствие средств на учебное пособие и наглядный материал заставляли педагогов многое изобретать, выдумывать и делать самостоятельно.
Все выше названное делало актуальным работу по координации действий педагогов и обмену их опыта
Наиболее соответствующим задачи эмиграции был признан универсальный тип восьмиклассной гимназии. Большинство русских школ придерживалось программ разработанных Министерством народного просвещения еще в 1915-1916 гг. Эти программы сближали классическую и реальную гимназию, обеспечивали взаимодействие всех ступеней образования. Однако к концу 1920-х годов в учебных планах стали преобладать иностранные языки и прикладные дисциплины.
Значительные сложности возникали с признанием российских дипломов и аттестатов. Как правило, их признавали только для перехода в следующую ступень. С конца 20-х гг. в большинстве европейских стран при поступлении на работу только российских дипломов становится недостаточно. Эта проблема явилась одной из основных причин свертывания сети русских национальных учебных заведений.
Серьезные трудности вызывала нехватка учебников на русском языке. В эмиграции не было создано качественно новых учебников. В основном пользовались дореволюционными. Вообще для детей печаталось мало литературы, что объяснялось их малочисленностью и дороговизной печатной продукции.
Для организации действенной системы образования необходимо было решить также вопросы подготовки и переподготовки преподавательских кадров. С этой целью в Праге создается Русский педагогический институт им. Я.А. Каменского с двухлетним сроком обучения.
К 30-м гг. идея сохранения не ассимилированной школы провалилась. Все чаще эмигранты предпочитают отдавать своих детей в местные школы. Причины этого следует, на наш взгляд, искать не столько в недостатках организации системы среднего образования в Зарубежье, сколько в бесперспективности реставраторских планов и в стабилизации ситуации в СССР, в росте его международного авторитета.
Вузовское образование.
Перед высшей школой в эмиграции стояла двуединая задача: подготовить молодое кадры для будущей России и помочь зрелым ученым продолжить работу на благо науки и для собственного выживания.
В эмиграции сформировались три центра вузовского образования. Крупнейшим из них стала Центральная и Юго-Восточная Европа. Самым значительным сосредоточием русских вузов была Прага, прозванная “русским Гарвардом”. В Праге кроме двух педагогических институтов действовали еще 6 вузов. Складыванию благоприятных условий для вузовского образования русских эмигрантов в Праге способствовала “Русская акция”, предпринятая чешским правительством. Русским профессорам и преподавателям было предоставлено жилье и регулярная заработная плата. Около 4000 русских студентов получали стипендию (от 480 до 600 крон). Все русские студенты снабжались платьем, бельем, книгами и учебными пособиями.
Другим регионом вузовского образования в эмиграции можно считать страны Западной Европы. Особенностью его было то, что здесь не создавалось чисто русских учебных заведений. Студенты-беженцы интегрировались в уже действующие вузы. Так, парижские вузы свободно принимали всех желающих, поэтому открывать вузы отдельно для русских не было смысла. Как и в Париже в других городах Франции для русских студентов были устроены общежития и столовые. Администрации этих городов ассигновали кредиты на стипендии русским студентам и предоставили льготы, освобождая их от платы за обучение. Но в отличие от Франции стипендиаты в Бельгии должны были по окончании вузов возвратить суммы, потраченные на их образование.
В Англии государственных субсидий фактически не было, английская общественность прохладно отнеслась к бедственному положению русского студенчества, большая часть которых была вынуждена обучаться за свой счет. Или за счет средств Земгора. Ряд стран (Швейцария, Голландия) вообще отказали в предоставлении субсидий. Е.С.Постников в своей статье о студенчестве России в эмиграции приводит таблицу, которая дает представление о материальной обеспеченности студентов и помощи государства страны проживания.
К сожалению, бытовые, материальные и прочие трудности не позволили всем студентам завершить свое обучение. Как это не удивительно, но имели место порой нерадение и леность. Профессора с горечью констатировали, что “жажда к учению, которая, после долгих лет войны и Белого движения, так ярко проявилось у изголодавшейся по духовной пище молодежи, начала постепенно падать и заменяться лишь стремлением получить диплом”.
Третьим центром вузовского образования в эмиграции считается Харбин. Особенностью вузов этого региона, было то, что они в значительной степени финансировались администрацией КВЖД, а среди Харбинцев в первой половине 1920-х годов были как убежавшие от большевистского режима россияне, так и советские граждане. Жизнь студентов в Харбине мало чем отличалась от других регионов.
3. Наука
Центры и организация русской науки Зарубежья
Точной численности русских ученых добровольно покинувших свою Родину или изгнанных советской властью, привести невозможно, так как они оказались рассеянными по всему миру, часть из них быстро ассимилировалась. В 1931 г. попытка подсчета русских ученых в эмиграции была проведена Русским научным институтом в Белграде. В результате анкетирования были выявлены 472 русских ученых, среди которых насчитывалось 5 академиков, 140 профессоров.
Русские ученые, как правило, концентрировались вокруг научных институтов, один из которых, находился в Берлине. В его создании принимали участие В.А.Мякотин, С.Л.Франк, Б.П.Вышеславцев, Н.А.Бердяев. Институт состоял из четырех отделений: духовной культуры, экономического, правового и сельскохозяйственного. При нем работал кабинет по изучению современной русской культуры, в задачу которого входило собирание, хранение, изучение и публикация исторических источников по истории России.
Центром научной и культурно-просветительной деятельности стала Прага. Здесь существовали ассоциация академических учреждений, Комитет помощи русским профессорам, студентам и инженерам. Работал институт изучения России, преобразованный в 1924 г. из Русского научного института сельского хозяйства, Русский Свободный (Народный) университет, Русский юридический институт, Русское историческое общество, Русский Заграничный исторический архив и другие. В этих учреждениях получили возможность работать специалисты различных направлений.
По мнению П.Е.Ковалевского ни в одной научной области русские за рубежом не развили такой широкой деятельности, как в геологии и связанной с нею науке почвоведения, применяя в них русские методы, унаследованные от основоположников этих наук еще в России. Большими достижениями отличалась в начале ХХ века русская почвоведческая наука. Основы которой были заложены В.В.Докучаевым (1848-1903). В эмиграции во Франции работал его ученик В.К.Агафонов, в прошлом профессор Таврического университета. Под его руководством была составлена первая почвенная карта Франции и Северной Африки.
Говоря об ученых биологах, нельзя не назвать К.Н.Давыдова. Активную научную работу и организаторскую работу за рубежом проводил бывший ректор Московского университета М.М.Новиков. В 1952 г. в Нью-Йорке, в возрасте 76 лет, он издал интереснейшую книгу воспоминаний “От Москвы до Нью-Йорка. Моя жизнь в науке и политике” где очень талантливо и остроумно он рассказывает о своей научной карьере в России и в эмиграции, о причинах высылки из России, о традициях в научном мире, создает портреты многих современников и коллег.
Славу русской науки в Зарубежье составили труды русских медиков, среди которых нельзя не назвать первую женщину, получившую кафедру хирургии в России, профессора Н.А.Добровольскую-Завадскую. В Париже она руководила занятиями в институте Кюри, изучая воздействие радиолучей на патологические ткани и наследственность раковых опухолей. Влиянию радиолучей и электронаркозу, а также изучению внешних факторов на развитие рака были посвящены труды Н.М.Самсонова. его метод теперь применяется во многих странах.
В Белграде, Берлине, Лондоне, Каире, Нью-Йорке, Праге, Риге, Талине, Шанхае, Харбине и других возникают в начале 1920-х гг. общества русских врачей. Их целью становилась помощь медикам в трудоустройстве, в организации обмена опытом, проведение теоретических семинаров, оказание моральной и материальной поддержки коллегам. Некоторые из них даже издавали свои журналы.
В 1928 г. в Праге прошел съезд медицинских обществ, и в результате возникло “Объединение русских врачей за границей” с центром в Париже. В ноябре 1936 г. состоялся второй съезд этого Объединения. К этому времени в него входили общества из Великобритании, Болгарии, Королевства СХС, США, Франции, Чехословакии, Эстонии, и другие.
Отвергнутыми Россией оказались известные ученые химики, среди которых звездой первой величины считался В.Н.Ипатьев. С 1930-х годов он жил в США, но в качестве консультанта его приглашали в другие страны, как признанного авторитета в отношении католитических реакций при высоком давлении. Огромное значение для науки имели его открытия в области катализа нефти и применения углеводов. Он был членом нескольких академий и получил высшие научные награды. Английский ученый Донан писал: “Я имею самое высокое мнение о работах проф. Ипатьева, чье имя будет всегда известно, как одного из великих пионеров каталитических реакций”. Один из американских ученых, декан школы химии и физики штата Пенсильвания выразился еще более ярко: “Я сказал бы, что Россия породила трех выдающихся химиков: Ломоносова, Менделеева и Ипатьева”.
Россия лишилась также видных математиков А.Д.Белимовича, преподававшего впоследствии Белградском университете, крупного специалиста в области теоретической механики, Н.Н.Салтыкова, труды которого получили всеобщее призвание и действительным членом Сербской Академии Наук, С.П.Тимошенко, преподававшего в Мичиганском университете, автора двухтомного издания “Сопротивление материалов”. За большой вклад в развитие мировой науки он был избран членом многих национальных академий наук и почетным доктором ряда университетов.
Перечисляя список имен этих выдающихся представителей русской науки, нельзя не согласиться с мнением проф. Е.Н.Тимонина, что “произошла настоящая “утечка мозгов” за рубеж, что, безусловно, нанесло большой урон отечественной науке”. Прав был Т.Рузвельт, сказав, что Россия с лихвой рассчиталась с мировым сообществом за царские долги, отдав миру такую плеяду знаменитостей.
Разговор о русских ученых-эмигрантах следует вести не только для того, чтобы вернуть России имена ее сыновей, но и с тем, чтобы составить общую картину прошлого науки и техники России.
Научно-просветительная работа
Кроме собственно научной работы русские ученые вели большую просветительскую деятельность. Пожалуй, самым крупным научно-просветительным учреждением можно считать Свободный (Народный) университет в Праге, просуществовавший с 1923 по 1939 гг. Подобно Московскому городскому народному университету им. Шанявского, здесь также популяризаторская деятельность совмещалась с серьезной научно-исследовательской работой, охватывались различные направления науки и искусства.
Обучение в нем осуществлялось по трем ступеням. Низшая ступень имела целью искоренение неграмотности среди взрослых эмигрантов, в основном среди казаков и крестьян, живших в Праге и ее окрестностях.
Из предметов среднего образования большой успех имели курсы иностранных языков, знания которых помогало многим устроиться в жизни. Кроме того, периодически открывались курсы счетоводства, торговой корреспонденции стенографии, землемерные и дорожно-строительные курсы, женские медицинские курсы для подготовки сестер милосердия.
Наряду с ученой деятельностью наш университет проявлял себя и в области искусства. По инициативе бывшего артиста петербургской Мариинской оперы Александровича устраивались в течение многих лет исторические концерты, первая часть которых посвящалась лекции о ком-либо из выдающихся русских композиторов, а вторая часть камерному исполнению его произведений. Менее успешными оказались попытки ставить отдельные сцены из опер в костюмах и с декорациями. На это у нас не хватило сил, ни материальных, ни артистических. Такая же неудача постигла и драму.
Университет организовывал литературные вечера, посвященные русским писателям, а также торжественные собрания по случаю знаменательных дат истории России или годовщин выдающихся русских людей. Таким образом, непрестанно удерживалась и крепилась духовная связь с нашей далекой родиной, с ее умершими и еще жившими тогда созидателями в области культуры. Забота деятелей Народного университета заключалась в том, чтобы питаться корнями своего отечества.
4. Русская зарубежная литература
Зарубежная Русская литература является частью русской литературы, без которой портрет, последней, не полон. Рассмотрение литературы русского Зарубежья не возможно без соотнесения с историей Советской литературы..
Революция вырвала из сердца России наиболее крупных писателей, обескровила, обеднила русскую интеллигенцию. Не порвав связи с традициями русской литературы, они были вынуждены порвать связи с Россией советской.
Признанным центром русской литературы начала 1920–х гг. становится Берлин. Именно сюда стекается значительная часть литераторов, журналистов и издателей. Жизнь русской колонии была сосредоточена в западной части города, в районе Шарлоттенбург, который многие, по словам А.Белого, называли либо Петербург, либо Шарлоттенград.
Крупнейшие Берлинские издательства ориентировались вначале на возможный русский рынок. Это связано с надеждами на примирение с Россией: в это время в эмиграции начинают распространяться идеи сменовеховства. О причинах возникновения этого течения, его целях и задачах необходим отдельный разговор, предмет которого находится за рамками данного спецкурса. Однако, заметим, что одной из причин появления сменовеховства, пусть не самой важной, является ностальгия эмигрантов по родине. Эмигранты в начале не улавливали нюансов НЭПа. Между советской Россией и эмиграцией в Германии в середине 20-х годов не было “железного занавеса”. То, что появлялось в эмигрантских изданиях, вскоре попадало на страницы советской прессы.
Около двух лет просуществовал в Берлине русский “Дом искусств”; за этот короткий срок в нем было проведено 60 различных выставок и концертов, выступали русские и немецкие знаменитости, в основном из литературных кругов (Т.Манн, В.Маяковский, Б.Пастернак и др.).
Однако, к середине 1920-х годов в СССР начинает формироваться жесткая цензурная политика, о чем свидетельствуют многие цензурные документы Главлита, созданного в 1922 г. 12 июля 1923 г. был разослан специальный циркуляр Главлита: “К ввозу в СССР не допускаются:
1) все произведения, носящие определенно враждебный характер советской власти и коммунизму;
2) проводящие чуждую и враждебную пролетариату идеологию;
3) литература, враждебная марксизму;
4) книги идеалистического направления;
5) детская литература, содержащая элементы буржуазной морали с восхвалением старых бытовых условий;
7) произведения писателей, погибших в борьбе с советской властью;
8) русская литература, выпущенная религиозными обществами не зависимо от содержания”.
Развитию высокого уровня русского книгоиздательства способствовала деятельность, созданного в Берлине, “Общества ревнителей русской книги”, считавшего целью объединение любителей русского книжного искусства и содействие последнему путем проведения выставок, конкурсов, организацию докладов и выпуска специальных изданий.
Однако с конца 1920-х гг. издательский бум заканчивается. Это пагубно сказывается на состоянии эмигрантской литературы. Она начинает терять своего читателя. Книги еще выходят; но издаются они целиком или в части на средства писателя , в чистый ему убыток.
Со страниц эмигрантской литературы звучат снежно-ледяные мотивы, начиная от гимна галлиполийцев 1921 г. (“Замело тебя снегом, Россия, замело сумасшедшей пургой. И печальные вихри земные панихиды поют над тобой”).
В первой половине 1920-х среди эмиграции наблюдается всплеск религиозных настроений. Ф.А.Степун в своем философском романе в письмах “Федор Переслегин” объяснял это так: “Как всякий раненый зверь ползет умирать в свою нору, так и человек в тяжелые минуты жизни инстинктивно стремится в свою духовную берлогу. Темная же берлога духа – кровь, т.е. род, происхождение, заветы предков, память, детство. Для русской эмиграции в 1920-е гг. характерно массовое устремление в “берлогу” – в религию. И еще в недавнем прошлом материалист, прежде писавший, что после смерти его вырастет только лопух, теперь умиленно запел “Христос воскресе”…” Именно этим объясняется, кстати, среди эмигрантов огромная популярность философов-идеалистов.
Вторая половина 1920-х гг. стала временем несомненного расцвета эмигрантской литературы. Объясняется это, видимо, тем, что нужно было время, чтобы утихла боль, а эмоции уступили место спокойному анализу и раздумью. В это время большинство писателей старшего поколения создают наиболее значительные свои произведения. С 1925-1935 гг. И.А.Бунин издал “Митину любовь”, “Солнечный удар”, “Дело корнета Елагина”, “Божье дерево”, “Жизнь Арсеньева”; Б.К.Зайцев – “Преподобный Сергий Радонежский”, “Странное путешествие”, “Афон”, “Анна”, “Дом в Пасси”, “Жизнь Тургенева”; И.С.Шмелев – “Про одну старуху”, “Свет разума”, “история любовная”, “Няня из Москвы”, “Богомолье”, “Лето Господне”; А.М.Ремизов – “Оля”, “Звезда надзвездная”, “По карнизам”, “Три серпа”, “Образ Николая Чудотворца”; Д.С.Мережковский – “Мессия”, “Тайна Запада”, “Наполеон”, “Иисус Неизвестный”; Н.А.Теффи – “Городок”, “Воспоминания”, “Авантюрный роман”; М.А.Алданов – “Чертов мост”, “Ключ”, “Бегство”, “Девятая симфония”, “Исторические портреты”; А.И.Куприн – “Колесо времени”, “Юнкера”. Выходят книги стихов В.Ф.Ходасевича, М.И.Цветаевой. Появляются первые беллетристические произведения М.А.Осоргина ("Сивцев вражек", "Свидетель истории", "Книга о концах").
Заявляют о себе молодые прозаики: Н.Н.Берберова, Л.Ф.Зуров, И.В.Одоевцева. Возникают группировки молодых поэтов – “Перекресток”, “Кочевье” и “Зеленая лампа” в Париже, “Скит поэтов” в Праге, “Кружок поэтов” в Берлине, поэтические содружества в Варшаве, Белграде, Талинне, на Дальнем Востоке.
Писателем “первого ряда” в эмиграции считается А.И.Куприн. Его статус “мэтра” классической русской словесности был непоколебим. В 1920-е годы выходят пять его сборников. Он работал во многих газетах, но материальные трудности и нездоровье все больше давали о себе знать. Деятельный по натуре Куприн принимался за многие “коммерческие” начинания: пытался сниматься в Голливуде, открывал переплетную мастерскую и писчебумажный магазин. “Кляну себя, что про запас не изучил ни одного прикладного искусства, или хоть ремесла. Не кормит паршивая беллетристика …”. Проекты прогорали, не хватало денег на крохотную квартирку из двух комнат, не говоря уже о лечении. А был он тяжело болен (серьезные нарушения мозгового кровообращения, повлекшие за собой ухудшение двигательной способности и резкую потерю зрения).
Своеобразной вершиной признания литературы Русского Зарубежья стало присуждение в ноябре 1933 г. Нобелевской премии И.А.Бунину. Он стал первым русским писателем, удостоившим этой высокой награды.
“И.А.Бунин прожил несколько десятилетий во Франции. Читатель, вероятно, заключит, что этот писатель с мировым именем, нобелевский лауреат, блистал во “Всем Париже”, окруженный завистливым почтением. Нет, не блистал, да и вряд ли кто из “всего Парижа” был с ним хорошо знаком. Прославился на месяц, когда получил нобелевскую премию, но отточенный отделкой своего письма так и не заинтересовал парижских литературных снобов. А затем снова стал для французов, которым примелькалась на улице или в кафе его характерная, очень прямая фигура, тонкое старческое лицо и холодный, высокомерный взгляд, всего-навсего “мсье Бунин”, русским эмигрантом, который, кажется что-то пишет на своем сладкозвучном, но, увы, на французский совершенно непохожем языке. И мало кто из его соседей, в Париже или на Ривьере, где он жил долгие годы, вступал с ним когда-нибудь в разговор. По очень простой причине: Бунин плохо говорил по-французски. Понимал все, читал в подлиннике своего любимого Мопассана, но свободно изъясняться так и не научился. Невероятно, но факт!”.
Русская Зарубежная литература явилась прямой продолжательницей литературы Серебряного века. Она заняла достойное место в сокровищнице мировой литературы. Однако, стоит отметить, что большая часть писателей и поэтов оказавшихся в эмиграции, утратив свои корни и потеряв широкого читателя, все же не смогли сполна реализовать свои возможности.
5. Искусство
Балет
В начале ХХ века русское балетное искусство достигло своего расцвета. На сценах столичных театров блистали Матильда Кшесинская, Анна Павлова, Тамара Карсавина, Вера Трефилова, Вацлав Нежинский, Михаил Фокин и многие другие. Европейский зритель познакомился с русским балетом еще в 1909 году во время так называемых дягилевских сезонов в Париже. Они продолжались 6 недель и имели огромный успех. Это был триумф русского балета. В 1911 году из ведущих артистов была сформирована труппа “Русский балет”, которая с этого времени начинает гастролировать по многим странам мира, демонстрируя сокровища русского театрального искусства: половецкие пляски из оперы “Князь Игорь”, “Шехерезаду”, “Лебединое озеро”, “Жар-птицу”, “Петрушку”. Европейский зритель практически впервые услышал музыку М.Мусоргского, Н.Римского-Корсакова, П.Чайковского, И.Стравинского, увидел декорации А.Бенуа, Л.Бакста, К.Коровина, Н.Рериха, Н.Гончаровой, М.Ларионова. Руководителем и антрепренером этой труппы стал С.П.Дягилев. Он сделал русские сезоны эпохальным событием в культурной жизни Европы.
Живя за счет гастролей “Русский Балет” не мог не учитывать симпатий публики и остаться в стороне от модных в европейском балете веяний. Именно в это время в Европе набирают силу различные модернистские течения. Труппа переживает тяжелые времена, когда с приходом Б.Нежинской в качестве балетмейстера, в ней начинает господствовать конструктивизм декораций, модернистское упрощение музыки и “акробатизм” хореографии.
Значение С.П.Дягилева для балетного искусства трудно переоценить. Именно С.П.Дягилев привез на Запад спектакли русской классики. Он выдвинул, а в ряде случаев и воспитал, хореографов, которые сыграли решающую роль в развитии мирового балета. Гастролируя по миру, дягилевцы проявляли живейший интерес к танцевальным традициям других стран, вбирая в свое творчество лучшие из них.
Хореографы и балетмейстеры, работавшие с С.П.Дягилевым, создали свои труппы. Наиболее известные деятели русского балета были приглашены в национальные театры различных стран в качестве балетмейстеров, солистов и артистов кордебалета.
Так, любимец С.П.Дягилева С.Лифарь продолжил свою творческую работу в Гранд-Опера. Учитывая богатый опыт балетмейстера, руководство Сорбонны пригласило его на педагогическую работу, поручив ему чтение курса по истории и теории танца.
Неожиданные педагогические способности обнаружила прима-балерина дореволюционного балета М.Ф.Кшесинская. Оказавшись с семьей в эмиграции и быстро прожив свои сбережения, она была вынуждена подумать о хлебе насущном. С этой целью балерина открывает студию танцев в Париже, из которой впоследствии вышли многие известные танцовщицы.
При ее участии родился в балете особый жанр пластической мелодекламации. Поставленный для нее М.М.Фокиным в 1907 году концертный номер “Умирающий лебедь”, надолго стал символом всего русского балета. Титанический труд и необходимость зарабатывать себе на жизнь подорвали ее здоровье. Она скончалась в Гааге во время гастролей. Тело ее было перевезено в Лондон и похоронено на кладбище Гольдерс-Грин.
Судьбы артистов на чужбине оказались нелегкими. Но русский балет не просто ушел из жизни. Можно с уверенностью сказать, что он пустил глубокие корни, а зарубежный балет сформировался под влиянием русского балета.
Музыкальное искусство
Для музыкантов и композиторов эмиграция оказалась не лучшим способом для продолжения творческой деятельности. Во-первых, они лишились своей публики. Ведь, если литератор может просто прочесть свое произведение, то музыканту необходимо устраивать дорогостоящие концерты, которые практически никогда не окупаются. Хорошо, если его творчество имеет камерный характер, тогда композитор может сам исполнить свои произведения. Но, если он симфонист, то для создания хорошего оркестра, ему необходимы огромные средства, которых, естественно, не было. Музыкальное творчество доходов не дает, его существование невозможно без меценатства. У русских эмигрантов денег не было, поэтому даже на концертах в Париже набиралось не более двухсот человек и то на две трети на бесплатные места.
Во вторых, возникли серьезные сложности и с публикацией музыкальных произведений. Несмотря на то, что вместе с композиторами эмигрировали четыре русских музыкальных издательства, фактически композиторы издаваться не могли. Издательства в тяжелых экономических условиях были вынуждены перейти на самоокупаемость, а поэтому печатали только известных авторов и то в малых количествах.
В третьих, нужно учитывать особенности эмигрантской публики, которая жила воспоминаниями. Для большинства была интересна та музыка, которую они слушали в России. Их не интересовало новое.
В четвертых, русские композиторы потеряв прежнюю публику не получили признание и среди европейцев. Русский композитор застал в Европе иное музыкальное “понимание”, иное звукосозерцание, несомненно, более урбанизированное, потерявшее последние связи с эстетическими родниками.”
Перспективы для развития музыкального творчества в эмиграции сокращались также отсутствием молодежи. Это объясняется тем, что композитор обычно “закладывается” в раннем детстве, годам к десяти, затем необходимы долгие годы учебы. Мировая война, революция и Гражданская война не позволили сформировать этой поросли, молодежь не успела получить музыкального образования. Композиторам Зарубежья почти всем было более 40 лет.
Все выше изложенное объясняет, на наш взгляд, причины угасания в эмиграции русского музыкального искусства. Многие композиторы, выехав за рубеж, вскоре почувствовали, что их положение менее выгодно, чем оставшихся в России, поэтому они решают вернуться.
И все же не следует думать, что в эмиграции не было музыкального творчества.
Главенствующее положение на музыкальном Олимпе в русском Зарубежье занимал И.Ф.Стравинский. Несомненно, И.Ф.Стравинский был новатором в музыкальном искусстве. Он создал новый тип музыкального спектакля, характерный для современного условного театра, совмещающий различные театрально-сценические приемы: в балет вводится пение, а музыкальное действие поясняется речевой декламацией.
Несмотря на то, что композитор уехал из России еще задолго до революции, он остался истинно русским композитором. В конце своей жизни он говорил: “Я всю жизнь по-русски говорю, по-русски думаю, у меня слог русский”.
Любимцем публики был необычайно популярный в России до революции С.В.Рахманинов. В декабре 1917 года он уехал в Скандинавию и больше не вернулся в Россию. С этого времени начинается второй период его творчества, к сожалению, менее плодовитый, чем первый. Зарабатывая себе на жизнь, он гастролирует из страны в страну. Его называли первым пианистом мира. В отличие от большинства эмигрантов бедности он не знал. У него был прекрасный особняк на озере в Швейцарии, автомобиль, яхта. Не раз он оказывал бескорыстную материальную помощь многим своим соотечественникам. Первые 10 лет эмиграции Рахманинов не написал ничего нового. Многие объясняли это его душевным кризисом, вызванным разлукой с Родиной. Рассказывают, что, когда однажды в Швейцарии композитор Н.К.Метнер спросил у Рахманинова, почему он мало сочиняет, тот ответил: “Как же сочинять, если нет мелодии, если я давно уже не слышал, как шелестит рожь, как шумят березы”.
В последние годы жизни он создал всего 6 крупных произведений, в которых преобладали темы печали, тоски, смерти. Эта романтическая нота особенно ярко проявилась в Третьей симфонии (1936 г.) и “Рапсодии на тему Паганини” (1936 г.).
Крупным представителем музыкального искусства в русском Зарубежье был С.С.Прокофьев. Еще до революции он прославился в России как композитор, пианист и дирижер. Покинул Россию в 1918 г. и до возвращения на родину жил в Париже. Он признавался друзьям, что в его ушах “должна звучать русская речь”. Окончательно поняв всю бесперспективность своего проживания в эмиграции, в 1932 г. С.С.Прокофьев все же возвращается в СССР и начинает плодотворно работать, создав музыку к кинофильмам “Александр Невский”, “Иван Грозный”, балеты “Ромео и Джульетта”, “Золушка”, “Сказ о каменном цветке”, оперу “Война и мир”.
И все же звездой первой величины на музыкальном небосклоне Зарубежья была фигура Ф.И.Шаляпина. Его концерты всегда проходили в переполненных залах. Для русских эмигрантов они были особенно волнующим, радостным событием. “Зал, переполненный бедно одетыми эмигрантами, вел себя истерически … Выкрики... Рыдания. Стены и пол сотрясались от хлопков”, – так вспоминала Н.Ильина об одном из концертов певца в Харбине. За границей Шаляпин не бедствовал. У него не было отбоя от бесчисленных контрактов. В письме Горькому он писал “валюта вывихнула у всех мозги и доллар затемняет все лучи солнца. И сам я рыскаю теперь по свету за долларами и хоть не совсем, но по частям продаю душу черту”. Отношения с советской Россией у него были сложными. Как уже отмечалось, из России он выехал в 1922 г. на гастроли, твердо решив не возвращаться. Такое решение не легко далось артисту: в России остались дети от первого брака. Известно, что в ноябре 1918 г. Шаляпину первому было присвоено звание Народного артиста республики. Но в 1927 г. его за невозвращение лишили этого звания. Ф.И.Шаляпин это тяжело переживал, о чем можно судить по его мемуарам.
В отличие от симфонической музыки русская опера вызывала интерес у зарубежной публики. Это объяснялось тем, что она была очень зрелищным видом искусства, соединявшим пение, сценографию и декорации, причем, каждому из этих элементов, уделялось большое значение. В отличие от России, в традициях европейского театра огромное внимание уделялось только вокалу, поэтому русская опера выгодно отличалась от европейской. Нравилось также обилие в русских операх массовых хоровых сцен. Поэтому большинство театров мира с удовольствием приглашали русских певцов и ставили русские оперы.
Театр
В культуре Русского Зарубежья видное место занимает драматическое искусство. Оно было представлено выехавшими из России актерами.
Первым драматическим театром была так называемая “Пражская группа” Московского Художественного театра, которая через Константинополь выехала в начале в Болгарию, затем в Сербию, и в конце концов остановилась в Праге. Они создали здесь театр с чеховской эмблемой “Чайки”. Это был единственный театральный коллектив, который выехал из России с готовым репертуаром, декорациями, костюмами и полным реквизитом. Театр действовал, в основном, на средства правительства Чехословакии. Коллектив выезжал на гастроли в Англию, Австрию, Болгарию, Бесарабию, Германию, Румынию, Королевство СХС. За рубежом слава этого театра была столь велика, что артистов повсюду принимали очень радушно.
Несколько русских драматических коллективов существовало в Париже. В 1924 г. известный театральный режиссер Ф.Комиссаржевский открыл театр-кабарэ “Радуга”, но он просуществовал не долго. В этом же году возникает постоянно действующий Русский драматический театр. Во главе коллектива становится А.И.Хорошавин. В качестве режиссера был приглашен В.Д.Муравьев-Свирский, после его смерти артист МХТа И.В.Дуван-Терцев. Театр действовал недолго, всего один сезон.
В 1927 г. в Париже артисткой Петербургского Малого театра Д.Н.Кировой (кн. Касаткиной-Ростовской) был основан Русский интимный театр. Д.Н.Кирова выступала в нем не только как актриса, но и как режиссер театральной труппы. Кроме классики они ставили пьесы современных авторов.
Русский эмигрантский театр устанавливал контакты с французскими театрами, в которых русскими режиссерами ставились пьесы русских драматургов. Самым значительным событием театральной жизни “русского Парижа” в 1920-е гг. были гастроли Московского Художественного театра, которые состоялись в декабре 1922 г. Было дано 8 спектаклей, среди них “Царь Федор”, “На дне”, “Вишневый сад”. В Париж приехали О.Книппер, К.Станиславский, И.Москвин, В.Качалов, В.Лужский, Л.Вишневский. “Последние новости” писали: “приехали кудесники. Вновь ожили старые чары, вновь потрясена душа наша. Осиротевшими останемся мы здесь без них, принесших с собой прелесть родины, волшебство классической речи, строгость движений, затаенную скорбь души”. Многочисленные попытки создания театральных коллективов из выехавших актеров предпринимались в Берлине. Свидетельство об этом мы можем получить из статьи Г.Офросимова, опубликованной в 1921 г. в газете “Голос эмигранта”. “Первые спектакли в Берлине были организованы Л.Б.Потоцкой и В.М.Шумским в августе 1919 в помещении Deutsch. Theater и Theater des Westens. Даны были “Осенние скрипки”, “Роман”, “Ревность”, “Земной рай”. Открытие собрало переполненный зрительский зал и спектакли эти встретили благоприятные отзывы и поддержку не только существовавшей тогда русской прессы, но даже и немецкой. Однако вследствие повышения цен на места и ряда других причин спектакли эти, происходившие в праздничные дни утром, начали давать большой убыток, и их пришлось прекратить.
В большинстве своем к концу 1930-х годов чисто русских театральных коллективов уже не существовало. Эмигранты адаптировались к окружающей действительности, освоили язык стран проживания и острой потребности в существовании собственно русских театров уже не было. И все же русское зарубежное искусство внесло существенный вклад в развитие мирового театра и кино. Большую роль в этом сыграли такие режиссеры-новаторы как М.А.Чехов и Н.Н.Евреинов.
Живопись
В 1920-е годы в эмиграции по разным причинам оказались такие видные представители изобразительного искусства как Л.С.Бакст, А.Н.Бенуа, И.Я.Билибин, Н.С.Гончарова, М.В.Добужинский, М.Ф.Ларионов, В.В.Кандинский, С.Т.Коненков, К.А.Коровин, С.К.Маковский, Н.К.Рерих, З.Е.Серебрякова, С.Ю.Судейкин, М.З.Шагал, А.Г.Явленский и многие другие.
Русские художники в эмиграции представляли самые различные течения и жанры. Среди них были как широко известные мастера, так и начинающие.. Лишь немногим удалось открыть свои мастерские и продолжить работу на чужбине. Вместе с тем, ряд известных художников продолжал выставляться. Их работы покупали картинные галереи и коллекционеры. В отличие от литературы изобразительное искусство является интернациональным жанром, в нем отсутствуют языковые барьеры, оно в большей степени аполитично. Поэтому признанные мастера сохранили свою популярность и в эмиграции. Кроме того, большая часть из них, уехав, не теряла связей с коллегами-соотечественниками, участвуя в совместных выставках и вернисажах.
Известным художником Зарубежья был А.Н.Бенуа, один из основателей “Мира искусства”. За границу он уехал в 1926 г. и обосновался в Париже. Здесь он сотрудничал с газетой “Последние новости”, помещая статьи по истории искусства, продолжал создавать графические работы. Однако подлинную революцию он совершил в театральном декоративном искусстве. До него декорации театральных сцен практически не были связаны с содержанием спектакля, а были его красочным фоном. С приходом Бенуа декорации становятся неотъемлемой частью всей композиции спектакля. Шедеврами живописи стали его декорации, показанные во время дягилевских сезонов к балетным постановкам “Золотой петушок” Римского-Корсакова, “Лебединое озеро” и “Щелкунчик” Чайковского. Им были оформлены оперные спектакли “Садко” Римского-Корсакова, “Пиковая дама” Чайковского, “Риголетто” Дж.Верди. и др.
Широкую известность, как художник-декоратор, приобрел в эмиграции М.В.Добужинский, уехавший из России в 1924 году. Его работы выставлялись как на групповых зарубежных выставках в Париже (1923) и Дрездене (1924), так и на персональных в Петрограде (1925), Таллинне (1925), Амстердаме (1928) и Лондоне (1935).
В известном смысле против своей воли попал в эмиграцию Н.К.Рерих.:. С 1916 г. по состоянию здоровья был вынужден поселиться в Финляндии, а после ее отделения оказался за пределами России. Его дневники свидетельствуют, что художник не собирался порывать с родиной. Советскую Россию он воспринимал как реальность. Нельзя забывать также, что социальные взгляды находились в стороне от марксизма, которому, по мнению Рериха, не хватало духовности.
В 1920 г. персональная выставка Н.К.Рериха открылась в Нью-Йорке. Она имела ошеломляющий успех. Здесь экспонировалось 175 работ художника. Все эти работы были, с одной стороны необычны для американцев по своей тематике, а с другой – очень убедительны по своим общечеловеческим идеалам и мастерству исполнения. После Нью-Йорка жители еще 28 городов США увидели картины Рериха. Впоследствии он еще несколько раз приезжал в США (1924, 1929, 1934 гг.). Можно говорить об огромном позитивном влиянии Рериха на культурную жизнь США и их искусство. Особенно сильным это влияние было на творчество американского художника Рокуэлла Кента. Имя Рериха и сейчас не предано забвению в США.
Кроме занятий живописью Н.К.Рерих уделял внимание работе над театральными декорациями. Так, в 1922 г. в Чикаго он создал декорации для оперы “Снегурочка”, в 1930 г. в Нью-Йорке для балета Стравинского “Весна священная”. Широкую известность Рерих получил как археолог и этнограф.
В отличие от других художников оказавшихся на чужбине Рерих не только продолжает свое творчество, но и ведет огромную общественную работу. Художник разрабатывает оригинальную эстетическую концепцию. В 1920 г. в США он организует Институт объединенных искусств, считая, что искусство очистит человечество. Здесь работали секции изобразительных искусств, музыки, хореографии, архитектуры, театра, литературы и другие. Институт был создан для работы среди молодежи.
В начале 1930-х г. по его инициативе была создана Всемирная лига культуры. Программа Лиги предусматривала работу по распространению идей мира и по охране культурных ценностей, предполагалось также оказывать поддержку передовым научным изысканиям, изучать вопросы материнства и детского воспитания, обмениваться культурными достижениями между государствами.
В конце жизни художник все же решает вернуться в Россию, но затянувшееся оформление документов не позволило ему это сделать. И он умер на чужбине.
Мы видим, что судьба благосклонно отнеслась к видным представителям изобразительного искусства Зарубежья, но мемуары большинства из них свидетельствуют о щемящей тоске по родине. Как знать, быть может, если бы в их жизни не было изгнанничества, их творческое наследие оказалось бы более значительным.
Заключение:
Любая масштабная эмиграция из любой страны, как насильственная, так и добровольная, – показатель глубокого кризиса, охватившего эту страну, кризиса экономического, политического, социального, прежде всего – духовного, когда страна отторгает от себя часть своего населения, зачастую – самую свободолюбивую и активную, чтобы оставшиеся под страхом смерти смогли вместиться в прокрустово ложе узкой, нетерпимой к иным взглядам и образу жизни идеологии. Эта узость неминуемо приводит и к экономическому упадку, ибо рабский труд – самый непроизводительный, а в подобных странах иного, свободного и производительного труда, не бывает.
История России ХХ столетия – это цепь непрекращающихся кризисов, следствиями которых являлись новые массовые миграционные потоки – своеобразные «кровопускания». Это цепь невероятных испытаний и напряжений русского этноса под чудовищным гнетом социальных ломок, массовых уничтожений в годы репрессий и Второй мировой войны с единым желанием – выжить, уцелеть и, в конце концов, зажить достойно. И что мы имеем к концу этого страшного столетия? Какие уроки мы извлекли из нашего, не единожды потрясшего всяческие устои века? Один и тот же вопрос в сердцах всех, уехавших и оставшихся: почему в России так плохо? Почему в ней почти нельзя жить? Почему в такой огромной, богатой природными и человеческими ресурсами, земле так неизбывно и вечно страдают люди? Кто виноват, и что делать?
Проблему русской эмиграции и возвращения не понять без разрешения этой нашей общей проблемы русской жизни, русского характера, русского пути в ХХ веке. То, что происходило в России и эмиграция из нее – это две стороны одной медали – русского кризиса (падения и наказания). Эмиграция – попытка «в одиночку» выйти из этого кризиса. Это невозможно. Необходимо общее покаяние и искупление. Время «собирать камни».
Литература:
http://aleho.narod.ru/book/ Волошина В.Ю. Культура русского Зарубежья: Мультимедиа курс. Омск, 2001
Вандалковская М.Г. Историческая наука в российской эмиграции в Европе в 20-30-е гг. (Основные центры, направления, проблемы) // Культурное наследие российской эмиграции: 1917-1940. М.: Наследие, 1994. Т. – С.71-79.
Зарубежная русская школа 1920-1924. - Париж, 1924. – С.33.
Историческая наука российской эмиграции 20-30-х гг. ХХ века (Хроника). /Сост. С.А.Александров. М.: Аиро-ХХ, 1998. – 311 с.
Квакин А.В. Российская интеллигенция и “Первая волна” эмиграции. Ч.1. Тверь: ТГУ, 1994. – 33 с.
Ковалевский П.Е. Зарубежная Россия: История и культурно-просветительная работа русского зарубежья за полвека (1920-1970). Paris, 1971. – 347 с.
Культурное наследие российской эмиграции: 1917-1940. В 2-х тт. М.: Наследие, 1994.
Русская молодежь в высшей школе за границей. Деятельность ЦК по обеспечению высшего образования русскому юношеству за границей 1922/1923 – 1931/1932 учебные годы. Париж, 1933. – 63 с.
Соколов А.Г. Судьбы русской литературной эмиграции в 1920- гг. М., 1991.
Тимонин Е.И. Национальная культура Русского Зарубежья (1920-1930 гг.). Омск, 1997. – С.163.
Возрождение русской культуры - одна из самых актуальных проблем современности. К ней привлечено внимание ученых, публицистов, деятелей культуры и искусства. Целостное представление об историческом пути России еще ждет своих исследователей. Именно поэтому столь необходимо бережно относиться к тем теоретическим концепциям, которые были разработаны, но незаслуженно отвергнуты или забыты.
Русское зарубежье - понятие не столько географическое, сколько культурно-историческое, и оно характеризует жизнь и судьбу нескольких волн российской эмиграции. В период XX в. было по-край-ней мере четыре крупных потока эмиграции из России. Каждая волна уносила за пределы страны огромный культурный и научный потенциал, вызывала необходимость сохранения русской культуры и одновременно приспособления к новой социальной среде.
Русское зарубежье возникло как обобщенный образ первой волны исхода из России после революции 1917 г. и служило обозначением «второй» или «малой» России, совокупностью диаспор бывших российских подданных, обосновавшихся в разных странах. Русские за рубежом считали своим долгом хранить устои и ценности национальной культуры, чистоту русского языка, особенности образа жизни, быта, православной веры, традиционных праздников, ритуалов, обрядов, национальных символов, форм общения и гостеприимства, русского искусства и литературы, фольклора и народных промыслов, рецептов русской кухни.
Конечно, каждый поток эмиграции обладал индивидуальными чертами, отличался отношением к России, особенностями национального самосознания, причинами отъезда, глубиной связей с культурой покинутого Отечества.
Особенно многочисленной была «первая волна» эмиграции из России в послереволюционные годы. По самым приблизительным данным, в эти годы стали изгнанниками около двух миллионов бывших российских граждан, а всего в 1920-1925 гг. в разных странах оказалось около 10 миллионов россиян 1 . Так впервые возник термин «русское зарубежье». Культура русского зарубежья - «живая вода» Серебряного века. Она сохранила духовный источник в чистоте, наполнив его преданной и искренней любовью к Родине. Серебряный век - в хронологическом плане понятие достаточно условное, он охватывает период конца XIX столетия и продолжается до начала Первой мировой войны.
Но это время было столь насыщенным творческим новаторством в художественной культуре, столь интенсивным в поисках нового стиля, что вполне заслуженно именуется Серебряным (вслед за Золотым веком пушкинской поры). Это был ренессанс лирической поэзии, расцвет символизма в художественной жизни, обращение к проблемам личности в философии, возрождение идей соборности, нравственных идеалов истины, добра, красоты и мудрости. Но наряду с оптимистической верой в будущее России нарастали критические настроения и трагические предчувствия надвигающейся опасности, ожидание гибели культуры, пророческие предсказания краха и кризиса. Эта двойственность Серебряного века наложила отпечаток на творчество многих деятелей культуры и вызывала негативное отношение к ним в советское время. Поэтому их произведения были почти неизвестны, находились под строгим контролем идеологической цензуры. Предстоит еще большая исследовательская работа по восстановлению культурного наследия России в полном объеме.
Но Серебряный век не закончился 1914-1917 гг., а имел продолжение вплоть до конца XX столетия и тем самым оправдал свое на-
1 См. подробнее: Доронченков А. И. Российская эмиграция «первой волны» о национальных проблемах покинутого отечества. СПб., 1997; Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть XX века: Энциклопедический биографический словарь. М., 1997; Новиков А. И., Фрейкман-Хрусталева Н. Эмиграция и эмигранты. СПб., 1995; Раев М. Культура Русского зарубежья. М., 1995; Аронов А. А. Воспроизводство русской культуры в условиях эмиграции (1917-1939): сущность, предпосылки, результаты. М., 1999.
звание «века». Этой вековой длительностью он обязан деятелям культуры русского зарубежья, которые выполнили свой нравственный и патриотический долг, сохраняя и развивая национальное наследие.
Однако происходило это за пределами России, в условиях вынужденной или добровольной эмиграции, изгнания или бегства. Среди эмиграции долго сохранялись надежды на возвращение, и это отражалось в настроениях временности пребывания за границей, неустроенности быта и «чемоданном» образе жизни.
«Первая волна» эмиграции буквально изобилует блестящими талантами, великолепными достижениями в художественной культуре, в развитии философии и истории, открытиями в науке и технике.
Такой взлет творчества трудно поддается рациональному объяснению. Скудные материальные условия, непривычное, а иногда и чуждое по образу жизни и духовным ценностям социальное окружение, конкуренция и ограниченные возможности для организации выставок, изданий и других форм культурной деятельности, казалось, должны были негативно влиять на творчество. Но происходило обратное. Активно развивалась духовная жизнь, публиковались интересные и новаторские произведения литературы, проводились выставки художников, с лекциями о русской культуре выступали известные историки и философы.
Несмотря на все невзгоды и испытания, русское зарубежье сыграло уникальную и до сих пор недостаточно оцененную роль в истории мировой культуры.
Даже далеко не полное перечисление деятелей русской культуры, оказавшихся в эмиграции, дает представление об интенсивности духовной и интеллектуальной жизни. За пределами России оказались всемирно известные писатели: И. А. Бунин, М. А. Алданов, Б. К. Зайцев, А. И. Куприн, Д. С. Мережковский, В. В. Набоков; поэты 3. Н. Гиппиус, Г. В. Иванов, И. В. Одоевцева, В. Ф. Ходасевич, М. И. Цветаева. Их судьбы сложились по-разному. Одни стремились к возвращению в Россию, другие не помышляли об этом. Но для каждого из них важнейшим было творчество, несомненно обогатившее историю культуры.
В 1922 г. по решению Главного политического управления (ГПУ) и советского правительства были высланы многие историки, философы, социологи, экономисты. Среди них были Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, В. А. Ильин, Л. П. Карсавин, Н. О. Лосский, П. И. Новгородцев, П. А. Сорокин, П. Б. Струве, Ф. А. Степун, Г. П. Федотов,
С. Л. Франк. В эмиграции оказались историки П. Н. Милюков, А. А. Кизеветтер.
Лишь в 1990-е гг. их труды, уже давно известные во всем мире и переведенные на многие языки, были опубликованы в России.
В разных странах продолжали свою художественную деятельность композиторы И. Ф. Стравинский и С. В. Рахманинов; артисты Ф. И. Шаляпин, С. М. Лифарь, Т. П. Карсавина, М. Ф. Кшесинская, Д. Баланчин; художники Л. С. Бакст, А. Н. Бенуа, Н. С. Гончарова, 3. Н. Серебрякова, В. В. Кандинский и многие другие.
Перечисление этих имен дает возможность представить судьбу талантов, воссоздать картину жизни и творчества российской интеллигенции за рубежом, трудности и препятствия, которые им пришлось преодолевать, а также противоречия и споры, надежды и разочарования,- взаимопонимание и сотрудничество, дружеское общение и участие в решении проблем жизни и творчества.
Для сохранения традиций русской культуры, приобщения молодых поколений к богатству русского языка, искусства и литературы, православной религии, истории были организованы школы всех ступеней, курсы и университеты, научные центры и издательства.
Поддерживались национальные традиции в различных жанрах искусства, создавались балетные и художественные студии, театральные и музыкальные общества, снимались фильмы, проводились литературные вечера и философские диспуты. Немалую роль в сохранении культурного наследия играла Православная Церковь, имевшая свои приходы, храмы, духовные семинарии и богословские институты.
Действовали множество политических, воинских, спортивных, профессиональных, научных, просветительных, благотворительных обществ и объединений, русские дома искусств, библиотеки; проводились Дни русской культуры, праздники и юбилеи.
В Берлине был основан Русский институт, продолжала научную деятельность Свободная духовная и философская академия, где читали лекции Н. А. Бердяев, Ф. А. Степун, С. Л. Франк.
В Праге действовал вплоть до 1938 г. Русский народный университет для подготовки специалистов в различных областях науки. Сохранению документов, рукописей, писем содействовал Русский заграничный исторический архив.
В Париже в 1919 г. был создан Институт славянских исследований, Свято-Сергиевский Богословский институт, при поддержке ИМКА-Пресс выпускались журналы «Православная мысль» и «Путь». Большой известностью пользовалась газета «Последние новости»,
главным редактором которой с 1921 г. по 1940 г. был известный историк П. Н. Милюков.
Журналы и газеты «Современные записки», «Русская мысль», «Новый град» также способствовали поддержке творчества интеллигенции.
Культура России органично включает этот мощный интеллектуально-нравственный поток, объединяя «две России» в одно целое. Возрождение культуры неразрывно связано с сохранением исторического наследия в полном объеме.
Этапы жизненного пути
Судьба известного историка, публициста, общественного деятеля П. Н. Милюкова (1859-1943) была сложной и противоречивой. Она во многом схожа с судьбой тех, кто оказался в силу известных политических обстоятельств в эмиграции, и поэтому его имя в течение многих десятилетий либо вовсе не упоминалось, либо сопровождалось гневными обличениями как лидера партии кадетов, министра иностранных дел во Временном правительстве.
В новых социальных условиях в России можно объективно, а не с ограниченно классовых позиций, оценить вклад П. Н. Милюкова в историю русской культуры.
Павел Николаевич Милюков родился в Москве 27 января 1859 г. в семье архитектора, преподавателя Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Старинный род Милюковых был известен в России с XVII в., происходил из Тверской губернии, имел большие заслуги перед отечеством. Мать принадлежала к дворянскому роду Султановых, владела имением в Ярославской губернии. У Павла и его младшего брата Алексея были общие друзья.
Большая домашняя библиотека оказала влияние на интересы будущего историка. Милюков учился в 1-й московской гимназии на Волхонке, увлекался чтением античной литературы, хорошо изучил европейскую и русскую классику, сочинял стихи, играл в школьном театре. Еще в 7-м классе он написал сочинение по истории «О влиянии земледелия на развитие цивилизации», которое получило высокую оценку. В эти годы он стал заниматься музыкой, играл на скрипке и достиг успехов.
В 1877 г. он поступил в Московский университет на филологический факультет и увлекся новой наукой - сравнительным языкознанием. Это положило начало его исследованиям истории мировой
и отечественной культуры, которыми он занимался всю жизнь. История языка была представлена в тесной взаимосвязи с фольклором, мифологией, ритуалами и обрядами народной культуры. На семинаре он сделал доклад «О роли огня в развитии понятий о загробной жизни у примитивных народов». Эта тема очень близка к культурологии.
В эти годы Милюков изучает историю философии, читает труды И. Канта, Г. Спенсера, О. Конта, которые впоследствии оказали влияние на его теоретические взгляды при исследовании истории русской культуры. На третьем курсе он отдает предпочтение занятиям историей. Этому способствовали лекции замечательных историков: известного профессора С. Соловьева, молодого доцента П. Г. Виноградова, представлявшего новый взгляд на историю. Но особенное влияние на него оказал историк В. О. Ключевский, «затмивший всех, остальных блеском своих лекций и глубиной перестройки всего схематизма русской истории» 1 . Он обладал удивительной исторической интуицией, вычитывал смысл русской истории, учил переживать психологию людей. В. О. Ключевский проводил семинарий у себя дома, знакомил студентов с библиотекой, археологическими раскопками. Все это определило выбор Милюкова - посвятить себя изучению истории России.
После окончания учебы в 1882 г. он был оставлен на кафедре истории и приступил к подготовке магистерской диссертации. Эти годы он усиленно занимался самообразованием, готовился к сдаче экзаменов по русской и всеобщей истории, политэкономии, подготовил лекции и «счастливо переступил через границу от ученика к ученому» 2 .
В эти годы одновременно с научной работой он преподавал историю в женской гимназии (1883-1891), давал уроки в частной школе и в Земледельческом училище. Материальное положение семьи после смерти отца значительно ухудшилось, и пришлось давать частные уроки - деньги были крайне нужны. В 1885 г. он женился на Анне Сергеевне Смирновой, дочери ректора Троицко-Сергиевской духовной академии, слушательнице Высших женских курсов. Она разделяла либеральные взгляды Милюкова, была преданным и любящим другом. Вместе они прожили пятьдесят лет. Современники вспоминали, что их квартира на Зубовском бульваре напоминала
1 Милюков П. Н. Воспоминания. М., 1991. С. 71
2 Там же. С. 99.
лавку букиниста: в ней было огромное количество книг. Милюков прославился своими книжными собраниями. Дом был гостеприимным, в нем всегда было много друзей.
В 1886 г. он успешно защитил магистерскую диссертацию на тему «Государственное хозяйство России в 1-й четверти XVIII в. и реформы Петра Великого». Милюков утверждал, что европеизация России не была продуктом заимствования, а стала неизбежным результатом внутренней эволюции страны, идущей в русле всемирной истории, но задержанной неблагоприятными условиями российской жизни. Выводы опирались на огромный архивный материал. Именно в эти годы сложились профессиональная эрудиция и колоссальная трудоспособность ученого.
В 1886 г. он стал приват-доцентом по кафедре истории Московского университета и читал спецкурсы по исторической географии, историографии. Надо отметить удивительный ораторский талант Милюкова, широкую образованность и историческую эрудицию, умение увлечь студенческую аудиторию.
Но его влияние на студентов, вольнодумство и либеральные взгляды, требование ограничить самодержавие принятием конституции вызвали отрицательную реакцию начальства. В 1895 г. департамент полиции распорядился устранить Милюкова от любой педагогической деятельности вследствие крайней политической неблагонадежности и выслать опального историка в Рязань. Там он провел два года. В это время он усиленно занимался наукой, сотрудничал с редакцией энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона, написал книгу «Главные течения русской исторической мысли» (1898).
В 1895-1896 Милюков готовит к изданию «Очерки по истории русской культуры», в которых излагает свою историческую концепцию. (Об этом произведении будет сказано в следующих разделах.)
В 1897 г. Милюкову пришло приглашение из Болгарии с предложением возглавить кафедру всеобщей истории в Софийском университете. Комиссия по делу Милюкова предложила ему выбор: годичный срок тюремного заключения в Уфе или высылка за границу на два года. Милюков предпочел отъезд и принял приглашение Болгарии.
Он весьма успешно читал лекции, изучил болгарский, новогреческий и турецкий языки, стал специалистом по сербско-болгарским отношениям.
В 1899 г. он возвратился в Россию, поселился под Петербургом и сразу оказался в накаленной политической атмосфере. В 1901 г. за участие в нелегальном собрании, посвященном памяти известно-
го теоретика революционного народничества П. Л. Лаврова (1823- 1900), он был арестован.
В эти годы Милюков приобрел известность как историк и получил приглашение Чикагского университета в США для чтения лекций по истории России. В 1903-1904 гг. он с успехом читает лекции в Чикаго и Бостоне, а затем и в Лондоне. В 1905 г. возвращается в Москву, встречается со многими политическими деятелями, сотрудничает с редакциями журналов, участвует в деятельности «Союза освобождения», разрабатывает проект конституции.
Осенью 1905 г. была создана конституционно-демократическая партия (кадеты), лидером которой стал Милюков. Затем он был избран в Государственную думу от Петрограда. Он стал лидером фракции народной свободы, популярным оратором.
Политический темперамент, способность широко и ответственно, анализировать ситуацию создали Милюкову авторитет в российском парламенте. Он обладал исключительной работоспособностью, писал статьи, был главным редактором газеты «Речь», выступал с лекциями в городах России и других странах. По-прежнему увлекался игрой на скрипке, любил заниматься благоустройством своей дачи, с удовольствием проводил свободное время с детьми.
В 1916 г. в составе парламентской делегации ездил в Швецию, Норвегию, Англию, Францию, Италию, встречался с политическими лидерами этих стран.
В Февральскую революцию 1917 г. Милюков вошел в состав Временного правительства и был назначен министром иностранных дел. Эти исторические события были описаны им в книге «История второй русской революции» (1918). Октябрьскую революцию 1917 г. он воспринял враждебно и уехал из Петрограда в Ростов, а затем в Новочеркасск; участвовал в создании Добровольческой армии на Дону. Он был автором ряда важных документов, определивших цели и принципы Белого движения, поддержал мятеж генерала Корнилова против большевиков. Эти события определили его дальнейшую жизнь. Он уехал сначала в Лондон, а затем в январе 1921 г. перебрался в Париж, где прожил до самой смерти.
В 1926 г. он издал книгу «Россия на переломе», в которой анализировал итоги Гражданской войны. Он оценивал революцию как трагический эксперимент, в огне которого разрушились целые классы, оборвались вековые традиции культуры. Но он был противником вооруженного вмешательства и нарушения законного права России на строительство нового общества. В годы нацизма он сочувствовал
Советской армии, радовался победе над фашизмом, был сторонником Сопротивления. Он считал, что социальная система России, пришедшая на смену самодержавию, должна изжить себя изнутри.
В Париже с марта 1921 г. в течение 20 лет он был главным редактором газеты «Последние новости», издававшейся на русском языке. Он объединил вокруг нее русскую эмиграцию: на страницах газеты публиковали свои произведения будущий лауреат Нобелевской премии И. Бунин, М. Цветаева, В. Набоков (Сирин), М. Алданов, Саша Черный, В. Ходасевич, Н. Берберова, К. Бальмонт, А. Ремизов, Н. Тэффи, Б. Зайцев, Г. Иванов, И. Одоевцева, А. Бенуа, С. Волконский и многие другие писатели, поэты, философы, историки.
Большим событием было празднование 70-летия Милюкова. В зале Океанографического института собралось более четырехсот человек, среди них были послы славянских государств, французские сенаторы, депутаты парламента, академики, русские друзья и коллеги. Были собраны средства для нового издания «Очерков».
В годы оккупации Франции Милюков мог принять приглашение многих университетов США, почетным доктором которых он был, и переехать в Америку. Но он верил в победу над фашизмом, хотел быть «свидетелем истории» и остался во Франции.
Современники отмечали, что Милюков был необычайно душевным, высоконравственным человеком, настоящим русским интеллигентом.
На протяжении всей жизни Милюков вел дневник, сохранял архивы. В 1991 г. были изданы его «Воспоминания», впервые опубликованные в Париже в 1955 г. Знакомство с ними помогает воссоздать духовный облик этого человека, прожившего долгую жизнь, полную драм и трагедий, мирового признания и забвения.
П. Н. Милюков умер 31 марта 1943 г. в маленьком курортном городке Экс-ле-Бен близ границы со Швейцарией. После войны гроб перевезли в Париж на кладбище Батиньоль и похоронили рядом с женой.
Таковы лишь основные вехи необычайно насыщенного жизненного пути известного политического деятеля и историка русской культуры Павла Николаевича Милюкова.
«Очерки по истории русской культуры»
Теперь обратимся к концепции истории русской культуры, изложенной в фундаментальном труде Милюкова «Очерки по истории русской культуры».
Первые выпуски «Очерков» начали печататься в 1895-1896 гг. в журнале «Мир Божий» (изд-во А. А. Давыдова), впоследствии переименованного в «Современный мир, журнал для самообразования». Это определило литературный стиль «Очерков». Немаловажное значение имело и то, что работе над ними предшествовал курс лекций. Это задало логику построения глав, заключительных выводов по каждому разделу. В них много иллюстративного материала, статистических таблиц, диаграмм, придающих исследованию аргументированность и историко-социологическую значимость. Каждый раздел заканчивается основательной библиографией, свидетельствующей об огромной исторической эрудиции автора. В «Очерках» много дискуссионных и острых, спорных проблем в изучении истории русской культуры. Но полемика всегда выдержана в спокойных интонациях. «Очерки» написаны в лучшей традиции русской научно-историче-,ской литературы.
Читатели могут воспользоваться новым изданием «Очерков» 1 (5 частей в 3-х томах), опубликованным в России в 1993-1995 гг. Находясь в эмиграции в Париже, Милюков существенно обновил содержание «Очерков», использовал богатый материал современной науки, дабы представить более обоснованный взгляд на ход русского исторического процесса.
В предисловии П. Н. Милюков пишет, что в новом историческом материале он не встретил опровержения своих прежних позиций, но нашел в нем очень хорошую иллюстрацию основных положений и общего замысла своей работы. События подтверждают, что происходит процесс постепенного стирания случайных идеологических зигзагов и возвращения к «генеральным линиям» исторических законов - делает вывод П. Н. Милюков.
Подводя итог многолетним спорам «западников» и «славянофилов», Милюков считал необходимым воспользоваться тем положительным, что было в работах обоих направлений, достигнуть их синтеза в постижении истории русской культуры. Для этого он обращается к анализу «предыстории» России на основе описания данных о географической среде, антропологическом субстрате и археологических чертах быта славян. Идеей, объединяющей черты своеоб-
Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры: В 3 т. М, 1993-1995.
разия и сходства, является понятие «месторазвитие русской культуры» 1 .
Этот термин он считает наиболее удачным, ибо в нем сочетаются как элементы азиатского своеобразия, так и несомненные элементы сходства с европейской средой. В современной культурологии этот термин оказывается близким к понятию «культурное пространство», широко используемому в научной литературе и публицистике.
Милюков был знаком с позициями «евразийцев» (Н. Трубецкой, П. Сувчинский и др.), и хотя во многом не разделял их взгляды, с научной точки зрения отмечал важность решения проблемы геополитического положения России. Термин «месторазвитие» широко использовался Ш. Монтескье в «Духе законов», Вольтером в «Опыте о нравах и духе народов», И. Гердером в «Идеях к философии истории человечества», Ф. Ратцелем в «Антропогеографии». К этому перечислению можно было бы добавить и Л. Н. Гумилева, в работах которого понятие «месторазвитие» приобрело ключевое значение для генезиса этноса. Милюков отмечает, что данный термин дает возможность научно обосновать причинную связь между природой данной территории и поселениями людей. Причем правильнее было бы говорить не об одной местности, а о множестве занятых этносом территорий и о культурных процессах, развивавшихся в них и лишь постепенно слившихся в одно органическое целое. На большом этнографическом, археологическом, лингвистическом, антропологическом материале Милюков доказывает проявление закона «запоздания исторического развития», характерного для истории русской культуры. Особенно это заметно при анализе отличий между странами Западной Европы и европейской частью России. Еще более значительные различия в уровне цивилизационного развития можно обнаружить на территориях Сибири и Дальнего Востока.
«Применение этого метода к изучению "начала культуры" дало возможность впервые составить хотя и очень общее, но тем не менее связное представление о ходе этого процесса на русской территории», - заключает Милюков 2 .
Интересен общий замысел «Очерков». Как пишет Милюков, в них должна быть дана не повествовательная, а объясняющая история, не хронологический пересказ событий прошлого, а объяснение исторических процессов в каждой отдельной области жизни, в их последовательном развитии, сохраняющем их внутренние тенденции.
1 Там же. Т. 1. С. 66.
2 Там же. С. 32.
События, даты истории становятся лишь вехами тех глубинных процессов, которые происходят в духовной культуре России. Они отражаются в истории организации общественной жизни и в истории идей.
i История русской культуры представляется не как повествовательная, а как объясняющая история, раскрывающая внутренний смысл эпохи, настроения, верования, мировосприятие людей, их своеобразный менталитет.
Такой подход способствовал тому, что в «Очерках» всегда ощущался пульс исторического времени, соединяющий прошлое с настоящим. История русской культуры позволяет понять особенности национального самосознания и народного характера, драматизм внутренних противоречий, напряженность духовных поисков, инерцию общественных привычек, трудность принятия нововведений. Он при-* зывает историков не ограничиваться лишь перечислением «кристаллизовавшихся» продуктов культуры, ее окаменелых форм, созданных процессом культурной эволюции, а стремиться к пониманию внутренних импульсов духовных перемен.
Это требует освоения культуры в широком историческом контексте, где органично соединяются демографические и этнические процессы, экономические и государственные изменения, умственные предпочтения и нравственные нормы, художественные вкусы и эстетика повседневной жизни.
4 Основой духовности русской культуры является религия: вначале - язычество, а затем - православие, но всегда тесно переплетенные друг с другом. Активный дух культуры обнаруживается в свободной инициативе человеческой личности, разрушающей отжившие формы, утратившие исторический смысл и создающей новые.
В первой части «Очерков» представлен исторический каркас здания русской культуры, того Дома, в котором проводит свою жизнь русский народ.
Предлагается своеобразная экспертиза этого Дома: территориальные размеры, состав и качественные характеристики населения, особенности его архитектурного стиля. Такое описание вполне можно назвать пространственной моделью культуры. Опираясь на статистические данные о демографическом росте от эпохи Петра I, когда в России проживало 13 миллионов, до 1897 г., когда численность населения увеличилась до 129 миллионов, Милюков делает вывод, что русское население находится в периоде свободного возрастания.
Характеризуя этнический портрет населения России, он убедительно показывает его разнородный состав, пребывающий в постоянной исторической динамике. Если Европа «уселась на месте» к VIII-IX в., то в России перемещение племен и народов в это время только начиналось:
Пестрота племенного состава до сих пор превращает Россию в живой этнографический музей всевозможных народностей 1 .
Еще далек от завершения вековой процесс слияния различных этнических элементов и становление русского народа. Милюков представляет подробную карту расселения различных народов на территории России, объясняя исторические пути миграции, закрепления населения за определенными регионами, освоения им естественных богатств земли Русской. Смешанный национально-этнический состав определил территориально-административное деление России на губернии, введенное Петром I в 1708-1712 гг.
Анализируя тенденции развития экономической жизни России, Милюков обращает внимание на относительно медленный и экстенсивный характер изменений, низкую земледельческую культуру, определяемую обширностью территорий, возможностью освоения новых пространств. Разобщенность различных частей России была вызвана плохим состоянием дорог, а это вело к затруднениям в организации внутреннего рынка, где торговля имела караванный и ярмарочный характер. Промышленность была преимущественно «домашне-кустарной», хотя во 2-й половине XIX в. начался быстрый рост капитализма, и с каждый годом Россия все более укреплялась на новой ступени экономической жизни, а индустриализм явился необходимым продуктом внутреннего развития.
В России интенсивно совершается процесс, который на Западе шел почти тысячу лет. Милюков обращает внимание на высокий курс денег, накопление драгоценных металлов, постепенное, но неуклонное развитие кредитной системы. Особое значение он придает формированию третьего сословия, развитию городов. Но в силу особых экономических условий город складывается прежде всего как административный и военный центр. Он всегда был «огорожен» крепостными стенами, внутри сосредоточивались власть, армия, а вокруг селились ремесленники, торговцы. Они составляли второе - посад - и третье - слобода - городские «кольца», обслуживая нужды города.
1 Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры. Т. 1.4. 2. С. 37.
Государственное управление приобретало централизованный характер при недостаточном развитии гражданских свобод и политического народного представительства. Все это оказало несомненное влияние на становление и специфику политической культуры России. Интерес представляет исследование сословного строя России, его эволюция, происходившие позитивные и негативные перемены. Милюков анализирует четыре периода истории русского дворянства, изменения его отношений с властью, возможности накопления богатства и процессы разорения, распространение просвещения и культуры. Он отмечает трудность выживания сословия, многократное прерывание культурной преемственности. Иван IV вел борьбу с титулованным дворянством, загубил множество знатных фамилий, извел их «под корень». За полвека исчезло большинство княжеских боярских родов, ликвидированы их имения. Примером тому служат истории существования таких старинных аристократических фамилий, как Голицыны, Одоевские, Куракины, Трубецкие, Мстиславские, Курбские. Крупные состояния на Руси приобретались чрезвычайно быстро, но также быстро и проживались. Стоимость имений определялась не столько размером территории, сколько количеством душ. (Вспомним «Мертвые души» Н. В. Гоголя.) Земля и владение ею не считались особой ценностью, а небрежное отношение к хозяйству было традицией «служилого» класса. Распространение кредитов и займов под залог, продажа имений за долг привели к разорению дворянства. В конце XIX в. только 1/3 дворянства владела землей.
Отмечая особенности развития сословий в России, Милюков пишет:
В нашей исторической жизни не было условий для образования крепко сплоченных сословий, в нашем дворянстве не создавалось чувства сословного единства. При отсутствии этого корпоративного духа никогда и нигде привилегии дворянского сословия не возникали так быстро и не существовали так недолго и не разрушались так полно, как у нас 1 .
Это положение высшего сословия, наиболее инициативного и образованного, оказывало влияние на характер развития культуры в России. В ней сочетались традиционность и новаторство, косность и прогрессивность, человеколюбие и воинственность, демократизм и местничество, сословная замкнутость и гуманистическая открытость. Эти противоречивые тенденции приводили к появлению двух достаточно полярных взглядов на процесс исторического развития России.
Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры. Т. 1. Ч. 2. С. 292.
Первый взгляд выражен в позиции славянофильства. Он сводится к тому, что «историческое развитие русского народа было, есть и будет совершенно самобытно, своеобразно и не похоже ни на какую другую национальную историю» 1 . Славянофилы верили в то, что каждый народ призван к осуществлению своей национальной идеи, которая связана с внутренними свойствами народного духа. Единство национальной идеи должно выразиться и в единстве национальной истории, а всякое заимствование со стороны есть искажение национальной идеи, измена заветам предков.
Милюков высказывает несогласие с таким подходом и считает, что его возрождение является теоретическим оправданием надвигающейся политической реакции. Какая историческая связь существует между натуральным хозяйством, крепостным правом и периодом развития нового хозяйства и гражданским равноправием? Между историческим прошлым русского севера и необычайно быстрым развитием юга, способствовавшим перемещению центра экономической жизни всего лишь за один век?
«Наши националисты, - пишет Милюков, - жаловались на Петра Великого, что он хотел только что вышедшую из младенчества Россию одеть в ■ костюм взрослого человека: но настаивая на поддержании исторической традиции, не хотят ли они сами во что бы то ни стало сохранить на юноше детские пеленки» 2 .
Иной взгляд в оценке исторического процесса основан на утверждении общности исторического развития всех стран и народов. Разница заключается лишь в том, на какой ступени этой лестницы находится та или иная страна/народ, какова дистанция между ними. В дальнейшем Россия будет продолжать свою эволюцию и пройдет те же ступени, которые уже пройдены Западом. П. Я. Чаадаев и отчасти Б. С. Соловьев советовали России пережить сначала все стадии европейской жизни, чтобы прийти к такому же уровню развития цивилизации. Эта позиция периодически возникает в дискуссиях об историческом пути России. Отголоски тех споров можно услышать и в наше время.
Какой из этих двух подходов верен? Представляет ли Россия совсем особый тип национального развития или находится только на одной из ступеней, давно пройденных Европой? Милюков считает, что тот и другой взгляды в чистом виде обнаруживают крайность,
1 Там же. С. 238.
2 Там же. С. 296.
когда истина смешана с ошибкой, тогда как во всем же необходимы мера и «золотая середина».
Несомненно, что история и культура каждой страны уникальны, неповторимы, самобытны, что является их беспорным достоинством. Но при этом во всех областях жизни историческое развитие совершается в России в том же направлении, что и в Европе.
Это, конечно, не означает абсолютного совпадения и тождества. Как, впрочем, и на Западе, где каждое государство отличается своеобразием и сведение всех стран в общую рубрику имеет весьма условное и относительное значение.
Это позволяет не просто категорически отказываться от любых форм заимствования, а принять наиболее пригодные и технически удобные, чтобы облечь в них назревшую потребность данного момента народной жизни. При этом сходство России с Европой не является заведомой целью, а лишь естественным следствием поиска возможностей для решения возникающих проблем.
Итак, делает вывод Милюков,
не следует пугать самих себя и других страхом перед мнимой изменой нашей национальной традиции. Если наше прошлое и связано с настоящим, то оно связано не так, как связывается идея с ее постепенным осуществлением, а только как балласт, мешающий идее осуществиться и тянущий нас книзу, хотя с каждым днем все слабее и слабее 1 .
Помимо естественного хода общественной эволюции особое значение имеет человеческая деятельность, вдохновляемая идеалами, ценностями и опирающаяся на традиции. Воспитание из поколения в поколение передает эстафету, создавая культурные нормы, привычки, повседневный уклад, стиль и способ жизни. Но в случае резких общественных перемен традиции прерываются, лишаются жизненной опоры, становятся помехой на пути развития.
Продолжая исследование истории русской культуры, Милюков отмечает, что в развитии культуры как демографический, так и этнический состав населения, территориальное пространство, экономический уклад, государственный и сословный строй - лишь «стены» огромного здания. Несомненно, что если фундамент гнилой, то и весь каркас дома грозит обвалом, и все погибнут под обломками. Поэтому внешняя обстановка не просто «жалкая шелуха», не имеющая отношения к культуре, но она и не исчерпывает всего объема культурной жизни. Отрыв материальной и духовной культуры ведет лишь к тра-
1 Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры. Т. 1.4. 2. С. 297.
гическим заблуждениям в теории и на практике. Более того, материальный характер экономического фактора лишь кажущийся, ибо в нем всегда выражается определенный уровень сознания людей, их интересы, потребности, желания и оценки. Но также ошибочным было бы игнорировать этот фактор, объясняя развитие культуры лишь особенностями национального характера и народного русского духа. И хотя спор о том, что первично, а что вторично, казалось бы, изжил себя, старые понятия живучи и обладают свойством возрождаться в новых формах.
Исследуя особенности развития культуры России, можно поставить такие вопросы: как жилось в этой исторической «постройке» ее обитателям? Во что они веровали, чего желали, к чему стремились, как развивались совесть и мысль русского народа?
Эволюция духа имеет собственную внутреннюю закономерность. В существе своем она воспроизводит те же черты, какими этот процесс характеризуется в других странах и в иные времена истории. Но наряду с общим характеристиками существует и национальная особенность, столь важная для понимания русской культуры. Милюков выделяет наиболее значимые ценности, определяющие, на его взгляд, чувства и мысли русского общества.
Этому он посвящает весь II том «Очерков»: «Вера. Творчество. Образование». В соответствии с логикой исследования можно сказать, что речь идет о религии, просвещении, их эволюции в истории русской культуры, их влиянии на художественное творчество и систему образования, состояние общественного мнения, национальное самосознание русских.
** Культурное влияние церкви и религии было преобладающим в исторической жизни русского народа, но не однозначным. Милюков считает неправомерным ни преувеличивать, ни недооценивать роль христианства в русской культуре. t
Но при этом необходимо знать степень принятия веры в обществе, ее распространенность в различных социальных слоях. Православие имело своих искренних последователей. Об этом свидетельствуют летописи, жития святых, которые сохранили до наших дней живую память о духовном подъеме, охватившем Древнюю Русь. «Печер-ский патерик» надолго остался любимой книгой народного чтения. Но в миру, за монастырской оградой, православие лишь постепенно вытесняло язычество. По мнению А. Хомякова, Древняя Русь в период до монгольского нашествия еще оставалась языческой, восприняв религиозные обряды лишь внешне.
>> Процесс христианизации народа шел очень медленно, лишь постепенно Россия становилась страной многочисленных церквей, колокольного звона, церковных служб и обрядов, исполнения строгих постов и усердных молитв. Религия превращалась во внутреннее состояние души, а вера приобретала национальный характер, становилась основой народного духа. *
Усиление влияния Церкви на русское общество в значительной степени связано с падением Константинополя, когда попечение о судьбе православия было возложено на Россию. Так сложилась легенда о Москве - Третьем Риме. Национальное возвеличение русской церкви, ее самостоятельность были делом не только духовным, но и политическим. Церковь признала над собой верховенство государственной власти и ее покровительство. Несмотря на раскол, сек-танство и другие движения, православие приобретало черты национального религиозного вероисповедания русского народа. История художественного творчества была тесно связана с развитием религиозности в обществе. Милюков разделил историю русской литературы и искусства на четыре периода.
Первый период характеризуется воспроизведением и невольным искажением образцов храмовой архитектуры, иконописи, стихосложения, полученных от Византии. Он соответствовал внешнем}" восприятию религиозных форм. Только в архитектуре он заканчивается довольно рано, а в остальных областях художественного творчества продолжается до конца XV - начала XVI в.
Второй период наступает в XVI-XVII вв., его можно назвать периодом бессознательного народного творчества. Он выразился в почитании местных национальных особенностей, принимаемых за подлинную христианскую старину. Это привело к развитию самобытного искусства, когда христианская легенда вдохновляла художника и оказывала влияние на религиозную живопись, а архитектура переживала период расцвета национального стиля. Однако Церковь, утверждавшая религиозные каноны и догматы во имя формализма веры, начинает усиленное преследование и строго осуждает плоды самостоятельного религиозного творчества. Официальная вера ставит этому искусству слишком узкие рамки, и созданное положение оказывается роковым для дальнейшей судьбы русского искусства. В конце XVII в. русский религиозный формализм был еще слишком силен, чтобы дать свободу новым тенденциям, но и слишком слаб, чтобы вызвать сочувствие в широких кругах общества. Русская душа все еще была слишком поверхностно затронута религиозным влиянием. И эти обстоятельства положили начало новому этапу.
Третий период начинается с XVIII в. и характеризуется усилением западного светского влияния, которое находит в России благодатную почву. В самый короткий срок все мировоззрение высшего русского общества было секуляризовано. Отрешенное от своих национальных начал, осужденных Церковью, лишенное религиозного импульса, отвергнутого обществом, русское искусство оказалось восприимчивым к западным образцам. Все национально-самобытное было названо простонародным, сделалось достоянием низших слоев общества. Назначение высокого искусства в значительной степени определялось потребностью украшать обстановку точными копиями с произведений западного искусства.
Четвертый период (с конца XVIII до начала XIX в.), определяется поворотом в искусстве к собственным национальным формам, к выражению новых духовных потребностей русского общества. Для литературы сближение с жизнью началось раньше, но вслед за ней в этот поток были вовлечены архитектура, живопись и музыка. Как только в нашем искусстве обнаружились попытки самостоятельности, так тотчас же целью этого стремления становилось служение обществу, а средством - самый широкий реализм.
В тесной зависимости между собой находятся истории православия и русского просвещения. Эта связь в разные периоды то была достаточной прочной, то ослабевала. Несомненно, что в истории образования огромную роль играли монастыри, церковные приходы, а впоследствии семинарии и духовные академии. Просветительская деятельность церкви была первоначальным импульсом в распространении знаний. Но ограниченные возможности церкви и возрастающая потребность в образованных людях привели к тому, что развитие школы сосредоточилось в ведении государственной власти.
Относительно роли образования в Древней Руси существуют разные точки зрения. Одни признают, что в это время грамотность была большой редкостью. Другие придерживаются иного мнения, считая, что распространение грамотности было почти повсеместным, жития святых имелись в каждом доме, а допетровская Русь была знакома со средневековой энциклопедией «свободных знаний». Для разрешения этих споров нужны достоверные источники.
Уже в XVI в. наряду с грамотой, знанием азбуки и умением читать стала вводиться грамматика, чтобы обрести «силу в писании». Затем последовали диалектика и риторика, и все эти «словесные предметы» образовали основу начальной школы, дающей тривиальные знания. Понятие тривиальности, но уже в ином смысле - про-
стоты, обычности, банальности - и сейчас употребляется в русской речи.
Затем к этим предметам добавились философия и богословие. Такую программу «свободных знаний» имела Киевская духовная академия. Но новая программа встретила сопротивление у духовенства, считавшего, что развитие разума станет основой ослабления и даже изменой вере, разовьет непомерную гордыню, и поэтому предлагалось исключить из образования «поганские науки» Платона и Аристотеля. Такая позиция поддерживала отношение подозрительности к знаниям и учености и довольно долго удерживалась в общественном сознании. Однако уже во второй половине XVIII в. стало нарастать сопротивление невежеству, настойчивое стремление развивать просвещение. Получили распространение частные школы, домашнее образование, обучение у мастеров-специалистов.
Несмотря на различные запреты, удержать просвещение в заданных границах не удавалось. Расширялись контакты, проникали новые знания, вытесняя примитивные представления. В 1703 г. издается первый учебник арифметики, написанный воспитанником Московской академии Леонтием Магницким. По этому учебнику учились многие поколения молодых людей России. Получили распространение и другие математические знания: геометрия (или землемерие), алгебра и тригонометрия. Это выражало общественную потребность в прикладных знаниях.
Симеон Полоцкий в своем произведении «Венец веры» развивал средневековые астрономию и астрологию, разделяя мнение о наличии влияния звезд на судьбы людей. Уже во времена Петра I в России были известны телескопы и другие инструменты для наблюдения за небесными светилами. Телескоп и поныне хранится в Кунсткамере в Санкт-Петербурге. В 1719 г. издается первый научный календарь, составленный Алексеем Изволовым. Известная коллекция «монстров и раритетов», привезенная Петром I, положила начало музейному собиранию, пробудила интерес к естественной истории. Созданная в 1715 г. Кунсткамера имела богатые минералогическую, ботаническую, палеонтологическую коллекции. Все это пробудило в российском обществе интерес к изучению природы, к жизни народов разных стран, организации научных экспедиций. В русских рукописях XV-XVI вв. передаются антропологические познания наших предков. Человек устроен по образцу «макрокосма» и подобно большому миру зависит от четырех стихий, проявляющихся в характерах людей. Понятия о мире и человеке служили основой врачебных и житей-
ских предписаний: когда и что нужно есть, чего избегать, какие дела предпринимать. В конце XVI в. в Москве открылась первая аптека, а знаменитая книга Везалия об анатомии человека была переведена на русский язык в 1650 г. Немалое распространение имели различные исторические знания: летописи, жития святых, сказания, легенды, былины из жизни богатырей, византийские всемирные хроники, греческая мифология. Появилось систематическое изложение исторических событий в виде «Хронографа». В 1727 г. известным дипломатом князем Куракиным была написана «Гистория», проникнутая тонкими наблюдениями жизни и быта русских людей. Широкое распространение получают учебники словесности, буквари, учебные часословы, учебный псалтырь и другие издания. Весьма велики по тем временам и тиражи: 25-40 тысяч за период с 1678 до 1689 г. для 16-миллионного населения России. Особый интерес представляют «Азбуковники», известные в рукописях с XIII-XV столетий. Это древние энциклопедии, в которых даются объяснения иностранным словам, понятиям из разных сфер знания. Во 2-й половине XVII в. в них содержатся сведения о различных «свободных премудростях» - диалектике как учении о мироздании; риторике - умении говорить, излагать мысли; арифметике, геометрии, астрономии.
Обзор важнейших этапов истории российского просвещения допетровской эпохи позволяет сделать вывод, что общество с древних времен испытывало глубокую потребность в образовании, распространении знаний. Представления о дремучем невежестве или поголовной неграмотности народа не только несправедливы, но и искажают историческую реальность.
** Российское общество было открыто к западным влияниям, имело собственные традиции просвещения и подготовило почву для быстрых перемен, начавшихся в период петровских реформ и получивших впоследствии дальнейшее развитие. В «Очерках» представлена широкая панорама развития просвещения в России, становления интеллигенции, влияния образования на изменение национального самосознания и общественного мнения. .
В современной ситуации, когда проблема возрождения и развития культуры народов России приобрела особую актуальность, труды Милюкова по истории русской культуры вносят значительный вклад в становление идеалов и самосознание народа. Поиск разделяемых обществом духовных ценностей, символов веры и надежды, дает ориентир, позволяющий найти выход из кризиса, преодолеть распад общества, объединить жизненные силы народов России.
Взгляд на развитие культуры в 1917-1930-е гг.
Теперь обратимся к тем изменениям и дополнениям, которые внес Милюков во II том «Очерков». В предисловии «От автора», написанном в 1930 г. в Париже, он отмечает, что последнее, пятое, издание «Очерков» увидело свет в 1916 г. За это время появилось немало новых исследований, которые необходимо было включить в текст. Поэтому он поставил задачу довести фактическое изложение «Очерков» до 1930-х гг., охватив период послереволюционного развития России, приложить к нему масштабы исторической оценки, построить мост от прошлого к настоящему. Он внес существенные дополнения по истории литературы, Церкви, иконописи, живописи, архитектуры, музыки, образования.
Подобное связное изложение фактов на русском языке появилось впервые. В общей сумме эти добавления составили не менее 300 страниц. Именно поэтому II том «Очерков» оказался разделенным на две части. Изучив новый исторический материал, Милюков выражает несогласие с теми, кто утверждал, что революция ознаменовала «духовную смерть» русского народа, настойчиво ищет доказательства обратного.
«Историческая ткань культуры не порвана, - пишет Милюков. - Видно откатывание культуры далеко назад, а пройденные фазы прошлого свидетельствуют лишь о том, что иные достигнутые успехи оказались поверхностными и внешними. Навстречу разрушению идут начатки новых творческих процессов, стремящихся притом связать себя с достижениями прошлого. И это является доказательством жизненности русской культуры» 1 .
Милюков изменил построение и структуру II тома по сравнению с первым, написал новые главы.
В разделе «Церковь и вера» он изложил взгляды на православие А. Хомякова, К. Леонтьева, Вл. Соловьева, Е. Трубецкого, С. Булгакова, П. Флоренского, Н. Бердяева, проанализировал деятельность религиозно-философский собраний Д. С. Мережковского и 3. Н. Гиппиус в Петербурге.
Введена новая глава «Церковь во время революции», в которой представлена трагическая судьба Православной Церкви в постреволюционной России, поиск компромисса с властью, кровавые столкновения, массовые аресты, ссылки и расстрелы священнослужителей, преследования и гонения, попытки раскола. Упразднение церквей,
Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры. Т. 2. Ч. 1. С. 7.
разрушение храмов, в том числе имеющих художественно-историческую ценность, публичное сожжение икон, запрет богослужений, религиозной литературы, колокольных звонов, исчезновение богословского образования и духовенства - таков был итог «пятилетки безбожия».
Исследуя причины перемен, происшедших в сфере религиозной жизни в России, Милюков пишет о том, что «революция застала русскую церковь врасплох» 1 . Поясняя это положение, он указывает, что Православная Церковь в России всецело поддерживала самодержавие и потому оказалась втянутой в политику, стала противником революции. Именно эта идеологическая позиция Церкви определила ее дальнейшую судьбу. Немалое значение имело распространенное в массовом сознании равнодушие к религиозной деятельности Церкви. Новая власть была настроена против религии, объявив ее «опиумом» и обманом, требуя отказа от религиозных убеждений. Идеологический натиск «пятилетки безбожия» сокрушил почти до основания церковную организацию в России.
В «Очерках» представлены драматические события, развернувшиеся внутри Церкви, появление групп «обновленцев», искавших компромисса с советской властью. «Живая церковь» выдвинула требования о смене высшего духовенства, прекращении противостояния и борьбы Церкви и государства. Она требовала увольнения непокорных священников. Но подобные действия и призывы лишь усилили гонения. Духовенство не признало нового церковного управления, верующие отказывались посещать богослужения «живцов».
Милюков пишет о трех стадиях наступления власти на Церковь.
Первая стадия заключалась в попытках разложить и дискредитировать Православную Церковь и другие религиозные конфессии.
Вторая стадия была связана с покаянием патриарха Тихона и некоторыми уступками власти в легализации Церкви, в отказе последней от политической деятельности. Но смерть патриарха Тихона в 1925 г. привела к новым разногласиям.
Третья стадия (1928-1929) ознаменовалась прямым и открытым штурмом всех религиозных организаций. В 1929 г. всего за полгода были закрыты 423 церкви, назначены к разрушению 317. Служители культа были ограничены в гражданских правах, оставшиеся церкви обложены непосильными налогами, запрещено издание религиозной литературы. Казалось, что с религией и Церковью покончено навсегда.
Там же. С. 203.
Однако Милюков считает возможным в будущем «возвращение к прежнему, но с новым запасом опыта и с новым импульсом к внутреннему развитию» 1 . Этот прогноз оказался пророческим.
Отношение революции к литературе и искусству было еще более сложным, хотя и не столь прямолинейным. Но и здесь, как известно, не обходилось без крайностей субъективизма, замаскированного под «классовый подход». Некоторые деятели культуры стремились объявить искусство, подобно религии, «опиумом для народа», высказывались предположения об отмирании искусства в будущем, когда оно «насытит жизнь до отказа».
Революция существенно изменила условия и возможности литературного творчества. В первое десятилетие после революции значительная часть писателей оказалась в эмиграции. И. А. Бунин
A. И. Куприн, Л. Андреев, И. Шмелев продолжали свою творческую деятельность, но за границей. В эмиграции оказались более 50 писателей, известных в России и в других странах. Жизнь в изгнании была для многих очень тяжелой: неустроенность и непривычность бытовых условий, отсутствие постоянной работы, трудность публикации произведений, ностальгия по утраченной России оказывали влияние на настроение и снижали творческие возможности.
Новый этап в развитии литературы Милюков связывал с деятельностью группы молодых писателей «Серапионовы братья». К этому объединению примыкали Л. Н. Лунц, Н. Никитин, М. Зощенко,
B. Каверин, Вс. Иванов, К. Федин, Н. Тихонов, М. Слонимский. Среди них оказалось немало тех, кто впоследствии приобрел известность не только в СССР, но и во всем мире.
«Немногим удалось остаться на нейтральных позициях в те годы, когда по обе стороны баррикады вошло в силу правило военного положения: кто не с нами, тот против нас», - заключает Милюков 2 .
Период «нэповской оттепели» вскоре подошел к концу, и на смену пришел новый этап, потребовавший от писателя прямого участия «в борьбе за пятилетку», выполнения партийного заказа. Это привело к усилению цензуры на произведения многих писателей: М. Булгакова, И. Бабеля, Е. Замятина, Б. Пильняка и др. В литературе сложилось положение до крайности напряженное и неустойчивое. Но, как отмечает Милюков, и в этих «чрезвычайно трудных обстоятельствах русская литература, взятая в целом, не утратила жизненности и внутренней силы сопротивления».
1 Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры. Т. 2. Ч. 1. С. 260.
2 Там же. С. 372.
Тенденции развития русской литературы в постреволюционный период нашли отражение в новой главе - «Литература революции и возвращение к реализму» 1 .
Судьба изобразительного искусства во многом сходна с судьбой литературы. Наиболее известные художники эмигрировали за границу: Ф. А. Малявин, К. А. Коровин, И. Я. Билибин, С. Ю. Судей-кин, Б. Д. Григорьев, К. А. Сомов, М. В. Добужинский, А. Н. Бенуа, Н. С. Гончарова, М. Ф. Ларионов, 3. Н. Серебрякова, Н. К. Рерих, И. Е. Репин. Они продолжали работать, но за пределами Родины. Более соответствуют революционному духу крайне левые течения футуристов, кубистов, супрематистов. К. С. Малевич, В. Е. Татлин, Н. Альтман получают заказы на оформление массовых революционных праздников. «Коллективный человек-машина становится лозунгом не только советской государственности, но и советской культуры» 2 . В изобразительном искусстве отвергаются психологические тонкости сюжета, эмоциональные переживания. Главным направлением становится «инженеризм», искусство формы.
Однако вскоре эти позиции были подвергнуты критике за формализм, и на смену им пришел заказ на «героический реализм», отражающий трудовые будни и подвиги рабочих. Наряду с этим появилось течение, которое хотело примирить классику и современность, сохранить цветовую гамму, солнечность и свежесть пейзажей, натюрмортов, жанровых сцен. Таким было творчество П. П. Кончалов-ского, И. И. Машкова, А. В. Лентулова, А. А. Осмеркина и других художников советской России.
Основной чертой этого периода является постепенное сближение различных течений в изобразительном искусстве. Появляются талантливые художники - А. Дейнека, Ю. Пименов, - стремящиеся органически соединить реализм и импрессионизм. По мнению Милюкова, при более спокойном развитии событий в стране этот процесс взаимного приспособления оказался бы ведущим.
Но идеологический перелом 1928 г. оказал воздействие на все процессы духовной жизни, в том числе и на отношение к изобразительному искусству. Он состоял в требовании внедрения искусства в жизнь, соединения художественной формы и производства. Государственную поддержку получают плакат, графика, прикладное искусство, фрески для украшения зданий. В архитектуре преобладает стиль
1 Там же. С. 355-394.
2 Там же. С. 101.
конструктивизма, соединяющий рационализм техники и утилитаризм функционального назначения. В жилых домах архитектор должен был отразить не идеалы семейного уюта, а дух коммунальной жизни и общения.
Милюков признает, что, несмотря на чрезмерное подчинение искусства идеологии, в этот период новая власть содействовала демократизации культуры. Она открыла клапаны социальной и художественной активности, пробудила инициативу, изменила самосознание народа.
«Независимо от желаний этой власти процесс приобщения масс к культуре развивается дальше, а плоды его скажутся, когда будут сняты связывающие национальную жизнь внешние путы», - заключает Милюков 1 .
Он высказывает беспокойство по поводу ограничения свободы
творчества социальным заказом, предвидит возможность репрессий
1 за неповиновение, пренебрежение к творческой индивидуальности
художника. Но он верит в могучие духовные силы русского народа,
благодаря которым будут преодолены все трудности.
1 Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры. Т. 2. Ч. 2. С. 480.
Является культура русского зарубежья, без изучения которой невозможно получить представление о месте и роли России в развитии мировой художественной культуры. При этом культура русского зарубежья – это уникальное явление и вместе с тем глубоко трагическое, так как ни для какой страны не складывалась ситуация таким образом, чтобы значительная часть творческой интеллигенции по какой-либо причине оказалась вне родины, постоянно пополнялась и при этом сохраняла верность своей культуре, не оставляя надежды на возвращение. В русской эмиграции выделяют 3 волны.
Первая волна пришлась на период Октябрьской революции и гражданской войны, когда около 2 млн. человек покинули Родину, не приняв революции, не поняв ее идеалов. В 1922 г., по личному указанию Ленина, за пределы страны была выслана большая группа ученых, философов, литераторов. В 30-х гг. некоторые из уехавших пытались вернуться в Советскую Россию, однако к ним отнеслись как к предателям Родины и большинство из них оказались в лагерях.
Замечание 1
В Европе Франция была самым крупным центром русской эмиграции, а в Азии таким центром стал Китай.
Первая волна эмиграции
Эмигранты первой волны – это, в основном, элита русской интеллигенции, давшая десятки имен мирового значения – писателей, художников, музыкантов, артистов, хореографов, среди которых Бердяев, Рахманинов, Стравинский, Шаляпин, Павлова, Дягилев, Баланчин, а также ученые и изобретатели, ставшие гордостью мировой науки. Эмигрантам первой волны приходилось бороться за существование, и огромную поддержку им оказала русская православная церковь, вокруг которой группировалась диаспора. Во многих странах эмигранты создавали центры русской культуры, которые сыграли значительную роль в сохранении русской духовной культуры.
Замечание 2
Эмиграция была трагедией как для страны, которая потеряла свою ин-теллектуальную элиту, так и для самих людей, оторванных от Родины и оказавшихся в чужой среде, в очень сложных материальных и особенно психологических условиях.
К сожалению, все надежды на возвращение домой постепенно стали рассеиваться, что постепенно привело к возрастанию безысходности, что, в первую очередь, отразилось в литературе русского зарубежья. Однако, несмотря на весь трагизм своего положения, эмигранты оставались патриотами своей страны. Так, во время Второй мировой войны многие из них оказывали помощь Советскому Союзу в его борьбе с фашистами, принимали участие в движении Сопротивления на территории тех стран, в которых оказались в результате эмиграции.
Вторая волна эмиграции
Численность второй волны эмиграции оценивается примерно в 100 тыс. чел. И связана она с Великой Отечественной войной. Это в большинстве своем выжившие в концлагерях советские военнопленные и граждане, насильно вывезенные в Германию на работы. Основной причиной из невозвращения на Родину был страх попасть в сталинские лагеря (что и происходило с теми, кто все же возвращался). Из эмигрантов второй волны в Европе остались лишь немногие, большая часть оказалась в США, Канаде, Австралии и т. д.
Безусловно, эмигранты второй волны значительно отличались от тех, кто приехал после революции, так как это уже были люди, становление которых происходило в советских условиях. В большинстве своем это были рядовые граждане страны Советов – колхозники, рабочие, солдаты. Немногочисленные представители интеллигенции, творческой, военной, научно-технической, не могли внести значительного вклада в культуру русского зарубежья.
Третья волна эмиграции
Третья волна эмиграции – это эмиграция доперестроечных десятилетий. Эмигрантов этой волны принято называть диссидентами. Это люди, среди которых много деятелей культуры и искусства, высланных за границу за свою правозащитную деятельность и инакомыслие. Кроме того, в это время из страны уехало много евреев и советских немцев.
В результате третьей волны эмиграции страна понесла значительный урон, так как уехали многие выдающиеся писатели, музыканты, артисты, ученые, пользующиеся мировой известностью:
- А. Солженицын,
- М. Ростропович,
- В. Некрасов,
- А. Галич,
- М. Шемякин,
- Э. Неизвестный,
- И. Бродский,
- М. Барышников,
- Р. Нуреев,
- и многие другие.
Замечание 3
Культура русского зарубежья – это огромный пласт отечественной и мировой культуры, к сожалению, малоизученный, знакомство с которым началось только в последние 10-15 лет.