Председатель:
— Разрешите собрание актива нашего сорок восьмого ликеро-водочного завода считать открытым.

Аплодисменты, он наливает себе из графина. Налил, выпил.
— Товарищи, мы решили поговорить на наболевшую тему изыскания внутренних резервов. Состояние дел на участке транспортного цеха доложит нам начальник транспортного цеха Опря Николай Егорович.

Начальник транспортного цеха (наливает себе из графина):
— Петр Иванович, ну что докладывать, есть достижения, есть. В обеденный перерыв люди отдыхают. Автосцепщик Харитон Круглов опять взял на себя, как и в прошлом году, и все это с честью несет. Обещал, в общем, не дожидаясь конца года. Вслед за ним шофера-водители ящично-разливочной тары Ларионов и Кутько тоже взяли на себя завозить в точно указанный в путевом листе магазин, с минимальным боем по пути, то есть свести бой по дороге от завода до магазина к приемлемой цифре. Пятьдесят литров на тонно-километр водки и двадцать пять килограмм на тонно-километр дорогих коньячных изделий.

Наливает себе из графина.
— Теперь самодеятельность. Артисты, приглашенные нами на Первое Мая, до сих пор не ушли. Мы все знаем их репертуар. И еще. Мы, конечно, привыкли, но молодежь пугается чертей, которые водятся у нас на складе готовой продукции. Уборщица Симакова в пятницу, за час перед концом дня, вызвала начальника пожарной охраны завода, и они вдвоем пытались изгнать чертенка из междуящичного пространства. Он дразнился, кричал ерунду, прыгал по плечам, нагадил и скрылся в трубе. К концу недели уже многие его видят. А сейчас он вообще стал появляться с дружками. Мы должны что-то решить здесь.

Наливает себе из графина.
— Теперь культмассовая работа. Артисты до сих пор здесь, хотя многие из нас сами поют. Физико-акробатический этюд, который мы недавно приняли на работу, дисквалифицировался. Вот, вся пирамида рухнула и лежит посреди двора, хотя их багром толкают двое разнорабочих.

Председатель:
— Рыг-рыг-рыгламент!

Начальник транспортного цеха:
— А как же! Поэтому я предлагаю назначить перевыборы на любой момент, нам это только давай, если, в общем, конечно, красивая женщина.

Председатель:
— Так.

Наливает себе из графина.
— Теперь попросим на трибуну начальника транспортного цеха. Пусть доложит нам об изыскании внутренних резервов. Доложьте нам!

Начальник транспортного цеха снова на трибуне, наливает:
— Если вопросов нет, я начну. Наш транспортный цех изыскал внутренние резервы и задолго до окончания встретил Новый Год. Мы перевезли по маршруту «Винный склад — винный магазин» сорок пять тысяч восемь миллионов и шесть десятых в литрах крепких, крепленных и слегка разбавленных изделий. Водители Ларионов и Кутько обещали сэкономить тонно-километров вдвое и бой тары произвести с учетом интересов.

Предеседатель:
— Спасибо. У вас есть вопросы к докладчику?

Начальник транспортного цеха:
— Нет.
Садится в трибуне.

Председатель:
— Теперь попросим начальника транспортного цеха. Расскажите нам об изыскании внутренних резервов. Начальник транспортного цеха! Он в зале?

Начальник транспортного цеха:
— Нет, нет, он здесь, он на трибуне.

Председатель:
— Молодец, быстро добрались. Доложьте нам!

Начальник транспортного цеха:
— Товарищи! Водители Ларионов и Кутько, используя слабые места, а также порожняк, взяли на себя допол… допол… и приказали долго жить.
Наливает себе из графина.

Председатель:
— Ну вот, значит, справитесь?

Начальник транспортного цеха:
— А как же!

Председатель:
— Ну вот. А где ваш начальник транспортного цеха? Интересно, как у него — в прошлом цех хронически отставал. Если его найдут — немедленно на трибуну! Где начальник транспортного цеха?

Начальник транспортного цеха, снова на трибуне:
— Товарищи водители! Наш цех хронически отставал, теперь хронически обгоняет, и задолго до конца встретил Новый Год. Водители Ларионов и Кутько, используя один двигатель на две бортовые машины, взялись обслужить максимальное количество потребителей с одного штуцера прямо в гараже. Ну, чтоб напрасно не возить в эти проклятые магазины. С одной заправки Ларионов и Кутько выезжают с утра на линию и возвращаются в гараж поздно днем, где и ночуют, не заходя домой уже второй месяц, обтирая самосвал ветошью из своих одежд.

Председатель:
— Спасибо.

Начальник транспортного цеха:
— Пожалуйста.

Председатель наливает себе из графина:
— Жаль, жаль, что нам так и не удалось послушать начальника транспортного цеха!

Начальник транспортного цеха:
— Ну и черт с ним!

Председатель:
— Но выговор мы ему запишем!

Начальник транспортного цеха:
— А как же!

Председатель:
— От молодежи завода ученик кладовщика, младший штуцерщик на наливе с крепостью до сорока.

Над трибуной всклокоченная голова:
— Мы, молодые штуцерщики…
Падает.

Председатель:
— Жаль, что он ушел.

Голова приподнимается:
— Мы, ваша смена…

Падает, поднимается:
— Я никогда не забуду своего учителя, смесителя Волобуева Григория Григорьевича! Он уже на пенсии, в больнице, в тяжелом состоянии, но его заветы по управлению штуцером высокого напора он завещал нам, молодым…
Падает.
— Мы, молодые…
Появляется.
— Мы, молодежь…

Председатель:
— Ну, молодежь, не усидит, так и мелькает, а? От кровь играет, а? Товарищи, что-то тихо стало в зале. Есть предложение: пригласить вторую бригаду артистов, когда уйдет та бригада, которую мы пригласили в прошлом году. Вот, кстати, кто их видел, и где их видели? Я их в прошлом месяце встретил в разливочном. Домой не пишут. Некоторые одичали, бродят по территории, прячутся от людей, не имеют зимнего, в плащ-палатках, костры жгут, с капотов снимают ватники… Кто видел юрисконсульта? Мы его взяли два месяца назад. На проходной говорят — не выходил! Надо найти, у нас к нему вопросы накопились! Теперь такси в прошлом году вызывали — машина уже заржавела, где он сам? Жена каждый день ходит, умоляет. Кто водил студентов по цеху готовой продукции? Где экскурсия, это ж уголовное дело? Мы должны вернуть хотя бы часть! Теперь доска почета справедливые нарекания вызывает. Вот вы, фотограф… Да не вспыхивайте, когда с вами разговаривают! Вот вам все время не везет. Жуткие рожи на доске почета! Да не надо у станка, надо поймать его до работы, когда его еще можно узнать.А теперь прошу к столу в честь завершения соревнования с засолочным пунктом имени боцмана Андзюлиса! Прошу!

————————————————

Михаил Жванецкий:

Старость
Алло, вы меня вызывали?..
Уз оцень я смесной целовек

Автобиография
Посидим

Собрание на ликероводочном заводе
Для Р. Карцева и В. Ильченко

Председательствующий. Разрешите собрание актива нашего сорок восьмого ликероводочного завода считать открытым.

(Аплодисменты. Наливает из графина.)

Товарищи! Сегодня мы решили поговорить на наболевшую тему: изыскание внутренних резервов. Состояние дел на участке транспортного цеха доложит нам начальник транспортного цеха Опря Николай Егорович.

Начальник транспортного цеха. Ха! (Наливает из графина.) Ха! Василий Иванович, ну что докладывать? Есть достижения, есть! В обеденный перерыв люди отдыхают. Автосцепщик Харитон Круглов опять взял на себя, как и в прошлый год, и с честью несет. Обещал, в общем, не дожидаясь конца года... Вслед за ним шофера - водители ящично-разливочной тары Ларионов и Кутько тоже взяли на себя... Завозить точно в указанный в путевом листе магазин с максимальным попаданием и минимальным боем по пути. Свести бой по дороге от завода до магазина к приемлемой цифре: пятьдесят литров на тонно-километр водки и двадцать пять килограммов на тонно-километр дорогих коньячных изделий. (Наливает из графина.)

Теперь самодеятельность. Артисты, приглашенные нами на Первое мая, до сих пор не ушли. Мы все знаем их репертуар. И еще. Мы, конечно, привыкли, но молодежь пугается чертей, которые водятся у нас на складе готовой продукции. Уборщица Симакова в пятницу за час перед концом дня вызывала начальника пожарной охраны завода, и они вдвоем пытались изгнать чертенка из междуящичного пространства. Он дразнился, кричал ерунду, прыгал по плечам, нагадил и скрылся в трубе. К концу недели уже многие его видят. А сейчас он стал появляться с друзьями. Мы должны что-то решить здесь. (Наливает из графина.)

Теперь культмассовая работа. Артисты до сих пор здесь, хотя многие из нас сами поют... Физико-акробатический этюд, который мы недавно взяли на работу, дис... дис... квалифицировался. Отказываются стойки там вниз руками. То есть под нашим наблюдением после двух попыток выдержать нижний рухнул, и вся пирамида на нем.

Председательствующий. Рыг... ламентр!

Начальник транспортного цеха. А как же. Вот... Поэтому я предлагаю назначить перевыборы на любой момент. Нам это только давай, если, конечно, красивая женщина. (Садится.)

Председательствующий. Так... (Наливает из графина.) Теперь попросим на трибуну начальника транспортного цеха. Пусть доложит об изыскании внутренних резервов. Доложьте нам!

Начальник транспортного цеха (снова на трибуне. Наливает). Если вопросов нет, я начну. Наш транспортный цех, изыскав внутренние резервы, задолго до окончания успешно встретил Новый год! Мы перевезли по маршруту винный склад - винный магазин сорок пять тысяч восемь миллионов триста шестьдесят четыре и шесть десятых литра крепких, крепленых и слегка разбавленных изделий. Водители Ларионов и Кутько обещали сэкономить тонно-километров вдвое и бой тары произвести с учетом интересов...

Председательствующий. Спасибо! У вас есть вопросы к докладчику?

Начальник транспортного цеха. Нет... (Садится в трибуне.)

Председательствующий. Теперь попросим начальника транспортного цеха. Расскажите нам об изыскании внутренних резервов. Начальник транспортного цеха?! Он в зале?

Начальник транспортного цеха (с трибуны). Он здесь, здесь!

Председательствующий. Молодец, быстро добрались. Доложьте нам!

Начальник транспортного цеха. Товарищи! Водители Ларионов и Кутько, используя слабые места и встречный план, а также порожняк, взяли на себя допол...нительные обязательства и приказали долго жить. (Наливает из графина.)

Председательствующий. Ну вот. Значит, справитесь?

Начальник транспортного цеха. А как же.

Председательствующий. Ну вот... А где наш начальник транспортного цеха? Интересно, как у него? В прошлом цех хронически отставал. Если его найдут, немедленно на трибуну. Где начальник транспортного цеха?

Начальник транспортного цеха. Здесь, здесь... Товарищи водители... Наш цех хронически отставал, теперь он хронически обгоняет и задолго до конца встретил Новый год. Водители Ларионов и Кутько, используя один двигатель на две бортовые машины, взялись обслуживать максимальное количество потребителей с одного штуцера прямо в гараже, чтоб напрасно не возить по магазинам... С одной заправки Ларионов и Кутько выезжают с утра на линию и возвращаются в гараж поздно днем, где и ночуют, не заходя домой уже второй месяц, обтирая самосвал ветошью из своих одежд.

Председательствующий. Спасибо.

Начальник транспортного цеха. Пожалуйста.

Председательствующий (наливает из графина). Жаль... Жаль, что нам так и не удалось послушать начальника транспортного цеха.

Начальник транспортного цеха. Ну и черт с ним!

Председательствующий. Но выговор мы ему запишем.

Начальник транспортного цеха. А как же!

Председательствующий. От молодежи завода ученик кладовщика младший штуцерщик на наливе с крепостью до сорока.

Над трибуной возникает всклокоченная голова.

Голова. Мы, молодые штуцерщики... (Падает.)

Председательствующий. Жаль, что он ушел.

Голова (поднимается). Я никогда не забуду своего учителя смесителя Валобуева Григория Григорьевича. Он уже на пенсии в больнице в тяжелом состоянии, но его заветы-указания... Управление штуцером высокого напора он завещал нам, молодым. (Исчезает, затем вновь появляется.) И мы, молодые... Мы, молодые... (Исчезает.)

Председательствующий. Ну молодежь, не усидит. Так и мелькает, так и мелькает. Товарищи, что-то тихо стало в зале. Есть предложение пригласить вторую бригаду артистов, когда уйдет та бригада, которую мы пригласили в прошлом году. Кстати, кто их видел и где их видели? Я их в прошлом месяце встретил в разливочном. Домой не пишут. Некоторые одичали, бродят по территории, прячутся от людей, не имеют зимнего, в плащ-палатках, костры жгут, с капотов снимают ватники. Кто видел юрисконсульта? Мы его взяли два месяца назад. На проходной говорят, не выходил. Надо найти, у нас к нему вопросы накопились. Теперь, такси в прошлом году вызывали. Машина уже заржавела. А он где?.. Жена каждый день ходит.

Товарищи! Кто водил студентов по цеху готовой продукции? Где экскурсия? Это ж уголовное дело - триста человек политехнического вуза. Мы должны их вернуть. Хоть часть. У них же родители есть.

Теперь - Доска почета. Справедливые нарекания вызывает. Нет, не у нас. У пастьлей... у посетителей. Вот вы, фотограф... Не вспыхивайте... Почему вам не везет? Жуткие рожи на Доске почета. Не надо у станка. Надо искать момент. Надо поймать его до работы, когда его еще можно узнать. Теперь, вы сами фотографировали президиум собрания. Укрылись попоной. И что же? Человек не голубь. Он не может долго сидеть неподвижно. А вы, понимаете, под попоной... Не знаю, что вам туда носили. Мы, понимаете, ждали команды. Я уже не говорю о качестве снимков, но аппарат и штатив у вас государственные. Так будьте добры!

(После паузы.) Не надо рваться. Все хотят.

И чтоб не забыли проздравить женщин. Скоро Восьмое марта. Три месяца пробегут, как пятнадцать суток, а наши женщины непроздравленные останутся. А они во многих отношениях не хуже нас и уже почти не отличаются. А главное - несут на себе тяготы. И не забыть их проздравить! Если забудешь, мы напомним сурово, по-морскому, по-мужицкому.

А что? Филимона Скибу вернули в семью. Его там шесть лет не было. Ходит сейчас туда.

Если женатый, так ночуй! А не хочешь, поговоришь с нашим месткомом. А то, что многие не доходят до семьи, а располагаются в скверике, коротают, чтоб завтра поближе, то нами будет послан специальный бульдозер. Мы этот муравейник потревожим. Не надо выражать нетерпение, все хотят. Я чувствую, наш сегодняшний разговор произвел глубокое впечатление на всех сидящих и кое-кто намотал на винт. А, матросы?! А вот теперь прошу к столу.

* * *
Бабочка вылетела из кармана. Летучая мышь - из рукава. Давно не надевал этот костюм.

Человек не должен портить ночь, и ночь не должна портить человека.

Были женщины, но не было жены.

Были слова, но не было романа.

Были квартиры, но не было дома.

Были деньги, но не был богатым.

Жизнь так и не сложилась из отдельных дней и ночей.

Жених! Мало того, что он лысый, так плюс к этому без образования, плюс к этому не мужчина, плюс к этому без трех зубов, плюс к этому без прописки, плюс к этому без денег, плюс к этому без друзей, плюс к этому неизвестно откуда - и они женятся.

Не надо смеяться, женщины очень умны.

Мой друг спортсмен подходит к девушкам на пляже:

Хотите сниматься в кино?

И ни одна из них после самого бурного свидания не спросила:

А где же кино?

Мы познакомились в клубе «Кому за тридцать», но я не знал, что так далеко.

Сейчас очень многие живут против своей воли. Больше по желанию родственников.

Что я могу сказать кроме «спасибо»? Только «до свидания».

В Ялте, Сочи и других южных городах, как только стемнеет, в комнаты налетают мужики, на свет лампы. И кружат, и сидят. Один-два крупных, три-четыре мелких. А дома у них ж-жены, ж-жены, ж-жены...

Старость

Вместо пения - тревога.

Вместо танца - выражение лица и сиплое: «Гоп!»

Вместо поворота тела - поворот головы.

Вместо бега - дрожь.

Вместо глаз - очки.

Вместо любви - диета.

Вместо детей - внуки.

Вместо фигуры - пальто.

Вместо зубов - мясорубка.

Вместо комнаты - палата.

Вместо ходьбы - прогулка.

Вместо сообразительности - мудрость.

И очень здоровый образ жизни, пришедший на смену самой жизни.

Алло, вы меня вызывали?..

Алло?.. Это милиция?.. Скажите, вы меня не вызывали?.. Я вернулся из командировки, а соседи говорят, кто-то приходил с повесткой - меня куда-то вызывают... Чижиков Игорь Семенович, Лесная, пять, квартира восемнадцать... Я не знаю, по какому делу... Нет, я не в магазине... Нет, не блондин... Тридцать три... Я на всякий случай. Вдруг вы... Не вызывали... Может, ограбление?.. Я-то нет... Но мало ли... Может, кто-нибудь оклеветал?.. Может, вы знаете?.. Нет, пока ничего. Значит, вы не вызывали?.. Извините за беспокойство. Ой! (Вздыхает.)

Алло?.. Это военкомат?.. Вы меня не вызывали случайно?.. Чижиков Игорь Семенович... Да, обязанный, младший лейтенант... Ну, я не знаю. Может, я уклоняюсь или не явился раньше. Мало ли что... Тут, говорят, повестка была, я в это время был в командировке... Лесная, пять, квартира восемнадцать... Проверьте, пожалуйста, может, что-нибудь не так... Может, я чего-нибудь не знаю. Может, вы знаете... Ну, может, допустил чего-нибудь... Нет. Значит, вы не вызывали?.. Извините, пожалуйста. О! Кусок в горло не лезет.

Алло?.. Это суд?.. Вы меня не вызывали?.. Чижиков И. С. Лесная, пять, квартира восемнадцать... Какое ограбление?.. Нет, не участвовал. Я в командировке был... Алиби, алиби... Нет, не блондин... С кем связаться?.. И кого просить?.. А от кого сказать?..

Алло!.. Двести пятьдесят три добавочный... Николай Петровича, пожалуйста... Николай Петрович, это Чижиков от Потапова... Я по вопросу вызова в суд... И. С. Он просил меня к вам обратиться... Просто так, явиться, и все?.. Завтра?.. А у меня же нет на руках повестки... Пустяки... А в какую комнату это сделать?.. Я же не знаю, по какому делу... Поэтому я и звоню... Вы не подскажете?.. Не блондин, сто шестьдесят семь, сороковой, глаза голубые, тридцать три... Я не морочу голову. Была повестка... Я не знаю, может, вы знаете?.. Может, мне все-таки прийти?.. Пока не надо. Но вы будете меня иметь в виду?.. Спасибо, извините!

Алло, это диспансер?.. А это Чижиков говорит. Вы меня не разыскиваете?.. Я не укрывался, но, может, вы меня разыскиваете?.. И. С. Лесная, пять, квартира восемнадцать... По этому адресу я прописан... Я понимаю, что меня нечего искать, но, может, вы меня не можете найти... Может, вы не так ищете... Нет, девушка, этим я не занимаюсь... Нет, вы трубку не бросайте. Вы проверьте, повестка была... Это не шутка... Чувствую себя хорошо... Я-то не подозреваю. Может, вы?.. В последний раз?.. Месяца два назад... Нет, не жаловалась... Хорошо знаю. Мы вместе работаем... Нет. Ничего... По утрам?.. Прозрачная?.. Сейчас посмотрю, подождите, пожалуйста... Алло, прозрачная... Я посмотрел... Два месяца назад... Не случайная... Работаем. Бок о бок... Может, кто-нибудь заявлял... Я-то ни с кем, но, может, кто-нибудь заявлял... Куда позвонить?.. В милицию... Сказать - от вас?..

Алло! Это милиция?.. Это Чижиков из диспансера. Мне сказали, чтобы я к вам обратился. Не блондин... Лицо чистое. Сто шестьдесят семь, сороковой, тридцать три, голубые... Я все-таки зайду... Ну пожалуйста, доведем до конца... Можно?.. Спасибо. Бегу!

Уз оцень я смесной целовек
Для А. Райкина

Сто вы все такие задумцивые? Вы за мной понаблюдайте - зивотики надорвете от смеха. Я оцень смесной. Вы просыпаетесь от будильника, а я - от хохота. Забился под одеялом. Открыл глаза. Сто мне приснилось, никто не знает. Хохоцю себе... Вот смотрите, костюм как сидит. Вам не видно, сядьте поблизе. Я ссил его в ателье у нас. Сколько я ходил за ним, надо рассказывать отдельно, в отдельном месте с глазу на глаз, а то вы разнервницаетесь. Однако ссили. Выносят. Вот это. То, сто на мне...

Кто ссил костюм, я могу с ним поговорить?.. Я не буду крицать. Я хоцу посмотреть ему в глаза, и все. Выходят сто целовек. Этот - воротницек, тот - лацканцик, этот - хлястик, тот - манзетик. Никто ни за сто не отвецает. Кто ссил этот цюдный костюм? Мы! И не с кем говорить. Знацит, никто не виноват? Никто. Все, поздравляю вас, ребятки, вы цюдно устроились. Надел костюм и посел.

В парикмахерской хохот. Сто вы смеетесь, спрасиваю, сто, я похоз на целовека, у которого плохо ссит костюм? Или прицеска плохая? Сейцас будет прицеска. Главное не прицеска, а дуса... «Постриги, девоцка, только дусу влози». И сто вы думаете, постригла... В зеркало посмотрел. «Сто з ты, девоцка, сто я тебе - враг? Сто я - твой муз бывсий? Ты посмотри, сто ты натворила. Мне з фуразки не хватит прикрыть твою работу. Мне зе голову бинтовать надо». А она говорит: «Сто я могла сделать, у меня нозницы не берут - тоцильсцик так затоцил». Я не поленился - к тоцильсцику. «Сто з ты девоцке нозницы так затоцил, она меня зутко постригла?» А тоцильсцик показывает: «Ты видис, как они сделаны? Если завод такие нозницы делает, их тоци не тоци - они не соприкасаются». Я не поленился, на завод поехал. «Сто зе вы такие нозницы делаете - их тоци не тоци, они не соприкасаются, и девоцка меня зутко постригла».

Посмотрел на меня контролер, вытер слезы от хохота. «А сто я могу сделать? Это такая сталь. Ее нозом мозно резать. Только не тепересним, старым нозом. Мы не виноваты, какую сталь дают, из такой, извините, производим. Литейсцики подводят».

Я не поленился, к литейсцикам подъехал. «Литейсцики, а литейсцики, сто з вы подводите? Сто з вы такую сталь делаете, сто от нее нозницы не соприкасаются, их тоци не тоци - они рвут, и девоцка меня зутко постригла. Квалификация у вас есть?..» - «Квалификация?! Смотри, дурацок, вот сталь броню пробивает на зутком расстоянии. Смотри, зубило американскую сталь угробило». - «А цего з нозницы не стригут? Они зе просто не в пример». - «Не в пример?! ГОСТ у нас, дурацок. ГОСТ есть, все! Мы его выдерзим, все! Отойди! От твоей прицески литейсцики хохоцут, цугун на ноги разливают». - «Кто зе ГОСТы выдумывает?» - «Это в Москве в институте целовек сидит».

Я не поленился, в Москву звоню: «Сто з ты, гостовик ты! Такую сталь на нозницы даес! Они не соприкасаются. Их тоци не тоци - они рвут, и девоцка меня зутко постригла. Ты мозес ГОСТ поменять?» - «ГОСТ поменять»?! - Он так захохотал, сто у него трубка выпала. «ГОСТ поменять?! Я, - говорит, - луцсе ползизни нестризеный, нецесаный буду ходить. Я луцсе умру патлатым, цем это дело затевать. Я тебе советую - ходи как есть. На остроту отвецай остротой. Отсуцивайся».

В обсцем, со стризкой уладили, так и хозу А сейцас мост себе строю. Непонятно?.. Я из зубоврацебного иду. А вы думали, у меня дефект реци? Смесные вы. Целюсть у меня из новых материалов, сэкономленных целиком. Тут тозе хоросо. Врац мост ставит. Техник мост делает. А детали моста из Барнаула летят от смезников. Сейцас как раз здем. Поэтому я такой смесной. Но главное в целовеке не прицеска, а дуса. Один лектор объяснял, сто Бога нет и дуси нет. Ну, Бога нет - ладно, а дусу залко. Нет дуси, и вкладывать нецего. Зато голова сусцествует, кивать есть цем. Так сто смейтесь надо мной. Смех инфаркта не дает.

Главное, что все хорошо кончилось!

Слава богу! Главное, что все хорошо кончилось! Я все квартиру пробивал. А жил в одной комнате. Я, жена, теща, ребенок. Через пять лет подошла очередь. Все в порядке, уже обсуждают, а тут пришло письмо, что у меня есть строение в Тульской области. Я говорю: «Какое строение, в какой области? Я там даже проездом не был». Но они должны были проверить сигнал. Написали в Тулу. Через два месяца пришел ответ. Слава богу, все как я ожидал - действительно меня там не было! Фу! Все в порядке. Но наш дом уже заселили. Не будут же меня ждать... Следующий через два года сдавали. Меня первым поставили. Уже обсудили, а тут письмо пришло, что моя жена имеет особняк под Минском. Я говорю: вы что? Она же местная. Всю жизнь никуда не выезжала. Поверили, но на всякий случай запросили Минск. Через три месяца пришел ответ. Слава богу. Действительно, нет у нее особняка под Минском. Все в порядке. Но уже и второй дом заселили. Мы больше домов не строили, я начал через горисполком. Ну, теща уже умерла. Дочка замуж вышла, и ее муж к нам подселился, зато жена в больницу ушла. Но, в общем, получил! Получил! Начальство говорит: «Ну вот и все в порядке!» И все хорошо кончилось! Ну, слава Богу! Здоровье не то. Уже и вижу плохо, и щека дергается, ноги тяну, и руки трясутся, а квартира хорошая. Теперь бегу, ремонт пробиваю, пока жена в больнице. Пробью ремонт и заживу как король.

Мальчик, помоги дорогу перейти!

Автобиография

«Я, Круглов Степан Григорьевич, из Ухты, до 1966 года находился в городе Тула с родителями и отцом на излечении, так как ему требовалась тишина.

В 1968 году, узнав, что страна остро нуждается в гидротехниках, начал поступать в гидротехническое высшее заведение, в которое не поступил в мае 1968 года благодаря интригам и взяткам окружающих.

8 января 1968 года, находясь в городе Тула, выехал в Москву, где продолжал попытки поступать в различные учебные заведения с учетом нужд всего народа.

В 1969 году страна остро нуждалась в писателях, и я начал поступать в Литературный институт, куда не поступил в 1970 году весной благодаря засилью бездарностих по запискех...

Осенью 1970 года, находясь в стесненных материальных условиях, отбыл в Ташкент, где был встречен на вокзале незнакомыми людьми, которые сказали: «Отдай чемодан». Я вступил в спор с возражениями, после чего мы разошлись, причем я побежал.

Все мои попытки отдать мне чемодан обратно привели меня в милицию, откуда я вышел приободренный и заночевал.

26 ноября 1970 года, находясь в Ташкенте на центральной улице на костыле, встретил одного из встречавших, обрадовался и дал сигнал остановиться. Но на мои сигналы он не реагировал, а возражал и вступил в спор, после чего мы разошлись, причем я побежал. И поступил в Государственный ордена Трудового Красного Знамени медицинский институт в травматологическое отделение, откуда с большим успехом был выпущен 12 февраля 1971 года без ребра.

Продолжая находиться в Ташкенте в стесненных материальных условиях, вылетел по приглашению друга на Камчатку, где остро требовались крабы, и поступил на траулер матросом с целью укрепить материальное благосостояние свое и страны благодаря высоким заработкам необъятных морей бескрайних, трудовых.

Работая с 18 июня 1971 года матросом-тросовиком, продержался на плаву двенадцать дней, после чего, выронив за борт ценный прибор для определения местоположения траулера, который нес протереть, был списан на берег, куда мы не могли попасть ввиду отсутствия упомянутого прибора. После чего вступил в спор с последующими возражениями и с травмой гаком по голове отбыл в город Кишинев, где в то время остро нужны были танцоры национальных танцев «Жок».

Выяснив, что заработок танцора национального ансамбля выше заработка проводника международного вагона на пятнадцать-двадцать процентов, а поездки те же, я начал регулярно поступать в ансамбль с 1973 года, предварительно проведя несколько тренировок во дворе. Руководство ансамбля мне посоветовало прекратить мои регулярные поступления ввиду отсутствия образования и незнания молдавских национальных передвижений.

Мой отказ уйти со сцены был воспринят некоторыми танцорами неправильно, и они возражали, после чего мы разошлись, причем я побежал, невзирая на боль, в Баку, куда я прибыл 12 января 1975 года. В Баку остро нужны были нефтяники ввиду высоких заработков, на пятнадцать-двадцать процентов выше заработка танцора седьмого разряда. И я устроился на камнях нефтяником Каспия.

К сожалению, работы оказались несколько больше, чем я предполагал, и, обладая большой памятью, я устроился официантом на камнях с радостью в Баку.

На второй день работы, в выходной, облив праздничного пациента борщом-харчо, получил требование смыть. На что возражал. Он возразил мне, и мы разошлись, причем я побежал и временно потерял трудоспособность, которую восстановил 26 марта 1976 года в шестнадцать часов дня.

Заканчивая яркую трудную биографию, прошу двести восемь рублей подъемных средств для подъема и праздничного перелета Баку - Москва к Первому мая 1977 года.

Обратный адрес для организаций и частных лиц: Алма-Ата, Главпочтамт, до востребования, откуда перешлют мне в Ереван, где меня не искать, передадут».

Посидим

Пойдите перед вечером в городской сад. Там возле веранды есть скамейка. На скамейке вы увидите человека в черном пальто. Это я. Я там сижу до восьми. Потом меня можно видеть на углу возле кафе и идущим к бульвару.

Хорошо со мной говорить между шестью и семью вечера. Лучше всего - о видах на урожай, о литературе, о знакомых. О женщинах со мной можно говорить всегда. Причем если этот человек, то есть я, будет оглядываться на проходящих красавиц, не обижайтесь и не перебивайте. Это лишнее подтверждение моего интереса к этой проблеме.

А вот о ремонте со мной лучше говорить с утра, после завтрака, когда я в благодушии и слегка исказившиеся черты не испортят общего приятного выражения.

Лучше всего со мной толковать о вкусной и здоровой пище, о поведении в быту, о пребывании на солнце. Хорошо откликаюсь на разговор о моральных устоях, о супружеской верности, о длительности верности и недлительности неверности.

Не касайтесь быта, обслуживания: это меня раздражает, я начинаю болеть. Не касайтесь общественного питания в некоторых аспектах: я возбуждаюсь, нервничаю, сбивчиво говорю, со мной становится неприятно.

Если вы заденете, даже случайно, тему телефонизации, канализации, урбанизации, в некоторых аспектах, я на вас произведу очень скверное впечатление. Вы с содроганием увидите злого, брызжущего слюной человека, который долго не может успокоиться, держится за сердце, бегает вдоль забора, и, конечно, никакие ссылки на объективные причины не могут изменить крайне неприятного личного впечатления.

Сразу меняйте разговор. Переводите его на цветы, лето, женщин.

Я снова начну оглядываться, что подтвердит мое успокоение, я извинюсь и долго буду смотреть вслед.

Смотрите тоже - это объединяет.

Если вы пригласите меня на свадьбу или день рождения, вы немедленно получите удовольствие, видя польщенного человека. И вот тут об авариях и эпидемиях говорить не нужно, не повторяйте общих ошибок, ибо я могу прервать разговор, отойти и залечь дома, и уж о свадьбе не может быть и речи.

К скамейке, где я сижу, хорошо подходить с транзисторным приемником под веселую музыку и сводку погоды. Выберите солнечный день и подходите.

Какая чудесная погода стоит на всем побережье Кавказа! Волн нет, и ветер отсутствует, землетрясения утихли, смерч раскрутился в обратную сторону и пропал, Красная Шапочка спасена, наш самолет перекрыл все рекорды и тихо-тихо опустился. Я перестал морщить лоб, веки мои опустились. «Счастье мое я нашел в нашей дружбе с тобой...» Говорите, говорите и пойте мне одновременно, и вы будете наслаждаться видом доброго и разглаженного человека... «Утомленное солнце нежно с морем прощалось... Тай-ра-ритма-ратайрам... что нет любви...».

Перед вечером в городском саду вы увидите человека в черном пальто. Это я. Подумайте, о чем со мной говорить, если вы хотите, чтобы я произвел на вас хорошее впечатление...

Вы читали тексты рассказов (тексты монологов) М. Жванецкого 1970 гг:
Собрание на ликероводочном заводе
Старость
Алло, вы меня вызывали?..
Уз оцень я смесной целовек
Главное, что все хорошо кончилось!
Автобиография
Посидим

Улыбайтесь, товарищи, дамы и господа хорошие! .................

Прошлой зимой нам так и не удалось покорить самую северную точку европейской части России – полуостров Рыбачий. Тогда нас подвела техника. В этот раз мы подготовились лучше…

Первоначально идея добраться зимой до полуострова Рыбачий пришла не в мою джиперскую голову, а в куда более отмороженный мозг мотопутешественника Александра Варданянца. И вот прошлой зимой группа из четырёх внедорожников и двух мотоциклов эндуро отправилась покорять северные широты. Тогда мы сумели подняться на перевал, но дальше продвинуться не удалось из-за серьёзной поломки одного из внедорожников. Быстро восстановить его было невозможно и в итоге, мы остановились в нескольких метрах от финишной черты. Но всё же, как говорил мультгерой нашего детства, мы не привыкли отступать! И вот год спустя мы снова в точке старта в посёлке Титовка. Внедорожников снова четыре, мотоциклов по-прежнему два. Вот только это уже не эндуро, а полноприводные монстры на широких зубастых колёсах, словно сошедшие со страниц постапокалиптической фантастики… Раннее утро. Минус 38. Выдвигаемся на маршрут.

Группе хорошо подготовленных мужчин любое дело по плечу.
Тем более, что мы учли опыт прошлогодних неудач

От асфальта до Пьяного ручья идёт широкая, накатанная снегоходами дорога. Спущенные до давления в пол-атмосферы зимние шины наших внедорожников легко справляются с задачей двигаться вперёд не проваливаясь. Для мотоциклов колёсной формулы 2х2 здесь просто шоссе, и они вместе с прицепными санями давно умчались вдаль. А вот и знаменитая беседка у Пьяного ручья. Конец проторенной дороги и начало подъёма на перевал. Достаём заранее приготовленную бутылку самогона. Нет, во время движения мы никогда не пьём, и это не нам, а духам. Бурханить меня научили много лет назад на Байкале. Окропляю землю по четырём сторонам света и прошу у духов разрешения проехать.

ПЕРВЫЙ СНЕГ

Приступаем к подъёму. Мотоциклам с санями становится тяжелее, начинает подгорать сцепление. Связываем сани друг с другом и прицепляем к третьему внедорожнику в колонне. Так удобнее всего: первая машина натаптывает дорогу, вторая её страхует, третья тянет прицепы, а четвёртая за ними приглядывает и сообщает, если они перевернулись или что-то отвязалось. Подниматься надо осторожно, снег очень коварен. Стоит немного пробуксовать колесом – и оно сразу же зарывается, при этом плотность снега весьма высока и, как только колесо погружается в него даже на десять-пятнадцать сантиметров, сопротивление качению возрастает настолько, что двигаться вперёд уже невозможно. Приходится отходить назад и пытаться выбраться из образовавшейся колеи вбок. Может быть, это и не сверхсложно, но требует большого терпения и занимает много времени.

В этот раз на непростой маршрут с нами выдвинулась пара
самодельных полноприводных мотоциклов

Догоняем мотоциклистов. Из-за запредельной нагрузки на одном из «Архаров» (так называются самодельные мотоциклы) сгорело сцепление. И Саша Пикало, создатель этих удивительных машин, на сорокаградусном морозе с ловкостью иллюзиониста быстро его меняет.

Перед перевалом нам предстоит ещё одно испытание: переметённая полка – узкий карниз на склоне, полностью зашпатлёванный снегом. Сначала пробуем проехать не копая, но головную машину начинает стаскивать вбок и возникает реальная опасность переворота. Лебёдкой второй машины оттаскиваем её назад, достаём лопаты и приступаем к уборке снега с территории. Срубаем его у верхней части перемёта и перекидываем на нижнюю. Через некоторое время нам удаётся выровнять дорогу. Она состоит из рыхлого снега, но намять его при определённой сноровке не составляет труда. Главное, что поверхность ровная и машина не валится вбок, не уходит на диагональное вывешивание.

Начало пути к пьяному ручью – это хорошо накатанная дорога.
Но ближе к перевалу надо попросить духов разрешения проехать

Сразу за полкой перевал, к которому ведёт крутой подъём. Мотоциклы взбираются на него ходом, а вот нам на машинах приходится немного потоптаться. И наконец вот он – крест на седле перевала. На этот раз мы добрались до него всего за шесть часов, хотя снега в этом году гораздо больше, чем в прошлом.

ВТОРОЙ СНЕГ

За перевалом картина кардинально меняется. Снега по-прежнему много, но он не так прибит ветром и проходится совсем по-другому. Благодаря меньшей плотности он позволяет не только лёгкие пробуксовки, но и накапывать небольшую колею и двигаться в ней. Мы выдыхаем! Появляется надежда, что дальше пойдём чуть быстрее и кто-то из участников даже говорит об этом вслух. А делать так ни в коем случае нельзя. Удача – птица нервная, и её легко спугнуть неосторожным словом, что мы, собственно, и сделали. Начинаются подъёмы вдоль склонов гор. Они переметены и представляют собой сплошные уклоны без малейшего намёка на дорогу. Приходится снова расчехлять лопаты. Тактика прежняя: срывать часть перемёта, перекидывать снег, выравнивать его и сразу же трамбовать колёсами. В общей сложности на два уклона длиной по сотне метров каждый у нас ушло около десяти часов.

Удачу очень легко сглазить. Одно неосторожно сказанное слово,
и коварный снег готовит нам новые ловушки

Замена сцепления при температуре – 400 ? Легко!
Мотоциклы-то сделаны своими руками!

Поначалу мотоциклы с санями на прицепе не испытывали проблем.
Эксперимент в стиле 2х2 только начинался

В конце концов выходим на голец. Его вершина завалена каменными глыбами, и мы снова идём по уклону. Достаём якорь и начинаем лебедиться за снег в перецепку вокруг вершины. Здесь дуют сильные ветра, и снег, утрамбованный до состояния бетона, хорошо держит якорь. За гольцом – памятник солдату и мальчику. Дальше – ровная твёрдая дорога, по которой четыре оставшихся километра до полуострова Средний мы проносимся на бешеной скорости в 20 км/ч.

Наступает утро. Мы завтракаем и ложимся спать. Впереди – несколько часов тусклого дня без солнца. Из-за отсутствия тени снег сливается в однородную массу, колеи не видно и ехать очень тяжело. Поэтому по зимникам ездят только по темноте, когда дорогу хорошо видно в свете фар. Так поступаем и мы. А оставшиеся до наступления темноты часы мы используем с большей пользой – потратив их на сон.

С занесённой снегом полки машина легко может свалиться.
Значит – тросы в руки и медленным ходом
под непрерывный вой лебёдки…

На прохождение снежного перевала мы потратили 20 часов

Достижение технического прогресса в виде лебёдки здесь хорошо сочетается с древней,
но очень эффективной… уборкой снега с пути при помощи лопаты

ТРЕТИЙ СНЕГ

Полуостров Средний пролетаем по накатанной снегоходами дороге вдоль Мотовского залива Баренцева моря и как-то незаметно оказываемся на Рыбачьем. Снега здесь немного, и он лёгкий как пух. Идём по целине ходом, замедляясь только при прохождении ручьёв. Одни аккуратно переползаем, ломая лёд, из других выходим на лебёдках, третьи проезжаем по узеньким мостикам, которые предварительно очищаем от снега, чтобы промахнувшись не свалиться. Над нами, переливаясь всеми цветами радуги, полыхает северное сияние, постепенно расползаясь по тёмному небу. А мы забираемся всё дальше на север и выезжаем к ручью Червяной. На сегодня объявлено штормовое предупреждение и уже начинает дуть. Машем на прощанье свету маяка на другом берегу и встаём на обратный путь.

А ветер между тем усиливается. Колею от идущей в нескольких метрах впереди машины мгновенно заметает. Когда мы вышли на Средний, дуло так, что стокилограммовые сани-прицепы сметало с дороги как пушинки и они, переворачиваясь, волоклись сбоку. Из машины с наветренной стороны не выйти – ветер не даёт открыть дверь. Дорогу переметает на глазах. Начинаем пробивать перемёты, но пока отходишь назад для следующей попытки, то, что только что пробил, заносит снегом. На дорогу до места вчерашней ночёвки, которую ещё недавно мы пролетели за полчаса, уходит уйма времени. Но мы добрались! Ветер раскачивает машины и несёт мимо нас тонны снега. Выходить при таком ветре на перевал нет никакого смысла. Принимаем решение переждать и пургуем двое суток, предаваясь гастрономическим излишествам и сну. А когда шторм успокаивается, продолжаем движение.

На пути обратно – снова коварная полка,
сэнд-траки и много-много ручного труда

ЧЕТВЁРТЫЙ СНЕГ

Вопреки моим опасениям выкопанные нами дорожки не замело. Наоборот, весь снег с гор выдуло, а тот, что остался, стал твёрдым как камень. Натрамбованные нашими колёсами колеи теперь выступают из снега вверх, а на прокопанных полках колеи замело. Попробовали заново натоптать их колёсами, но куда там – снежный монолит не поддавался, оказавшись в колее более плотным, чем вокруг. Машины начало стаскивать по склону. Пришлось прямо под колёсами выкапывать новую колею, чтобы зафиксировать внедорожники. И если наверху снега не стало, то в низинах его оказалось в избытке. Перед перевалом появились перемёты в несколько метров высотой. Прокопать их мы были не в силах. Что делать – сняли с машин сенд-траки, снова достали якорь и начали карабкаться вверх на перемёты. Как ни странно, это получилось. И через несколько часов мы снова стояли на перевале.

Как это часто бывает, спуск оказался более сложным, чем подъём. Кругом всё те же перемёты, дорога от них волнами, как сплошной бархан. Машины то и дело проваливаются или сползают на диагональное вывешивание. Копаем и лебедимся, лебедимся и копаем. И так несколько часов. Накопившаяся усталость уже не уходит. Сознание спряталось где-то внутри черепной коробки и наблюдает за происходящим со стороны. Ты просто механически совершаешь привычные движения: нажимаешь на педали, поворачиваешь руль или перекладываешь лопатой снег из межколейки в колею. Как только машина останавливается и штурман идёт копать – проваливаешься в забытье. Потом он возвращается в машину, передаёт тебе вахту бодрствования, а сам тут же погружается в тяжёлую дремоту. Но так или иначе колонна упрямо движется вперёд. Вот и конец спуска – Пьяный ручей, снегоходная дорога до Титовки, пограничный кордон и асфальт.

Впереди несколько часов сна, затем две тысячи километров пути до дома – сначала в пурге, потом в ледяном дожде. И лишь много позже, уже по возвращении, приходит осознание того, что мы всё-таки дошли. Смогли осуществить свою давнюю мечту и доехать до Рыбачьего в самый разгар зимы.

Четыре снега позади.
нас сдувал ураганный ветер, но мы дошли!