(12 голосов : 3,9 из 5 )

Павел Троицкий

«…Лучше быть виновным перед начальником, чем пред Богом…»

Что такое послушание? Сегодня нет, наверное, в православной церкви такого слова, которое употреблялось бы чаще, чем «послушание» .

Как много сегодня произносится слово «послушание» по разным поводам! Но что же всё-таки это такое?

Конечно, самым нелепым извращением понятия «послушание» является обозначение каких-то работ, проводимых в монастыре с благословения игумена или какого-то другого лица .
Можно рассматривать послушание как составляющую духовной жизни монашества. Можно даже сказать, что это один из главных путей спасения в монашестве. Это достаточно верное определение, которое сразу освобождает нас от некоторых нелепостей современной христианской жизни.
Послушание в первую очередь принадлежит монашеской жизни, и не следует механически переносить его в мир . Такое понимание позволит нам сразу увидеть многие уродства современной церковной жизни , спрятанные под красивым покрывалом «послушания» . Но всё же понятие послушания не сводится только к устройству монашеской жизни.

Всем известно, что падение первого человека совершилось через непослушание . Это, наверное, сегодня знает каждый православный христианин. Соответственно, человек также исцеляется послушанием.

Для выражения сущности православного учения по данному вопросу воспользуемся прекрасными словами Св. «Слово делается послушным Отцу чрез то, что Оно стало подобно нам и чрез то, что приняло от нас (наше), врачуя наше непослушание и становясь для нас образцом послушания, вне котораго невозможно получить спасение» .

Совершенное «послушание» Сына Богу Отцу выразилось как в самом воплощении Сына Божия, так и во всей Его страдальческой, полной муки и лишений, жизни в тварных условиях человеческой ограниченности. «Он действительно выполнял волю Отца во всю жизнь, выполнил её во всей точности и с полной покорностью. Вся Его жизнь была непрерывным рядом проявлений послушания Его Отцу, и душевное борение Его в Гефсимании, разрешившееся полным и самоотверженным преданием Себя в руки Божии, было только одним из последних и наиболее болезненных уколов от того терноваго венца послушания, который Он носил во всю свою жизнь» (цитата из книги проф. Беляева. «Любовь Божественная» , стр. 273).

Все блага христианского спасения, по Апостольскому учению, дарованы людям именно в силу осуществления Христом совершенного послушания Богу.
«Хотя Он и Сын, однако страданиями навык послушанию и совершившись, сделался для всех послушных Ему виновником спасения вечного» ()
«Как непослушанием одного человека сделались многие грешными, так и послушанием одного сделаются праведными многие» . ()
С.М. Зарин «Аскетизм» стр 36-39.

Трудно что-либо добавить к этим словам. Так и наше спасение невозможно без послушания Богу. Человек принимает Таинство Крещения, восстанавливает свою природу, в Таинстве Евхаристии соединяется со Христом, но невозможно соединение с Богом, то есть спасение человека, без подчинения его воли воле Божественной. Подобно тому, как было это во Христе. Пусть мы падаем, но можем «креститься» ещё раз в Таинстве Покаяния и снова прилепляться к Богу. И наша цель: соединиться со Христом, осуществима только если мы подчиним свою волю воле Божественной.

Тут надо напомнить учение о двух волях, восходящее к прп. . В человеке различают две воли: природную и гномическую (или ипостасную). Первая воля необходимо существует в человеке, появление второй связанно фактически с грехопадением. Она является даже не собственно волей, а возможностью выбора. Когда человек стал познавать добро и зло, он получил возможность выбирать между добром и злом. Воля эта исчезнет после обновления человеческой природы, после Второго Пришествия.

Очевидно, что в Спасителе была только природная человеческая воля и не было ипостасной воли. Таким образом в Таинстве крещения происходит восстановление человеческой природы, но пред человеком лежит трудный путь обожения. Этот путь именно начинается отсечением своей воли, то есть умерщвлением гномической воли . Окончательный выбор добра свойственный возрождённой природе, лишает смысла существование гномической воли и тогда человек становится святым. Ему нечего выбирать: он выбрал добро, стяжал Дары Святого Духа, сопряг свою природную волю с волей Божественной. Достижение святости возможно и здесь на земле.

Самый короткий путь к этому через послушание , то есть лишения себя выбора , вернее передача этого выбора другому человеку , уже достигшему святости .

Любой вид послушания истинен только в том случае, если он соответствуют главному послушанию Богу. Любое послушание, противоречащее Богу, Его воле, будет то, что по словам святителя Тихона «плоти и миру угодно», а значит, добавим от себя, – и врагу нашего спасения. Таким образом, на вопрос кому надо оказывать послушание, или попросту, у кого можно быть послушником, ответ простой: «у Бога». Но послушание Богу может быть и должно быть опосредованно через других лиц, через которых эта воля Божия является. Это и послушание старцу, и послушание мужу, и послушание царю – все эти случаи могут быть рассмотрены в отдельности.

Но, если говорить и о границах послушания, то они несомненно есть. Границы послушания – это заповеди Божии . Ясно: то, что противоречит заповедям Божиим, не может быть от Бога и, следовательно, нельзя исполнять такое послушание.

Об этом и говорит величайший учитель современности свят. : «необходимое условие такого повиновения – Духовный наставник, который бы волею Духа умерщвлял падшую волю подчинившегося ему о Господе, а в этой падшей воле умерщвлял и все страсти. Падшая и растленная воля человека заключает в себе стремление ко всем страстям. Очевидно, что умерщвление падшей воли, совершаемое так величественно и победоносно волей Духа Божия, не может совершаться падшею волею наставника, когда сам наставник порабощён страстями» . Далее святитель приводит слова преподобного : «Если ты хочешь отречься от мира, говорил святый Симеон, Новый Богослов, современным его инокам, и научиться евангельскому житию: то не предай (не поручи) себя неискусному или страстному учителю, чтоб не научиться, вместо евангельского жития, диавольскому житию: потому что благих учителей и учительство благое, а злых – злое; от лукавых семян непременно произрастают и лукавые плоды. Всякий невидящий и обещающийся наставлять других, есть обманщик, и последующих ему ввергает в ров погибели по слову Господа: Слепец же слепца аще водит, оба в яму впадут» (). В другом месте этот великий угодник Божий, советуя иноку действовать по указанию духовного отца, присовокупляет «однако да поступает так только в том случае, когда знает, что духовный отец его – причастник Духа, что он не будет говорить ему противоположного воле Божией, но по дарованию своему и по мере повинующегося, возглаголет угодное Богу и полезное для души, чтоб не оказаться повинующимся человеку, а не Богу» .

В настоящее время у великого святителя девятнадцатого века появились многочисленные критики . Причина этой критики понятна, святитель никогда не останавливался говорить правду, какой бы горькой она ни была и какие бы авторитеты она не затрагивала. И невольно возникает мысль, если в те времена было кого и за что обличать, то что скажем про нынешние? Если те спокойные времена святитель считал временами духовного упадка, то что сказать о нынешних? Чаще всего критика осуществляется устно. Но уже появились труды, пытающиеся опровергнуть писания этого великого мужа. Так, недавно вышла небольшая брошюрка иеромонаха Доримедонта «О послушании» . В ней иеромонах пытается опровергнуть мысль святителя об упадке монашества последних времён, о том, что для спасения монаху нужен духоносный старец, которых уже во времена святителя было очень мало .

Если нет таких учителей, то смысл монашеского послушания теряется. При этом современный афонский иеромонах справедливо утверждает, что у послушания есть границы: «Из святоотеческого учения видно, что удаление монаха из обители или послушника от Старца признаётся благословенным лишь в исключительных случаях. Душепагубная исключительность ереси очевидна. Также очевидно и то, что упоминаемый отцами душевный вред – это последствие нравственных прегрешений исключительного порядка» . Тут же он приводит слова свят. Игнатия: «Иное дело, когда нет душевного вреда, а только смущают помыслы: смущающие помыслы, очевидно бесовские; не надо им повиноваться, как действующим именно там, где мы получаем душевную пользу, которую они хотят похитить у нас» . Одним словом, есть объективные причины, чтобы прекратить послушание, и есть вражеские помыслы, атакующие послушника. Что же пытается опровергнуть афонский иеромонах? А то, что для послушания нужен духоносный старец. По мнению иеромонаха, достаточно, чтобы старец не впал в тяжкие прегрешения. Хотя о. Доримедонт признаёт, в согласии с учением святых, что душевный вред может быть причиной прекращения послушания, то есть ухода от старца или из монастыря. Подтверждения этой теории отец Доримедонт пытается найти у святых отцов древности.

Современный исследователь старчества иеродиакон Николай (Сахаров) придерживается мнения, что подобное учение зародилось в России и в качестве примера ссылается на работу начала века: А.Соловьёв. «Старчество по учению святых отцов и аскетов» . Для обоснования этого учения он приводит слова прп. «Если вы ищете и принимаете мои советы с верой, тогда даже через грешника можете получить пользу, но без веры, при сомнении и исследовании слов и поступков, они не принесут пользы, даже при праведности старца» . Но слова вырванные из контекста ничего не говорят о послушании неправедному старцу. Здесь прп. Амвросий говорит о послушании своих духовных чад конкретно себе и странно было бы если бы в качестве аргумента приводил именно себя. Кроме того, необходимо отметить, что данный пример не может быть признан корректным, потому что в 19 веке старчество в России приобрело совсем другое значение по отношению древним старцам. Старцы выполняли своего рода миссионерскую миссию среди разуверившегося общества того времени. Они не пытались бежать от мира, как древние монахи, но как бы вступили в борьбу с миром и во многом преуспели.

Более серьёзным аргументом может стать ссылка на свт. : «наставник, кто бы он ни был, всегда даст точный и верный совет, стоит только ищущему наставления довериться ему всей душой и верою» . Но слова «совет», «ищущий наставления», «довериться», – говорят о том, что и святитель Феофан понимал старчество в указанном выше смысле.

Вернёмся к работе афонского монаха и зададим вопрос: Приносит ли душевный вред послушание старцу, который находится в прелести? Безусловно. Но возьмём тему актуальную для современного Афона: является ли прелестью признание нового стиля?

Некоторые из современных афонских монахов считают, что календарной проблемы не существует и неважно каким календарём пользоваться: григорианским или новоюлианским. Если отбросить все остальные аргументы против нового стиля, можно задать только один вопрос: «А для чего нужно было церкви переходить на новый стиль? Какая в том была причина?» Причина – требование мирских властей. Не будем даже говорить о том, что власти в те времена, когда происходил «календарный» переворот в церкви, были масонскими. Достаточно одного: церковные организации сделали это по велению мира. Любой человек, говорящий, что стиль не имеет значения, либо находится в неведении, будучи новоначальным, либо в прелести, будучи хорошо осведомлённым в этой области. Безусловно, послушание такому старцу принесёт душевный вред, который, возможно, выявится не сразу. При нынешнем плюрализме в вопросах веры «непрелестных» старцев найдётся не так уж много. Согласно святоотеческому учению догматические заблуждения, неизбежно приводят к прелести, и чаще всего заканчиваются тяжкими греховными падениями. Естественно, говорить, что такой прелестный старец может познавать волю Божию и быть духовным наставником – просто нелепость.

Игра оппонента святителя Игнатия построена на том, что трудно определить, кого можно считать духоносным старцем. По мнению иеромонаха – это практически любой монах, не впавший в смертные грехи. То есть послушник спасется самим послушанием, можно сказать почти, что кому угодно. Таким образом, послушание становится универсальным способом достичь Царства Небеснаго. Причём, далее иеромонах Доримедонт выносит послушание за границы монашеской жизни, считая, что послушанием спасаются даже миряне. Это отчасти правильно, так как любой христианин спасается послушанием Богу, но тут имеется в виду послушание именно в монашеском смысле, опосредованное некими мирскими старцами-духовниками, что на деле означает просто любого священника. Абсурдность этой теории может быть легко скрыта за красивыми фасадами пространных речей о смирении и кротости. На деле же логически ведёт к утверждению некой нехристианской системы, построенной на беспрекословном выполнении приказов, исходящих от главы христианской организации, начиная от членов Синода и кончая любым мирянином. Не нужно говорить о и том, что подобная теория может быть расширена и на государственную сферу, при использовании удобных ссылок на апостола Павла и т.д. Таким образом, чтобы попасть на этот удобный для современного мира путь, достаточно доказать, что для послушания достаточно найти любого старца и признать абсолютное послушание ему необходимым путём спасения.

Но мало иметь просто непрелестного старца, нужно чтобы он имел некоторый духовный опыт. Странно было бы отвергать необходимость этого опыта. Вся история монашества свидетельствует именно о том, что желающие подвизаться устремлялись именно к духоносным наставникам. Но тогда вся система теряет универсальность, так как нельзя ввести точного критерия духоносности старца. Вернее эти критерии становятся весьма индивидуальными. И уж точно нельзя перенести монашеское послушание в мирскую сферу. Новые веяния в духовной жизни подталкивают нас к мысли, что в послушании вообще существенной роли не играет духовность старца и пастыря. Поэтому, якобы ничего не изменилось по отношению к древним временам: посмотрите сколько носящих монашеские одежды. Такой формальный подход к монашеству, к духовной жизни – это и есть один из признаков последних времён, которые хорошо различал святитель. Тем более, что при здравом рассуждении, «неприносящий вреда» есть приносящий пользу, то есть уже духоносный .

«А святые отцы учат нас пребывать в высочайшей из добродетелей – в послушании, чтобы мы стали подражателями Христу. Такова их цель. То есть послушанием они очищают нас от разных страстей мудрования и от привязанности к своей воле, чтобы мы получили Божию благодать. И опять же, когда благодать отходит, чтобы нас закалить, старец, как некая благодать, тебя носит и тебя наставляет словами своего делания, которое он уже исполнил, и возгревает твою ревность, пока и ты Божией благодатью и молитвами твоего отца не освободишься от браней, и тебя снова не захватит Божия благодать, и не вверит тебе как совершенному сладкий Иисус Свои честные сокровища» . Видим, что эти слова никакого отношения не имеют к навязываемому нам понятию послушания. Старец не столько должен заставлять себе подчиняться, сколько быть проводником Божественной благодати для ученика. И когда ученик теряет благодать, то на помощь ему приходит старец. Может ли придти на помощь утопающий?

Казалось бы, всё понятно: монаху надо искать совершенного старца, чтобы исполнять волю Божию, а не падшую человеческую или, ещё хуже, бесовскую.

Но откроем новую книгу известного ученика старца Иосифа (Исихаста) ныне здравствующего (в Америке) архимандрита Ефрема выпущенную подворьем Троице-Сергиевой лавры. Книга, разумеется, переводная. Архимандрит пишет согласно со святыми отцами: «Когда кто-то приходит для того, чтобы стать послушником, то совершенно очевидно, что он приходит не ради игумена или монастыря. Понятно, что он приходит ради любви Христовой и спасения своей души» . «Живую икону Христа носит в себе духовник, слушаться которого заповедуется послушнику ради одной только любви Христовой» (замечательное слова) Но далее начинаются странности: «Не ради личности старца, ибо он может быть и грешным человеком, может быть и достойным геены, как и я, но послушание имеет совсем другой смысл: оно относится прямо ко Христу» . И тут понятно, что хотел сказать автор: мы должны слушать самого Христа, и старец может даже не быть святым, может даже погибнуть (если, например, будет не радеть о своих учениках), но послушание Господу спасает человека. Это и имел в виду архимандрит, но неуловимым движением кисти слова получают совсем другой оттенок: какой бы твой старец не был, падший, греховный, всё равно, послушание ему спасает послушника. Я не думаю, что переводчик или редактор сознательно переиначивают слова уважаемого архимандрита, но, скорее всего, такое складываемое в сознании современного человека понимание послушания приводит к бессознательному искажению смысла. Этому мы находим подтверждение далее: автор в другом месте ставит заповеди Божии выше послушания. То есть послушник никогда не может идти на нарушение заповедей, иначе это послушание не Богу, а диаволу. Но в другом месте мы читаем, как старец заставлял своего послушника красть вещи из кельи, а потом возвращал их обратно. В любом случае воровать – это грех, даже по послушанию . И, разумеется, архимандрит имел ввиду, что старец благословлял приносить вещи братьев из келии (тем более, что в истинной киновии вопрос собственности должен быть решён). Но «брать» и «красть» – разные понятия. В головах же трудившихся над текстом опять начинает работать ложное понимание послушания, за головой начинают работать руки, начинают писать, и что же получается? Получается, то, что через некоторое время мы услышим, что старцы могут заставить своих послушников воровать, и это истинное послушание, и последует ссылка на подобную книгу. Теперь совершим, увы, уже ставший традиционным перенос монашеских ценностей в мирскую жизнь и получим: если батюшка благословляет вас воровать или сам искушается церковным имуществом, то достойно похвалы будет помочь батюшке грузить это имущество в какую-нибудь крупную машину типа «Камаза» .

Кроме того, этот случай подтверждает мнение святителя Игнатия, против которого выступает о. Доримедонт, что послушник должен иметь веру в старца. Именно, так эта вера и проверяется – послушник уверен, что его старец не заставит его делать чего-либо плохого. «Послушание образует повинующегося по образу того, кому он повинуется: «Зачинаху овцы по жезлом» () говорит Писание» . «Возразят: вера послушника может заменить недостаточество Старца. Неправда! Вера в истину спасает, вера в ложь и бесовскую прелесть губит…» (свт. Игнатий, т 5, стр. 72-73).

И вот наш современник легко разоблачает святителя: не вера в старца спасает, а вера в Бога!. Разумеется, вера в Бога необходима, но и вера в старца тоже нужна . Здесь необходимо напомнить афонскому иеромонаху слова из катехизиса митрополита Филарета, которые ему, несомненно, известны:«Святый Кирилл изъясняет сие так: Не только у нас, которые носим имя Христово, за великое почитается вера, но и всё, что совершается в мире, даже людьми чуждыми Церкви, совершается верою. – На вере утверждается земледелие: ибо кто не верит тому, что соберёт произросшие плоды, тот не станет сносить трудов. Верою водятся мореплаватели, когда, вверив судьбу свою малому древу, непостоянное стремление волн предпочитают твердейшей стихии, земле, предают самих себя неизвестным надеждам и имеют при себе только веру, которая для них надёжнее всякого якоря. (Огласит. поуч. 5)» . Поэтому можно доверить себя старцу «малому древу», предпочитая монашескую жизнь, полную «стремлений волн» более стабильному в духовном отношении мирскому образу жизни.

Вера в старца совершенно не противоречит вере в Христа, так как этой верой исповедуется сам Христос. Ведь, если есть святые старцы, которым можно доверить себя целиком, то значит, мы признаём не просто спасительную миссию Христа, но и Утешителя, пришедшего вслед за Ним, благодатные дары которого восприняты старцем. Но вот беда: такое понимание послушания совершено лишает его универсальности, доказать которое и хотят нынешние теоретики послушания. Послушание становится чисто монашеским делом, да и то не всегда реализуемым.

Есть хорошие монашеские общины, но в них нет такого игумена или старца, каждому слову которого можно поверить безусловно. Можно убедить человека, что надо выполнять те или иные функции. Но невозможно заставить его поверить человеку, даже можно сказать в человека, в его авторитет , в его праведность. Если есть такая вера, то если старец и заставляет брать вещи из келий братии, то у послушника не может возникнуть и сомнения в правильности своих действий, но такая вера основывается не на самообмане, а на хорошем знании старца и, конечно, на любви к старцу.

Заметим на любви к конкретному человеку, а не на уважении к его должности. А любовь и вера не могут подчиняться ни приказам, ни уставам. Самый лучший монашеский устав не может заставить любить старца и верить каждому его слову.

Вспоминается мне рассказ об одном старце и об его ученике. Старцу было уже далеко за восемьдесят. А послушнику за шестьдесят. Прожили они в таком составе лет двадцать, и их отношения, мне кажется, были близки к тому идеалу, который я пытался изобразить. Один афонский паломник любил приходить к ним в келью, и старец давал ему наставления. Надо было видеть, как послушник, сам уже по возрасту старец, сделав небольшую паузу в своём повседневном труде старался хотя бы минуту послушать геронту, приходил в келью присаживался прямо на корточки и тихо слушал, что скажет старец. Разве он мог говорить что-то маловажное и второстепенное?

Но бывает общежитие, где послушание реально становится выполнением определённых работ по благословению старца или игумена, так как нет такого почитания старца, которое требуется для истинного послушания . Впрочем, это тоже является послушанием, но уже не старцу, а монашеской общине живущей по определённым законам. Монах должен подчинять свою волю этим законам, но не может быть совершенного послушания геронте.

И горе тому наставнику, который заставит своего послушника вынимать раскалённую кочергу из очага, как это случилось в девятнадцатом веке в одной афонской келье, которая получила от этого случая название послушнической. Те древние старцы сами проходили послушание и, научившись ему, становились учителями других, что предполагает определённую преемственность. И чтобы стать старцем необходимо самому значительное время пробыть послушником, этого-то не желают слышать «младостарцы», не знавшие послушания.

И это совершенно разбивает представления о некоем восьмом таинстве , которое якобы составляет пострижение в монашество . Пострижение – это отрицание от мира, для осуществления которого Бог подаёт человеку благодатные дары. Выполнивший, вернее, преуспевший в этом делании, которому невозможно научиться, не имея хорошего учителя, является истинным послушником Богу, и он может и других учить послушанию. И уж, тем более, становится невозможным перенос послушания наставнику в мирскую жизнь, оставляя для этого образа жизни только послушание Богу и Царю.

Узнав, каким должен быть старец, зададимся вопросом: а на чём зиждется послушание? Ответ на этот вопрос также существует и достаточно прост: на любви.

Послушание как проявление любви

На чём основывается послушание? Ответ уже фактически прозвучал: на любви и можно поставить точку. Но мало кто поверит так сразу в это, а если и не будет возражать, то внутренне не согласится. Настолько в нас вдолбили упрощённый подход к послушанию. И каждый второй пастырь скажет вам, что главное в послушание – это строгость, требование неукоснительного подчинения порядку (зачастую самим пастырем придуманному). И не просто требование, достижение подчинение любыми способами, пусть даже это будет жестоким по отношению к человеку. Если же человек не сможет подчиняться такому порядку, то его следует просто изгнать безо всякой жалости. И многим покажутся такие высказывания вполне верными. Ведь сколько живописных картинок нарисовали перед наши глазами, когда какой-нибудь старец или игумен лупцует палкой своего ученика, а тот смиренно всё принимает. Разумеется, бывают и такие случаи, когда святые наносят побои своим ученикам или намеренно их оскорбляют. Или заставляют делать какие-нибудь глупости . Но всё это делается не из-за того, что данные методы хороши, но потому что данному ученику в данное время весьма полезно применение палки для врачества от духовных болезней. Короче говоря, старцы, всегда познающие волю Божию, знают, что именно такой метод необходим сейчас для воспитания именно этого ученика. И подобные методы надо применять весьма избирательно, и они опять же не имеют универсального характера. Так вот, в основе всякого послушания даже с палочными методами, лежит любовь. И это – не пустой набор слов, привычное заполнение уже надоевших граф анкеты. Без любви не может быть послушания. Как не возможно существование Отца и Сына вне связывающей их любви. Не верите? Так послушайте:

«Прошу и молю, стойте, терпите доблестно, благодушествуйте, мужайтесь, помышляя, какой славы сподобятся треблаженные и святые послушники. Всеконечно, каждый в каком чине благоугодил Богу, сообразно с тем получит и благая своя в будущем веке. Но какой чин лучше? – Вонмите! – Велики служащие Богу в горах, вертепах и пропастех земных (), отшельники, столпники, затворники, и другим каким образом жизни прославляющие Бога. Но, как вам известно, Господь наш Иисус Христос, раздаятель недомыслимых благ, сошедши на землю, не пустынный, не столпнический и не другой какой возлюбил образ жизни, но благоволил состоять в послушании, Ибо Сам сказал о себе: снидох с небесе, не да творю волю Мою, но волю пославшего Мя Отца (Иоанн 6,38). И ещё: яже Аз глаголю вам, о Себе не глаголю: но пославый Мя Отец, Той Мне заповедь даде, что реку, и что возглаголю (Иоанн 14, 10; 12, 49). Также лентием препоясался Он, и рабий зрак прияв, умыл ноги учеников, отирая их лентием, и сказал об этом нигде в другом месте: Аз посреде вас есмь, яко служай (). Если же, как видите, Он владыка сый всяческих, благоволил, паче всех других принять наш послушнический образ жизни; то как нам не радоваться, как не ликовать, как не восторгаться от того, что вы жительствуете – подобно Господу?». Это слова преп. . Много ещё поучений найдём мы у этого святого говорящих о послушании. Видите: послушание только потому имеет силу, потому что имеет Божественный образ послания Сына Отцу. И поэтому вне любви оно не мыслимо. Может быть кто-то не почувствовал ещё разницы между современным пониманием послушания и святоотеческим. И там и там строгость, а любовь вещь эфимерная: кто определит есть ли она или нет. Но обратимся опять к преподобному Феодору. Поражает другое его слово о любви к братии. Способен ли кто из живущих на земле игуменов произнести подобное слово? Если способен, то мы можем признать, что им как пастырем движет именно любовь, которая требует собственно, не наказания пасомого, а его спасения, делая наказание проявлением любви. Но, увы, многие ли способны произнести такое…

«Божественного Писания слово есть: Азъ любящии Мя люблю, ищущии Мене обрящут благодать (). В другом месте и признак любви указывает оно, говоря: любяй же наказует прилежно (). Так как я смиренный приставлен настоятельствовать над вами, то по необходимости в предыдущем наставлении обличил и укорил вас, не яко оскорбитеся, дерзаю словом Апостольским сказать вам, но любовь да познаете, юже имам изобильно к вам (), печалясь с вами во время скорби вашей и соутешаясь, при радости вашей. Ибо на кого другого мне смотреть? Или о ком другом печалиться и радоваться, как не о вас? Вы мои и братья и чада, и отцы, и друзья, и родные, и любезные, и вожделенные, и радость и венец, и всё другое, чем можно выразить искренность общения моего с вами. Свидетельствую же уверенность мою, что и вы таковы же ко мне, и ни к родителям, ни к братьям, ни к роду, ни к родине, ни к другому чему видимому вы не привязаны, но только к Богу, и по Боге к моему смирению. И благодарение, так соединившему нас, Богу в Духе Святом, чтоб любить и взаимно любиму быть, быть единым телом и единым духом, так как и призваны во едином уповании звания нашего (). Будем же радоваться и сорадоваться друг другу; и по причине того, что случается иногда укорно говорить к вам, не будем отчуждаться друг от друга, но, как это бывает, из любви и к общей пользе будем переносить наказание терпеливо. Ибо писано:сыне не пренебрегай наказанием Господним, ниже ослабевай, от Него обличаемый: его же бо любит Господь, наказует: биет же всякого сына его же приемлет . (). К чему прилагает и апостол: аще наказание терпите, яко сыновом обретается вам Бог: который бо есть сын, его же не наказует отец? Аще же без наказания есте, ему же причастницы быша вси: убо прелюбодейчищи есте, а не сынове ()» (слово 335). Везде у преп. Феодора послушание зиждется на любви игумена к братии и братии к нему, а также братии между собой. Вне этой любви не может быть послушания . И даже наказание – это следствие любви, а не кара за провинность. Согласны с преподобным Феодором и современные нам монахи.

С ним согласен и упоминавшийся здесь архимандрит Ефрем: «…Послушание имеет совсем другой смысл: оно относится прямо ко Христу. И поскольку любовь Христова нас призвала прийти сюда для подвига и спасения своей души…». Но он подчёркивает ещё и то, что послушание базируется не только на любви между старцем и послушником, но, в первую очередь, на их общей любви к Богу. А общая любовь к Богу предполагает и взаимную любовь старца и послушника .

Мало кому удаётся достичь этой высшей добродетели. Как же может тогда существовать монашеская жизнь, если вся жизнь уходит на то, чтобы обрести христианскую любовь? Чтобы это понять, постараемся ответить на вопрос: почему же преп. Феодор и другие святые ставят послушание выше всего в монашеской жизни? Первый аргумент мы уже знаем: послушание Сына Отцу соделало наше спасение. В Спасителе человеческая воля подчинена Божественной. Спаситель принимает образ раба, несёт всё наше наказание как последствие грехопадения, Сам выбрав этот путь, и уже в Воплощении подчиняет свою волю воле Божественной, то есть отдаёт себя в послушание. Второй аргумент мы также встретим у преп. Феодора: «Первая причина душевной болезни – гордость, по причине которой ниспал денница, возсиявшая заутра; вторая – преслушание, за которое изгнан был из рая первозданный; и из обеих их произошли тьмы родов и видов ненавистного греха». «Желаешь ли теперь узнать пагубные следствия непослушания? – Помяни об Адаме, который тем, что ослушался Бога, вкусив от запрещённого плода, ввёл смерть в мир…»(слово 327). То есть находящийся в послушании ведёт богоподобную жизнь и побеждает тот грех, которым согрешил Адам. Грехом преслушания человек отпал от Бога, значит, послушанием надо вернуться к Нему. Оба эти аргумента схожи между собой. Они относят послушание не к одной из добродетелей, а показывают послушание как добродетель добродетелей. Послушание – не один из путей спасения для монашествующих, а тот путь, которым соделано наше спасение, и который нам нельзя миновать, если мы стремимся к вечной жизни . Но послушание невозможно без любви. И любовь покрывает все недостатки, несовершенства старца. Отметим, что послушание Царю, или мужу тоже основывается на любви.

Объединённые любовью к Богу старец и послушник, разумеется должны иметь любовь и друг ко другу. Таким образом, важным аспектом монашеского послушания, является то, что оно не возможно без участия двух человек. И непросто двух челок, а один из них может быть назван в какой-то мере святым. Но и этого мало для послушания, нужно, чтобы между ними установились особые отношения, базирующиеся на любви. Всё это наносит смертельный удар теориям, проводящим параллель между Таинствами церкви и послушанием. Как известно совершение Таинств не зависит от совершенства или греховности совершителя. Такое сопоставление послушания и Таинств вполне возможно, оно встречается даже у святых отцов. Так архимандрит Софроний пишет о старце Силуане: «Совершенно исключительное внимание отдавал он внутреннему духовному послушанию игумену и духовнику, считая его Таинством церкви и даром благодати». Но последующий текст явно говорит о том, что послушание невозможно без духоносного наставника: «Обращаясь к духовнику, он молился, чтобы Господь помиловал его, открыл ему Свою волю и путь ко спасению; и, зная, что первая мысль, которая рождается в душе после молитвы, есть указание свыше, он ловил первое слово духовника, его первый намёк и дальше не вёл свои беседы. В этом мудрость и тайна истинного послушания, цель которого познание и исполнение воли Божией, а не человеческой » . Далее ещё важнее: «Если послушник (исповедник) и духовник сохраняют должное отношение к таинству, то извещение от Бога даётся скоро; если же почему-либо нет извещения, то духовник может спросить дальнейших объяснений…» Видите, по учению преподобного нет какого-то автоматического познания воли Божией, и необходимо не только благочестие как наставника, так и послушника, но даже их совместная молитва о даровании извещения от Бога. Глупо тут говорить, что послушнику неважно, кого выбрать старцем и за неимением: нет, не духоносных, а даже просто благочестивых наставников, – обращаться к каким попало. Вряд ли при этом послушнику удастся избавиться от лицемерия, и разве подобное послушание будет богоугодным? Послушник, как уже говорилось, должен верить своему наставнику. Верить в то, что ему открывается воля Божия. Об этом же говорит и святитель Игнатий, за что и подвергается нападкам со стороны молодого иеромонаха. Теперь мы можем добавить, что он должен любить своего наставника, и должен быть любим им. Таким образом послушание может быть названо Таинством, не в догматическом, а духовно-нравственном смысле, как кратчайший путь ко спасению .

Послушание Богу необходимо для нашего спасения, а послушание старцу достаточное, но не необходимое условие спасения. Не все монахи могут найти старца, у которого можно быть в послушании.

Дело в том, что даже в монашестве послушание не является необходимостью. Всем хорошо известно, что есть монахи, живущие в общежительном монастыре, были те, которые жили по идиоритмическому уставу, были и просто монахи-отшельники. Конечно, нет сомнения, что первый путь – самый эффективный, самый проверенный и надёжный. Послушайте, что сказал великий русский афонский старец Арсений своему ученику –будущему духовнику Пантелеймонва монастыря Иерониму, направляя его в общежитие: «А что ты говоришь, что ты в пустыне хочешь победить страсти, и достигнуть соединения с Богом, – это так: достигают и в пустыне, аще будут по воле Божией жить ; но в общем житии обое можно скорее получить, потому что пустыня только усыпляет страсти, а общежитие до конца умерщвляет страсти, и погребает в смирении и в послушании и в отсечении собственной воли, и когда умертвятся в нас страсти, тогда и обрящем душевное спокойствие, и соединимся с Богом». Но жили и спасались и в идиоритмах, и в пустыне, если жили по воле Божией. Что представлял собой идиоритмический монастырь, или в русской традиции штатный монастырь?

Возьмём описание афонского инока Парфения, который также был учеником о.Арсения: «Теперь напишу хотя бы немного о лаврах. Лавра по–гречески называется диорота; в них живут больше по своей воле как хотят, только под духовником (то есть и как большинство мирян, обращаются к нему за советом). Пищу получают из общего, хлеб печёный, масло, вино и крупы; а готовят каждый для себя. Трапезы общей не бывает; бывает только для странних. Деньги и вещи каждый у себя имеет, и что кому надобно, – покупают. В церкви правило правят по уставу афонскому, продолжительно. Всенощные бдения бывают только по великим праздникам, тоже продолжаются двенадцать часов. Послушание братия проходит по обычаю; богатые на послушание в монастырь не ходят, но исправляют другие послушания, – посылаются в разные места по монастырской надобности. Бедные много работают и много терпят скорбей. Управляются монастыри соборными старцами. А хотя и избираются игумены, но только ради церкви. И в сих монастырях, много есть рабов Божиих, которые проходят совершенную монашескую жизнь . И там много таких, которые знают только что , да свою келлию: положили в монастырь довольно денег, с тем, чтобы их ни в чём не беспокоили, и живут яко в пустыне только по своей воле (правильнее сказать по воле Божией)».

Ясно, что жизнь в общежитии совершеннее, поэтому в отечестве нашем и явились ревнители общежительного устава: преп. Сергий Радонежский, преп. и другие. Но такая киновия должна соответствовать своему идеалу. Нет ничего страшнее, чем общежительный монастырь, который подчиняется игумену, но на деле является настоящим идиоритмом. Увы, современному русскому человеку не нужно долго ходить за примерами. Есть игумены, который легко расправляются с теми, кто не подчиняется им, но при этом «особые» монахи имеют в таких монастырях не просто личную собственность, но даже и автомобили.

В двадцатом столетии на Афоне стали спешно ликвидировать идиоритмические монастыри, но делалось это не по ревности к общежитию, а с целью укрепления дисциплины, то есть введения именно мирских порядков. Именно, поэтому повсеместно сейчас распространены общежительные монастыри. Они лучше соответствуют церковной дисциплине. Как бы ни плох был идиоритм, но он соответствовал состоянию духовной жизни: когда монахи не могли подняться до общежития, то лучше им было нелицемерно жить в подобном монастыре. Кроме того, по словам инока Парфения, идиоритм был своеобразной пустыней, хотя и был монастырём. Поэтому на Афоне бок о бок существовали и общежития, и идиоритмы, и кельи, в которых жил старец и несколько учеников, и отшельники. Монашеская жизнь развивалась естественно и принимала необходимые в каждую эпоху формы и, кроме того, обеспечивая монаху возможность спасения в зависимости от его душевного устроения, телесной крепости, духовного совершенства и предназначения. Но, кроме общежития все другие формы монашеской жизни труднее способствуют введению дисциплины.

Послушание и дисциплина

Надо отметить. что дисциплина, которой ныне пытаются подменить послушание, на деле является его противоположностью. Дисциплина предполагает подчинение не воле Божией, а воле человеческой . Какие бы хорошие цели не преследовало бы государство или воинское подразделение, это подчинение одного человека другому служит не познанию воли Божией, а устроению, организации жизни или тех иных действий по каким-то законам, либо объективным, либо принятым в том в данном конкретном случае. Истинное монашеское послушание не затрагивает какие-то отдельные сферы жизни, оно охватывает всю жизнь послушника и цель его отсечение воли младшего, духовный рост. Дисциплина направлена на чисто внешние задачи. Так в современной церковной жизни необходимы монастыри как внешние институты – православная не мыслиться без монастырей, которые являются не только историческими памятниками, но и своеобразными духовными заповедниками. Соответственно, после советских времён духовная жизнь находится не в лучшем состоянии. Это и понятно, ведь эта власть не позволяла монашествующим свободно жить по своим законам преследуя старцев, нарушая духовную жизнь. Упадок монашества был неизбежен, и теперь же чтобы возродить в краткие сроки нужно использовать чисто внешнее орудие – дисциплину. Этому и способствует всеобщее обмирщение в церкви. И вот мы уже видим игумена, живущего в Москве и по телефону дающего указания своему доверенному лицу, находящемуся верст за триста от Москвы. Послушание осуществляется конкретным лицам и не предполагает замены и охватывает весь внутренний мир человека. Послушание направлено на совершенствование духовного мира, на спасение послушника. В этом коренное отличие послушания от дисциплины, которая напрвлена на поддержание внешнего порядка.

Кроме того, послушание только тогда является послушанием, когда оно является результатом свободного выбора. Послушание выполняемое в силу внешних причин. С внутренним ропотом не приносит плода послушнику. Вот как об этом сказано в «Уставе преп. Венедикта». (Древние иноческие уставы, стр. 603.): «Послушание тогда бывает угодно Богу и любезно людям, когда повеленное исполняется не с тревогою, не с медлением, не с холодностью, или ропотом, и не с оговоркою, выражающей нехотение. Повиновение, оказываемое наибольшему – Богу оказывается, так как Он Сам сказал: слушаяй вас мене слушает () – и должно быть оказываемо с добрым расположением сердца: «доброхотна бо даятеля любит Бог (). Если ученик повинется не с добрым расположением, и не устами только, но и в сердце поропщет, то хоть и исполнит он повеление, не будет это приятно Богу, Который видел сердце ропщущаго. За таковое дело не только не получит он никакой благодати, но ещё подвергнется наказанию вместе с ропотниками, если не исправится с понесением должной епитимии».

И послушание и дисциплина предполагают наличие авторитета. Дисциплина не позволяет ослушаться начальства, послушание подчиняет монаха старцу чисто по внутренним причинам. Авторитет в случае дисциплинарного устройства абсолютен – он назначен вышестоящим органом и только может быть снять. Дисциплина не предполагает свободы. Вот тот человек, которому ты должен подчиняться в своей области деятельности – хочешь ты того или нет. Послушание предполагает нечто другое – во-первых, свободный выбор того, кому ты будешь подчиняться, во-вторых, свободу покинуть старца или монастырь. Старец или игумен должен иметь авторитет, авторитет относительный, а не абсолютный. Тот или иной человек может потерять авторитет – по тем или иным причинам: впасть в ересь, нарушать монашеские уставы или устав конкретного монастыря и т.д. и т.п. Дисциплина же предполагает безусловное подчинение начальству – иначе такая организация не будет дееспособна. Вот как об этом пишет новомученик М.А.Новосёлов: «Если же мы под словом «авторитет» подразумеваем, как то иногда бывает, известное чисто физическое, чисто нравственное значение, благоприобретённое каким-нибудь лицом на пути христианских подвигов и мудрости, т.е. на пути сыновнего послушания Святой Церкви, а не посредством власти над ней, – если мы так определяем авторитет, то он, конечно, имеется в Церкви Христовой, а не посредством власти над ней, – если мы так определяем авторитет, то он, конечно, имеется в Церкви Христовой, источнике всякой мудрости, больше, чем где бы то ни было. Является же он тогда только вопросом факта, а отнюдь не вопросом права» . Здесь автор не просто противопоставляет нравственный авторитет, абсолютному авторитету, который отсутствует в православной церкви, но занимает главенствующее место в католической церкви. Но и указывается на источник этого авторитета – Церковь. В этом главное отличие авторитета нравственного, от авторитета абсолютного дисциплинарного. Причём в первом случае источником этого авторитета является Церковь понимаемая, как Организм, как Тело Христово, во втором, как организация. И залог существования этого авторитета в послушании Церкви, есть это послушание, то есть и участие в Теле, тогда авторитет становится безгрешным и возможно то послушание, о котором учил преп. Силуан. Конечно, тот или иной грех отлучает человека от участия в Церкви-Организме, но послушание Церкви скоро возвращает того человека обратно. Поэтому если старец не потерял эту связь с Церковью, то ему должно подчиняться и такое послушание будет спасительно, если же он впал в грехи и принадлежит только организации. Бросив своё послушание перед Церковью, заменив его дисциплинарным участием в организации, то подчинение такому игумену или духовнику будет несением скорбей, которыми и спасаются ныне многие монахи. Новосёлов говорит об этом следующим образом: «Но эта мудрость, это ведение никому не даётся лично, потому что лично мы ничего собственного, своего, не имеем, кроме греха. Даётся ведение только по мере участия в Церкви, потому что ведение само принадлежит только ей одной, Церкви Христовой, получившей с самого начала всё в полности» (Там же). Таким образом, если игумен, старец или кто иной замахивается или просто игнорирует постановления церкви (не говоря, конечно, о догматах), то он ставит себя выше Церкви и послушание такому пастырю может принести только горькие плоды.

Любопытно, что великий ревнитель киновиального монашества прп. , прямо сравнивает киновию с Церковью. «…И у келаря дело не будет идти, как бы хотелось, если не будет иметь помощника в лице повара, также и у прочих, если не будут иметь других, таким же образом настроенных. И как в одном теле много членов есть, но равно един о другом пекутся все уди, и аще страждет един уд, с ним страждут все уди: аще ли же славится един уд, с ним радуются вси уди (), так и в братстве, если это условие не будет соблюдаться, то не будет у нас ни киновии, ни мира, ни согласия, но внутренний разлад и разложение. Если же это так, то как смеет кто-либо предпринимать что-нибудь по своему желанию… Или как смеет кто-нибудь отказываться, когда его зовут на дело, и не подчиняться тем, кто имеет власть над ним? Таковый – не послушник, но ослушник, не брат, но чужой» . . Таким образом, киновия становится как бы воплощением самой Церкви как Тела Христова, а начальство в ней даётся самой киновией (Церковью). То есть каждый член киновии, включая игумена должен жить по её законам, а не наоборот, киновия должна подчиняться придуманным законам игумена, или просто прихотям его. Участие в такой идеальной киновии подразумевает отрицание от своей воли, подчинению её общей воли киновии, как единого организма, подобно тому как участие в Теле Христове подразумевает подчинение единой воли Церкви.

Таким образом, получается, что и старец и его ученики, в действительности являются послушниками Бога, послушание Которому осуществляется через посредство Церкви. Если старец, более совершенный, как предполагается, в этом послушании, станет ослушником, то послушание ему становится исполнением его личной воли и не может быть признанно спасительным. В последнее время много говориться о правах священнослужителей. Вспомним, что святитель Амвросий включил в свою книгу только обязанности священнослужителей. В действительности для послушников Бога могут быть только обязанности и чрезвычайно мало прав. И быть старцем не означает занять какое-то важное место в монашеской иерархии. А возложить по воле Божией на себя непомерно тяжёлый груз. В современном богословии при рассмотрении послушания центральной становится фигура послушника: дескать, делай то, что тебе говорит старец – вот и будет послушание. А в действительности главной фигурой в послушании является старец, он безусловно несёт ответственность за то, что сказанное им должно соответствовать воле Божией, хотя такое соответствие относительно и полностью не может соответствовать воле Божией. Архимандрит Софроний пишет о таком эпизоде из жизни игумена Пантелеймонова монастыря Мисаиле в своих воспоминаниях о старце Силуане: Однажды он вызвал к себе новоначального монаха и возложил на него сложное и трудное послушание. Послушник с готовностью принял его и, сделав положенный поклон направился к двери. Вдруг Игумен позвал его. Послушник остановился. Наклонив голову на грудь, Игумен спокойно, но значительно сказал: «Отец С., помни: Бог дважды не судит, поэтому когда ты что-нибудь делаешь за послушание мне, то я буду судим от Бога, а ты свободен от ответа». Конечно, это не касается случаев, когда послушник что-то делает противное воли Божием, например, нарушает заповеди Божии, важно то, что раньше старцы и игумены понимали, что им придётся держать ответ на Страшном Суде за свои ошибки и Суд был для них не какой-то абстракцией, они уже видели себя предстоящими Богу.

В книге «Жизнеописания афонских подвижников благочестия 19 века» читаем: «Занимая, по-видимому, незначительную должность, о. Антипа, по мере своих сил, ревновал о сохранении общежительных правил во всей силе. Однажды о. Нифонт в общей братской трапезе благословил келарю приготовить для себя и какого-то гостя отдельное кушанье. Келарь не приготовил: игумен разгневался и велел встать ему на поклоны. – Поклоны я буду класть с радостью, – отвечал ему келарь, но прошу извинить меня: сделано это с благою целью, дабы не было претыкания и соблазна братии! Так как самим тобою же начаты добрые уставы по правилам святых Отцов, то чтобы тобою же не были они нарушаемы, потому что настоятелю во всём надо быть примером для всех: тогда только будет твёрдо и надёжно наше общежитие! – Потом, когда совершенно успокоился о. Нифонт, он благодарил о. Антипу за благоразумную ревность» . Видите послушание Церкви, которое выразилось в послушании монашеским уставам о.Антипа поставил выше своеволия своего игумена и тем самым направил его на путь спасения. Постойте, а как же: «послушание выше поста и молитвы»?

Сколько раз мы уже слышали эти слова. Они не сходят с уст и сегодня. Разумеется, просто глупостью является понимание этого выражение, как противопоставление послушания посту и молитве. Де, главное, послушание, а остальное не так важно. Но обратимся вновь к старцу Силуану: «Почему Святые Отцы послушание ставили выше поста и молитвы? Потому, что от подвигов без послушания рождается тщеславие, а послушник всё делает, как ему сказано, и не имеет повода гордиться. Кроме того, послушливый отсёк свою волю во всём и слушает своего духовного отца, и потому ум его свободен от всякой заботы и чисто молится». И ничего не имеет общего это выражение с тем, смыслом который в него вкладывают ныне. И, разумеется, уж никакого отношения к каноническому устройству церкви оно не имеет.

Таким образом, неправильное понимание монашеского послушания, а тем более нелепый перенос его на все аспекты церковной жизни привело к тому, что послушание было незаметно заменено дисциплиной. Этому способствовало понимание послушания, не как послушания Церкви, а через неё Богу, а как следование человеческой воле человека занимающего то или иное место в церковных структурах. Насколько это пагубное понимание получило распространение в церкви, мы будем рассматривать далее.

Завершая эту тему, хочется привести ещё один замечательный пример из афонской жизни. Одного болгарского старца именем Герман, жившего во второй половине 19 века однажды посетил насельник Саровской пустыни. Как это часто случалось при подобных посещениях, русский монах просил у старца духовного назидания и спросил: «Что на пути монашеской жизни нашли вы лучшего?» «– Послушание! – отвечал он. – Я готов верить этому если говорить о жизни отшельнической, – продолжал я, – но когда дело коснётся общежительной, то не совсем верю: мне кажется, что соперничество в состоянии монастырей увлекло предстоятелей, а за ними и всё монашество в интересы и материальность, которых добиваются разными благовидными средствами; отчего, думаю, в наши времена так оскудело истинное монашество. При таком направлении иному из нас иногда приходится получать послушания, не согласуемые совестию нашею с учением Церкви. Будет ли в таком случае послушание спасительно? Если ты убеждён, – ответил он, – что повеленное противно заповеди Божией, то, что мешает тебе, прежде исполнения объяснить о том начальнику? – Моё распятие!– отвечал я. – Но не на то ли ты вышел из мира, чтобы взять крест свой и последовать Христу? – Но что мне делать, когда по объяснении старец не убедиться и будет настаивать исполнить повеленное? – если оно не составляет грех смертного и ты немощен, то, по-моему, лучше делать, потому что он, а не ты будешь отвечать за то пред Богом; но если ты крепок верою, то лучше быть виновным перед начальником, чем пред Богом; лучше быть готовым понести наказание и даже выйти из монастыря, нося крест свой . Впрочем, кто в простоте сердца и с полной верою передаёт себя в послушание, непрестанно моля Господа, чтоб Господь открывал руководителю старцу волю Свою ради спасения твоего, того Господь не попустит до искушения: и начальника, и подчинённого избавит от сетей лукавого» .

Любопытно, что в этом отрывке речь идёт уже не о собственно послушании, как средстве спасения, а о послушании, выродившемся в дисциплину. Здесь не может быть речи о доверии старцу и любви, к нему. Послушники, наоборот, опасаются искушений от начальников. И ни слова не говорит старец, проведший только на Афоне более сорока лет, ни о каком беспрекословном послушании. Старец советует послушнику, если он имеет на то силы, противостоять начальству и пытаться переубедить его, даже если это грозит изгнанием из монастыря! И чтобы жить в таком монастыре советует послушнику уповать на свои молитвы, чтобы Господь вразумил неразумных начальников! Вот какова была ситуация в русских монастырях 19 века. Но заметим, что тогда ещё не было распространения лжеучений подобных экуменизму! Что бы сказал старец, если узнал, что послушникам в Росси приходится грешить против веры!

Пора сделать некоторые выводы. Главный вывод: послушание предполагает не только внешнее подчинение, но и главным образом внутреннее. Вне внутреннего согласия со старцем или игуменом, послушание становится дисциплиной. Внутреннее согласие со старцем предполагает веру в то, что старец всё делает правильно, так как является сосудом благодати. Это можно назвать верой в старца. Истинное послушание основывается на взаимной любви послушника и старца и имеет своей целью не сохранение или процветание какой-либо организации (монастыря, кельи), но спасение старца и послушника. Только послушание такому духоносному старцу являющемуся причастником благодати и членом Тела Христова является спасительным для послушника.
Послушание не является универсальным путём спасения, и не всегда реализуется даже в монашеской жизни. Перенесение послушания в мирскую сферу, на отношения епископа и клира, священника и мирянина недопустимо.

Свят. т. 3 стр. 52

Свят. . Приношение современному монашеству. Соч.т5.,стр 71.Спб, 1905

Там же стр. 71-72

Хотя проповедующих это новое учение письменно не так много. За то много тех, кто пытается внедрять подобные учения на бытовом уровне. Всё же большинство исследователей полностью согласны со святителем Если например, иеромонах Митрофан (Волкодав) пишет в своей книге «Основы духовной жизни по славянскому «добротолюбию»: «Человеческий ум без руководителя не может взойти на небо, поэтому в Священном Писании приводится много поучительных примеров необходимости послушания наставникам… По правилам общежития иноку нужно полностью повиноваться своему игумену (духовнику), от которого и постриг принял, и без сомнения исполнять всё, что он говорит…» Казалось бы автор выводит учение о слепом послушании, и даже говорит о невозможности спастись без руководителя, но в другом месте читаем: «Большим благом является вопрошение обо всём, однако только искусных. Неискусных же спрашивать очень вредно… Неискусные наставники многих несмысленных повредили, вместо исцеления только укорили и ввергли в отчаяние Хоть и важно исповедовать свои помыслы духовнику, но идти надо не ко всякому, а только к духовному и рассудительному». Иеромонах Игнатий ещё более категоричен: «Такое послушание невозможно без старца, и, даже если есть старец, оно очень затруднительно при отсутствии возможности непрестанного жительства при нём. Однако, как известно, спрос диктует предложение. Поиграть в духоносных наставников – соблазн серьёзный. Кроме угождения своему тщеславию «старец» может приобрести в этой игре и многие чисто земные выгоды». И приводит далее слова святителя Игнатия: «…Душепагубное актёрство и печальнейшая комедия – старцы, которые принимают на себя роль древних святых Старцев, не имея их духовных дарований, да ведают, что самое их намерение, самые мысли и понятия их о великом иноческом делании – послушании, суть ложные, что самый их образ мыслей, их разум, их знание суть самообольщение и бесовская прелесть»… Удивительно, что со всеми согласен даже известный оригинальностью своих мнений профессор А.И.Осипов: «Духовный отец только, тот может быть, может иметь у себя в послушании – кто достиг действительного бесстрастия, кто видит душу человека». Послушание и молитва сегодняшнего христианина, согласно св. . Радиостанция «Радонеж». Эфир 15.07.03 г. иеродиакон Николай: «Для этого старец непременно должен обладать, наряду со множеством иных необходимых добродетелей и даром духовного рассуждения, то есть способностью распознавать в молитве волю Божию, что позволяет его ответам носить исключительно духовный, «пророческий» характер».

Наверное, нет необходимости подробно останавливаться на этой работе, по признанию самого автора являющейся просто ответом какое-то письмо. Но что сразу же бросается в глаза, что автор вносит вольно или невольно путаницу в вопрос о послушании. Начав с описания монашеского послушания, автор неожиданно кончает послушанием мирских людей духовнику. Что собственно и нельзя назвать послушанием. Смысл послушания в отсечении своей воли, а не в разборе отдельных вопросов духовной жизни или просто в исповеди. Смысл монашеского послушания не в том, чтобы что-то делать по благословению старца, а в том, чтобы всё делать по его благословению. Перенесение же этого послушания на мирскую жизнь приводит просто к лукавству, которое даёт обильные и пагубные плоды в мирской жизни. Некоторые примеры подобного послушания настолько чудовищны, что просто нет возможности здесь о них говорить.

Но такое окончание труда иеромонаха закономерно. Нынешнее попечение о послушании упирается именно в обеспечение церковной дисциплины.

Семипалатинск. 1900. С.84. цит. по Иеродиакон Николай (Сахаров). Учение архимандрита Софрония о старчестве: старчество и послушание в богословии архимандрита . Начало.№10, 2002.

Борисоглебский Г. Сказание о житии оптинского старца о.иером. Амвросия. М.1893 .С.53. цит. по. Иеродиакон Николай (Сахаров

«Путь ко спасению». Цит. по. Иеродиакон Николай (Сахаров

«Ибо у добрыхъ учителей и уроки добрые, а у злыхъ, конечно, злые. Когда лукавый нашъ противоборникъ не в силах убедить насъ, чтобы оставались в мирском смятении и погибели: спешитъ он убедить, чтобы не предавали себя строгой жизни, или такому мужу, который все грехи наши выводитъ намъ предъ взоры и исправляетъ ихъ, но чтобы вверились кому-нибудь изъ старстныхъ славолюбцевъ, удовлетворяющихъ собственныя свои страсти подъ предлогомъ снисхождения къ живущимъ съ нимъ вместе, чтобы такимъ образомъ, незаметно соделавъ насъ опять многострастными, опутать насъ собственными узами греха. А если поручишь себя мужу, украшенному многими доблестями, тосоделаешься наследникомъ благъ. Какия въ немъ, и будешь весьма блаженъ предъ Богомъ и предъ людьми. Но если щадя тело свое, отъищешь учителя снисходительного къ страстямъ твоимъ, или, лучше сказать вместе с тобою падающаго: тонапрасно ты вступал на подвиг отречения от мира; потому что предался страстной жизни, взял себе слепаго волждя к яме». Свт. . Слово подвижническое и увещание об отречении от мира. Творения.Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1901, Ч. 5. С. 41-42

Старец Иосиф Афонский Изложение монашеского опыта стр. 293

Жемчужины. Стр.120

Любопытно, что независимо от автора данной работы именно на эту книгу, и именно на этот эпизод обращает внимание диакон Владимир Соколов выступившей с критическим анализом мнений о.Доримедонта в газете «Православная Москва». Вот что он пишет по этому поводу: «Такое послушание превращается в идолопоклонство. Послушание становится превыше не только поста и молитвы, но и превыше заповеди Божией. Мнение старца выше мудрости Божией. Заповедь Божия подменяется преданием человеческим () – старец поставляется на место Бога. Такое понимание послушания идет вразрез со святоотеческим учением, ибо таким послушанием нарушается основной постулат нравственности: благая цель достигается только благими средствами. Автор, слава Богу, понимает это: он, ссылаясь на мнение святых отцов, говорит о том, что непослушание можно проявить в случае сомнительного в отношении нравственности послушания. Но, тем не менее, мудрование о послушании, описанное выше, начинается не на пустом месте – оно вырастает всегда на почве непонимания святоотеческого наследия». Диакон Владимир Соколов / «Православная Москва», № 21-22 (279-280), ноябрь 2002 г

Диакон Владимир Соколов. В той же статье справедливо замечает: «Когда иеромонах Доримедонт утверждает, что «сличение говоримого учителем и настоятелем со священным Писанием и святоотеческим творениями», на котором настаивает преподобный Симеон, возможно только до вступления в послушание, – то он, по существу делает тоже самое – мнение старца ставит выше Писания и творения святых отец. От такого богословия уже легко перебрасывается мост и к возможности нарушения через послушание заповеди Божией. Поэтому сомневаться не приходится – младостарчество рождается из описанного выше богословия о послушании простым перенесением уникального опыта послушания древних отцов подвижников на любого приходского духовника » (Выделение – П.Т. ). Диакон Владимир очень точно заметил цель этих изысканий афонского монаха – оправдать послушание на приходском уровне. А следующий пункт – перенесение монашеского послушания на каноническое устройство Церкви. О том, что механический перенос учения древних отцов о послушании в современную и тем более мирскую жизнь пишет и другой исследователь: «Нужен ли современному христианину путь послушания, в том виде, в каком он был у древних послушников? Такой путь был недоступен для мирян даже в цветущие времена христианства». Иеромонах Игнатий (Душеин) Что такое послушание.

Иеродиакон Николай: «У новоначального к старцу, подобно как к самому Богу, должна быть абсолютная вера»

Тут и возникает необходимость признать существование авторитета. Как известно православная вера отвергает возможность авторитета. Но это относится к юридическому пониманию авторитета, то есть признание авторитета за той или иной должностью. В церкви авторитет может принадлежать только святому человеку, стяжавшему Дух Святой, и таким образом достигшего не верха иерархической лестницы, но верха Лествицы, возносящей от дольнего мира к горнему. Потому что авторитетом может быть только преуспевший в христианской жизни, а этим является именно человек достигший обожения, святости. Отметим относительность такого авторитета: святой человек может пасть, может быть не узнан своими современниками. Такой авторитет и предполагает послушание ему.

Иеромонах Игнатий (Душеин) пишет: «Часто многие настоятели приходов и монастрырей полагают, что сама по себе их должность уже предоставляет им право быть духовными руководителями своих подчинённых. Сознательноили по неведению они путают духовное послушание с дисциплинарными «послушаниями». В реальной церковной жизни, особенно в монастырях, слово «полсушание»закрепилось за всеми видами работ в монастыре. Куда паломника или послушника не пошлют работать – всюду он «на послушании». В такой терминологии нет ничего страшного, если помнить чтотакое духовное послушание (о чёмбыло написано выше) и что такое дисциплинарное послушание, и не смешивать эти две разные вещи. А смешивают их нередко и сами настоятели для удобства управления приходом или обителью. К примеру: хочет батюшка чтобы прихожанка просфоры пекла. Если просто скажет: «Марья, просфоры испеки», она может иотказаться, а если изречёт: «Тебе, Мария, послушание испечь к завтрашней службе просфоры» – успех гарантирован. К сожалению, этот успех может иметь положительный характер лишь в земном плане. В духовном плане он вреден, так как основан на лжи » (Выделено –П.Т. )

«Однажды, говоря о послушании, на замечание архимандрита (будущего святителя ), что иноческое послушание старцу не допускает никакого рассуждения, владыка Московский (митрополит ) заметил, что ныне уже таких послушников нет. Архимандрит отвечал, что, так как это, главным образом, зависит от воспитания, то есть и ныне послушники, хотя и редко, которые принимают это учение по образу древних новоначальных, и сослался на келейного послушника своего, сопровождавшего его, архимандрита, в этот приезд к владыке. Высокопреосвященный пожелал его видеть и видеть опыт такого послушания. Келейный архимандрита по имени Степан был позван и представлен владыке. Архимандрит говорит ему: «Степан покажи язык владыке!» Тот высунул язык, не рассуждая и не конфузясь – и был отпущен» (Жизнеописание епископа », М.2002, С. 207. Впоследствии этот Стефан сподобился блаженной кончины. Обратим внимание, что послушание возникает не автоматически между старцем и послушником, но является результатом воспитания послушника. Отметим, что подобные примеры хорошо иллюстрируют необходимость веры в старца.

Нельзя удержаться и не привести ещё одного слова преп. : «Братья и отцы! По собственному желанию я веду с вами беседу, а не по принуждению, хотя и нужда мне належит беседовать с вами. Ревную бо по вас Божию ревностию (), хотя я и грешен, и очень радуюсь о вашем преуспеянии. Если же и приходится часто огорчать вас, как было и накануне, то и это не яко да оскорбитеся, но любовь да познаете, юже имам изобильно к вам (), – так как любящий усердно воспитывает, Который бо есть сын, егоже не наказует отец ()? – да будете совершенни всецели, ни в чём же лишени () Ибо вас я в особенности одобряю и свидетельствую, что вы и послушны и покорны, и исполняете отеческие заповеди, так что я не знаю, есть ли другие подобные из состоящих в послушничестве в отношении. И я говорю вам не лесть, а истину. Ибо кто до такой степени единодушен с отцем или так последует игумену в том, что согласно с заповедью Господа, как явились вы отличившимися в обоих отношениях? И об этом свидетельствуют ссылки и преследования, тюрьмы и другие бедствия, противостояние даже до крови, когда вы сражаетесь против греха (

Архим Софроний Старец Силуан, стр. 38

Любопытно, что преп. сравнивает мученичество и послушание. Второй – лёгкий по сравнению с первым путь, которым достигаются все духовные плоды первого. «… Вникните, какими малыми и сколь не многими трудами дано нам стяжать Царство Небесное. Мы не проливаем, как мученики, кровь; членов наших не отсекают, костей не сокрушают; но если мы прилагаем к своим лёгким и не многим трудамотречение от своей воли, с желанием Богу угодить и братиям с любою послужить (выделено мною П.Т. ), то через это делаемся подобными многострадальным мученикам, и даже Самому Господу, за нас распятие и смерть подъявшему. Благодушествуйте же, трудитесь! Вас ждут венцы мученические!» (слово 20

Профессор Осипов, в упомянутом выше выступлении по радио, справедливо отмечает: «Ведь сплошь и рядом мы видим, что послушание понимается так, как мы нередко видим в сектантских общинах, в сектантских организациях – когда у них глава и вождь является диктатором всей общины. Люди сейчас смешивают дисциплину и послушание, не понимая того, какое различие между тем и другим».

М.А. Новосёлов. Письма к друзьям. М. 1994 С.138

Преподобный . Малое оглашение. Слова. М.2000. С.122-123.

В другом месте он же развивает эту мысль: «обще сказать, мы мнози едино тело есмы о Христе, а по единому друг другу уди (): один занимает место глаза, другой – уха; тот – носа, а этот – языка; иной – руки, а ещё иной – ноги. Ели все члены не будут делать каждый своё дело, а начнут спорить требуя – глаз– слышать, ухо – обонять, нос – говорить, язык – осязать, рука – ходить, не разстроится ли не сгибнет ли всё тело? Еслиж это так, то каждый своё послушание пусть исполняет, и какое приял от Бога дарование, тем пусть служит на общую пользу, содержа в мысли, что участь наша в руке Божией». Слово 328. Добротолюбие т.4 ещё: «Все вы друг для друга послушники, друг другу помощники, как живые члены одного тела. Если глаз не станет руководить руки, если одна рука не станет поддерживать другую, если нога не станет ступать также как сего требует благо всего тела, если вообще каждый член начнёт действовать по своей воле; то они не только своей крепости не сохранят, но с разстроением себя самих, разстроят и всё тело. Потому да радуется всяк, когда ему придётся поболее потрудиться для других, терпя хлад, дождь и жар; да плачет же и сокрушается сидящий без дела, как непотребный член, в теле не для тела живущий и достойный одного отсечения» (слово 2).

Иеромонах Антоний (Святогорец). Жизнеописания афонских подвижников благочестия XIX века. С. 48-49

Иеромонах Антоний Святогорец. Жизнеописания афонских подвижников благочестия XIX века. М. 2001. Издательство Л[то. С.80-81

Что из святоотеческого наследия наиболее актуально для современного человека? Как поститься и молиться христианину? Как отвечать на вызовы сегодняшней жизни? На вопросы портала «Православие и мир» ответил председатель Московского Патриархата .

— Как сегодня мирянину строить свою христианскую жизнь? Ведь большинство аскетических книг написано для монахов, а той традиции православного воспитания, которая была до революции, сегодня уже не существует.

— Жизнь, действительно, во многом изменилась за последнее столетие. Но не изменился человек, не поменялись смысл и цель его жизни, остались прежними и его главные внутренние проблемы. Поэтому поучения преподобных отцов и подвижников благочестия необходимы современному человеку не меньше, чем монаху прежних веков.

Видимо, в Вашем вопросе акцент ставится не на понимании главных принципов христианской жизни (они во все века были и останутся неизменными), а на уставных, или, если мы говорим о мирянине, лучше сказать, на бытовых сторонах жизни православного человека.

Однако если почитать поучения преподобных отцов, много ли мы найдем там уставных наставлений? Они, конечно, есть, но это лишь малая часть святоотеческих творений как по смыслу, так и по объему. Главный акцент в этих книгах делается не на внешних сторонах жизни, а на внутреннем состоянии человека.

Сегодня человеку все сложнее найти время для уединения и молитвы, а главное, найти в себе внутреннюю потребность в этом. Но делать это необходимо. Настоящему христианину никогда не было легко в мире: «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое » (Ин. 15:19).

Я не согласен с теми, кто считает, что «Добротолюбие» устарело и для современного человека бесполезно. Напротив, чем далее мир уходит от христианских идеалов и ценностей, тем нужнее для нас опыт подвижников, опыт подлинной жизни во Христе.

— Что из наследия святых отцов Вы считаете наиболее актуальным, доступным и применимым для современной жизни мирянина?

— Что самое актуальное? Современная жизнь все дальше и дальше отдаляет человека от Бога. Человек забывает о своем предназначении, о смысле своего существования. А значит, как это ни парадоксально звучит, человек просто перестает быть человеком в подлинном значении этого слова. Он постепенно теряет те образ и подобие Божии, по которым был создан Творцом. Его ориентирами сегодня становятся культ наслаждений, беззаботность, безответственность, самодостаточность богатства и т.п.

И поэтому самое актуальное — вернуть человеку подлинные ценности, развернуть его лицом к Богу, настроить на иной лад.

Что самое доступное? Изменение внутреннего человека, собственного «я» — подлинное покаяние (по-гречески «метанойя» — изменение ума).

Для этого не требуется больших материальных затрат или особого образования. Мы сами являемся и объектом, и субъектом строительства: «Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас? » (1 Кор. 3:16). Изменение нашего внутреннего мира, самое для нас доступное, но вместе с тем и самое сложное дело. К этому изменению призывают нас святые отцы, и призыв этот остается актуальным до сих пор.

Что самое применимое из наследия отцов для современной жизни? Сохранение себя в этом постоянно меняющемся мире, сохранение идеалов и принципов христианской жизни в повседневности. Каждый день, каждый час ставит нас перед нравственным выбором: поступить согласно заповедям или согласно духу мира сего.

Вот здесь и надо нам применять опыт святых отцов, дабы уберечь свою душу от искушений. Это и есть самое применимое.

— Как сегодня молиться христианину? Как быть в условиях нехватки времени? Можно ли правило читать по дороге на работу, есть ли смысл в такой молитве — ведь по-настоящему сосредоточиться в метро практически невозможно? А как успевать молиться маме с малышами?

— Сегодня, как и вчера, надо молиться благочестиво, т.е. сосредоточенно и осмысленно. Молитва — наш разговор с Богом, главный момент текущего дня. Если мы так относимся к молитве, тогда для нее всегда найдется время в любом перезагруженном делами дне.

Представьте, что у Вас на сегодня назначена встреча с Президентом. Вы ведь не будете от нее уклоняться, ссылаясь на нехватку времени. А почему разговор с Богом, Который есть Царь Царствующих и Господь Господствующих мы ставим на второй, третий план в нашей жизни? Очевидно, эта проблема в нас самих.

От ежедневного повторения правила затирается смысл и осознание молитвы как разговора с Богом. Но ведь от нашего непонимания суть дела не меняется. Мы не чувствуем, что говорим с Богом, но Бог ведь все равно слушает нас! Попробуем осознать это перед тем, как спланировать свой день, и тогда, уверен, у нас найдется время для молитвы.

Еще одно практическое замечание. Нам надо помнить, что молитва не отнимает время от нашего отдыха, она не отнимает силы, а прибавляет. Поэтому не надо жалеть время и силы на молитву.

Но если все-таки мы не смогли помолиться дома и бежим на работу, есть ли смысл молиться в метро? Выскажу свое личное мнение, оно не обязательно совпадает с мнением других, ведь молитвенное состояние — дело сугубо личное. Так вот, по моему мнению, в метро, если Вы следуете хорошо знакомым маршрутом, как раз и можно сосредоточиться.

Молитесь про себя, читайте молитвы, которые знаете наизусть. Если сбиваетесь и не можете прочитать все свое правило, читайте общеизвестные молитвы, которые должен знать каждый православный — «Царю Небесный», «Отче наш», «Богородице Дево», «Символ веры». Есть еще Иисусова молитва, которую можно произносить в любой ситуации.

Главное, как и всегда в молитвенном делании, — это сосредоточенность, отрешенность от внешнего мира. Как бы это ни звучало неожиданно, во время привычной поездки в общественном транспорте, при должном внутреннем усилии, мы можем сосредоточиться на молитве.

Но! Если Вы едете на машине за рулем, отрешаться от действительности ни в коем случае нельзя. Здесь надо быть предельно внимательными к окружающей дорожной ситуации, хотя и находясь за рулем, можно продолжать молиться.

То же самое касается и мамы с детьми. Очень много домашних дел, которые мама выполняет, как говорится, на автомате — готовит еду, стирает, моет посуду, все эти заботы не мешают молиться. Ведь часто бывает, когда у человека хорошее настроение, он, занимаясь чем-либо по дому, напевает какую-либо песенку. Она ведь не мешает, а наоборот помогает ему. Значит дело в нашем внутреннем настрое, надо стараться, чтобы у нас всегда был настрой на молитву.

— Нужен ли особый облегченный устав постов для мирян? Ведь «де-юре» во всех календарях печатается устав с сухоядением, а «де-факто» так едва ли кто постится… Как выбрать меру поста, кого в этом слушать?

— Всегда, начиная разговор о посте, нам надо вспоминать слова апостола Павла: «Кто ест, не уничижай того, кто не ест; и кто не ест, не осуждай того, кто ест, потому что Бог принял его » (Рим. 14:3).

Уставные требования о постах, написанные в календаре, сегодня не все соблюдают. И поэтому очень легко, прочитав их, впасть в осуждение других.

Эти требования, конечно, предназначены, в первую очередь, для монастырской жизни. В миру редко случается, чтобы были условия, близкие к монастырским, да это и не требуется от мирян. Семейный человек должен, в первую очередь заботиться о своей малой церкви, в этом его долг и, одновременно, крест. Больные родители, подрастающие дети — разве можно требовать от них точного соблюдения поста?

Соблюдая заповедь о посте, мы можем нарушить более важную заповедь — о любви к ближнему. Поэтому в отношении меры строгости поста дам простой совет — посоветуйтесь с приходским священником, у которого Вы исповедуетесь, как он благословит, так и поститесь.

— Как сегодня оградить семью от вызовов современного мира? Как сохранить мир в семье? Что Вам кажется главной причиной большого количества семейных ссор и разводов?

— На первый взгляд, желание отгородиться от мира кажется вполне благочестивым. Но вспомним, к чему мы призваны. «Вы — свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного » (Мф. 5:14-16). Сильная личность, человек непоколебимой веры не ограждается от мира, но наоборот, мир, окружающие люди, преображаются вокруг него.

Конечно, так должно быть в идеале, а реальное положение дел несколько иное: мир, действительно, врывается в семейную жизнь соблазнами, суетой, агрессией, которым очень трудно противостоять. Как в таких условиях сохранить семью?

Главная причина большинства разводов — эгоизм, культивируемая привычка служить своим страстям. Отсюда и результат: вместо жизни — сожительство, вместо жертвенности — гонка за удовольствиями, вместо смирения — борьба за свои права. А ведь любовь супругов — это школа для любви более высокого порядка. В семье человек учится видеть другого, чувствовать другого, жертвовать ради другого собой…

При сотворении человека Господь сказал: «Не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему » (Быт. 2:18), т.е. того, кто будет помогать человеку преодолевать эгоизм, учиться служить другому и, в первую очередь, тому кто рядом — своему ближнему: жене, детям, родителям.

Вместе с тем Богом установлены и определенные отношения между мужем и женой: «Муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви » (Еф. 5:23). А дальше есть и продолжение: «Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее » (Еф. 5:25), т.е. власть мужа в семье основана на его жертвенной любви. Таким образом, смирение и преданность жены с одной стороны, и жертвенная власть мужа с другой — вот подлинный порядок семейной жизни. И тогда семья становится истинной малой церковью.

Вот почему главной причиной кризиса современной семьи я бы называл эгоизм, отсутствие смирения и забвение Богом установленных принципов внутрисемейных отношений.

— Что такое послушание для мирянина, и каким оно должно быть, если должно быть вообще? Каковы трудные моменты духовного руководства сегодня?

— Конечно, не нужно требовать от мирянина послушания по типу монастырского, ежедневного откровения помыслов и непрестанного руководства духовного отца. Послушание мирянина заключается в исполнении общеизвестных норм христианской морали, участии в жизни приходской общины.

Еще следует отметить такую важную сторону послушания, как сохранение верности канонической Церкви, какие бы испытания и искушения нам ни приходилось пройти. Эта верность проявляется в послушании священноначалию, в уважении церковной иерархии. Так, каждому прихожанину следует уважать мнение настоятеля прихода, а настоятелю — правящего архиерея.

— Как правильно готовиться к причастию? Обязательна ли исповедь для тех, кто часто причащается? Ведь в первые века исповедовались только после совершения тяжких грехов, а сейчас исповедь становится таким отчетом о проделанном за неделю.

— За прошедшее столетие очень многое изменилось в укладе церковной жизни. Практика обязательной исповеди перед причастием пришла к нам из Синодальной эпохи, когда люди причащались один-два раза в год. Кроме того, очень разнообразные порядки можем видеть в других Поместных Церквах.

Все эти вопросы неоднократно были предметом серьезного обсуждения в нашей Церкви. Ни в коем случае не следует ломать сложившиеся традиции. Одновременно надо думать о том, чтобы такие важнейшие вещи, как подготовка человека к принятию таинств Исповеди и Причащения, проходила с максимальной духовной пользой, чтобы участие в таинствах не становилось формальностью, а приводило к подлинному обновлению души человека.

Это очень важные и сложные вопросы, их надо решать, но решать крайне деликатно, с чувством ответственности за вверенную нам паству, руководствуясь простым принципом: «не навреди».

— Какие еще проблемы аскетики для мирянина Вам представляются актуальными?

— Современный мир представляет множество новых возможностей, а с ними и искушений. Мы не можем отгородиться от мира, мы призваны к свидетельству в мире, каким бы он ни был. Поэтому и вопросы аскетики, т.е. внутреннего делания, внутренней самодисциплины и борьбы со страстями должны быть для современного человека не менее, а даже более значимыми, чем для христиан прошлых веков.

Часто говорят, что наше время — медийное. Это действительно так, и поэтому нам надо уметь оберегать свою душу в условиях наступления медиа-образов и медиа-искушений. Без укоренения в Слове Божием, без молитвенного настроя трудно удержать ум от накатывающих извне соблазнов. Надо учиться борьбе со страстями на стадии помыслов, на стадии восприятия образов.

Современному христианину надо быть по-настоящему воцерковленным человеком, регулярно приступать к таинствам, иметь живую и прочную связь с церковной общиной, не ограничивать свою веру только формальным исполнением молитвенного правила и постов, но оживлять ее делами братолюбия, послушания, милосердия. «Ибо, как тело без духа мертво, так и вера без дел мертва » (Иак. 2:26).

— Как Вы думаете, нужно ли сегодня составление «Добротолюбия» для мирян?

— Если Вы имеете в виду составление специального сборника цитат из «Добротолюбия» или из Патериков, наиболее важных и полезных для мирян, то оно делалось в недалеком прошлом и делается сейчас. Можно в каждой церковной книжной лавке найти подобные сборники под разными названиями.

Но если идет речь о некоем новом «Добротолюбии», то вряд ли. Ведь главные вещи остаются постоянными на все времена — призвание человека и его природа, а значит и внутренние проблемы и пути их преодоления.

Именно об этом и говорит нам «Добротолюбие». Поэтому вряд ли нужно придумывать что-то новое в духовном руководстве, надо просто учиться применять уроки древних подвижников благочестия к особенностям нашего времени.

В прошлом существовало правило обязательно ходить в баню накануне посещения церкви. Сейчас этот совет излишен, так как, благодаря удобствам, все имеют возможность соблюдать правила гигиена.

Отправляясь в православный храм, следует заранее отключить мобильный телефон или вовсе его не брать с собой. Телефонные звонки будут отвлекать верующих от молитв. Разговаривать во время службы по телефону не следует по тем же причинам.

Духовный настрой

Перед посещением церкви, нужно настроить себя духовно. Для этого рекомендуется читать Библию или другую духовную литературу, например «Сборник церковных проповедей». Вообще перед каждым праздником рекомендуется читать соответствующую литературу.

Апостол Павел наставлял церковь в Филиппах: «...братия мои, что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте, чему вы научились что приняли и слышали и видели во мне, то исполняйте, – и Бог мира будет с вами»

(Флп. 4: 8–9).

Чтение духовной литературы должно побуждать человека размышлять о том, как он прожил прошедшую неделю, что было у него на сердце или в мыслях. Желательно, испытывая самого себя, вспомнить, в чем согрешил со дня последней исповеди. Можно даже записать свои грехи, чтобы не забыть их перед исповедью, отвлекшись на житейские проблемы.

Полезно будет также во время духовных размышлений вспомнить все благие даяния и милости, полученные от Бога. За все это следует Его возблагодарить.

Особенно тщательно следует подготавливаться душевно к причастию.

Внешний вид

Одежда для посещения церкви должна быть скромной и благопристойной. Кроме того, она должна быть чистой и выглаженной, обувь – вычищенной, прическа – аккуратной. Ни в коем случае нельзя приходить в церковь в том, в чем обычно ходят дома или на пляже.

Внешний вид христианина (не только поведение, но и одежда) отражает его внутреннее состояние, хотя и не является показателем его благочестия. Однако стремление к чистоте внутренней, как правило, побуждает человека также быть опрятным и снаружи. Если человек скромен и кроток, это также выразится в скромной одежде и кротком поведении. Человек, имеющий мир и покой в сердце, будет тихим и сдержанным в разговоре, все его жесты будут уравновешенными. У верующего человека будет во всем проявляться стремление к порядку.

В одежде лучше придерживаться спокойных тонов. В некоторых случаях рекомендуется приходить в светлой одежде (например, на Пасху), иногда, наоборот, в черном (в дни траура). Кричащие тона будут неуместны.

«Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом»

(1 Пет. 3: 3–4).

Особенно внимательно к одежде нужно относится женщинам. Они всегда должны выглядеть в церкви очень скромно. В последнее время многие ходят в церковь в джинсах или брюках. Однако к исповеди или причастию следует все же надеть юбку. Она должна быть не выше колена, не прозрачной и без разрезов. Кофту или блузку рекомендуется выбирать без глубокого выреза на груди и также непрозрачную, неяркую, без блесток и т. д. Голову женщинам обязательно следует покрывать платком. К обуви строгих требований нет, однако рекомендуется все же выбирать максимально удобную, так как на службах приходиться подолгу стоять. Нельзя пользоваться косметикой, особенно красить губы. Не следует также пользоваться духами, особенно в жаркую погоду, так как их сильный запах может стать причиной плохого самочувствия окружающих.

Мужчины могут приходить в джинсах или брюках, свитере или рубашке или в костюме. Не следует надевать шорты и майки. В отличие от женщин, мужчины, входя в церковь, всегда (даже зимой) должны обнажать голову.

В дни церковных праздников можно одеваться более красиво и торжественно, в дни постов – напротив, более скромно.

Молодежи не стоит приходить в храм в майках, особенно с кричащего вида наклейками на них в виде различных лозунгов, изображений кумиров поп-музыки и т. п. В шортах разрешается быть только детям до 7 лет.

Вход в храм

Приходить на богослужение следует за 5–10 минут до его начала. Входить в церковь нужно с благоговением, спокойно и тихо. На пороге обычно трижды осеняют себя крестным знамением и читают молитву. Можно прочесть молитву «Отче наш» или просто сказать: «Господи, помилуй». При этом надо смотреть на купола храма и кресты на них. По окончании молитвы следует поклониться. О том, как совершать крестное знамение и поклоны, будет рассказано ниже.

Не следует курить у входа в храм. Входя на паперть, следует еще раз осенить себя крестным знамением, так как считается, что уже здесь человек находится в святом месте. Нужно прекратить все разговоры, не относящиеся к духовному.

Не следует задерживаться при входе в храм, затрудняя вхождение в него другим богомольцам.

Войдя в храм, надо постараться, никого не беспокоя, найти себе место и, повернувшись к алтарю, сотворить три поклона с крестным знамением. Если в это время идет служба, мужчины должны пройти и встать с правой стороны, а женщины – слева.

Желательно приходить в церковь вовремя, то есть к началу богослужения, а не во время него. Опоздавшие должны постараться спокойно пройти вперед.

Вести денежные дела, за исключением покупки свечей, следует либо до, либо после богослужения, но ни в коем случае не во время службы.

Внутри церкви не принято разговаривать, чтобы не мешать другим обращаться в мыслях к Богу.

В церкви прихожане молятся и, как правило, про себя. Это негласное правило касается и пения. Не следует тихо подпевать поющему хору, а также эхом повторять вслух слова священника или чтеца. Подобное действие может помешать соседям молиться. Этот порядок желательно не нарушать.

«Не упивайтесь вином, от которого бывает распутство; но исполняйтесь Духом, назидая самих себя псалмами и славословиями и песнопениями духовными, поя и воспевая в сердцах ваших Господу, благодаря всегда за все Бога и Отца, во имя Господа нашего Иисуса Христа, повинуясь друг другу в страхе Божием»

(Еф. 5: 19–20).

В прошлом было принято молиться вслух. В настоящее время прихожане могут вместе молиться вслух во время чтения молитв «Отче наш» и «Верую», а также петь тропари и величания праздникам.

До начала богослужения можно пройти к свечному ящику, где можно получить свечи, приобрести книги и другую церковную утварь. В это время можно поздороваться со знакомыми или поговорить со священнослужителем на какую-нибудь церковную или духовную тему.

Нельзя ходить, разговаривать, а также ставить свечи и прикладываться к иконам во время чтения Евангелия, пения Херувимской и евхаристического канона на литургии (от Символа веры до «Отче наш»).

В церкви обычно стоят, но разрешается и сидеть. Согласно пословице, лучше сидя думать о Боге, чем стоя – о ногах.

Сиденья в церкви следует уступать больным и старым. Сидящие не должны закидывать ногу на ногу.

Однако во время важных моментов следует все же встать.

К таким моментам относятся время звучания Шестопсалмия, «Честнейшей», Великого славословия, возгласа «Благословенно Царство», а также во время малого входа и чтения Евангелия, которое есть Слово Божие, звучащее к людям. Это же касается и чтения Символа веры.

Особенно следует быть внимательным и с благоговением внимать молитве во время возгласа «Твоя от Твоих!», так как считается, что в это время сходит Святой Дух на хлеб и вино, приготовленные для причастия, превращая их в плоть и кровь Христову, и таким образом совершается чудо. Этот момент в православной церкви считается самым главным во время таинства, его называют сердцем Божественной литургии.

Следует также продолжать стоять, когда поют «Отче наш», а во время произнесения фразы «Со страхом Божиим» необходимо благоговейно кланяться, потому что считается, что в это время в Святой Чаше выходит на солею Сам Христос.

Когда все встают на колени во время общей молитвы, нужно также встать на колени.

В церкви не следует держать руки в карманах и жевать жевательную резинку.

Придя в церковь с детьми, необходимо позаботиться о том, чтобы они не бегали, не смеялись и не баловались в храме. Если ребенок заплачет, его следует тут же успокоить, если это не удастся, лучше вынести его на улицу и успокоить. После этого можно вернуться в церковь. Нельзя приходить в церковь с животными или птицами.

«Завещеваем же вам, братия, именем Господа нашего, Иисуса Христа, удаляться от всякого брата, поступающего бесчинно, а не по преданию, которое приняли от нас»

(2 фес. 3: 6).

Нежелательно делать замечания тем, кто неправильно ведет себя по незнанию. Исключение составляет бесчинное, хулиганское поведение.

В церкви нужно оставаться до окончания богослужения. Уходить раньше времени уместно только немощным или в случае острой необходимости.

Молитва

Прежде чем начать молиться, надо успокоиться и сосредоточиться на Божественном, только после этого произносить слова молитвы. Можно прежде поставить свечи перед иконами святых, к которым будет обращена молитва.

Молитву надо совершать тихо, не мешая другим молящимся. Для этого надо выбрать удобное место, где другие прихожане не помешают сосредоточиться на общении с Богом и святыми Его. Не следует вытеснять других верующих с их мест перед иконами, лучше подождать, пока они уйдут, или выбрать другое место. Молиться можно не только по собственной нужде, но и принимая участие в богослужении, во время которого есть время как для личной, так и для общей молитвы.

Даже не говоря ни слова и не понимая языка, на котором проводится богослужение (в православных храмах служба проводится на старославянском языке), все равно можно почувствовать свою причастность ко всему происходящему в церкви. Это помогает внутренне настраиваться на духовные размышления.

Когда мысли во время богослужения невольно рассеиваются, рекомендуется читать Иисусову молитву: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного».

Крестное знамение и поклоны

Православному христианину, пришедшему в церковь, следует знать, когда и как нужно совершать крестное знамение. Практика показывает, что очень многие выполняют его неправильно.

Крестное знамение выражает веру человека в Иисуса Христа как своего Спасителя. Вера во Христа означает любовь к Нему и исполнение Его святой воли в своей жизни. Именно такая вера спасает от власти зла. «Крест есть орудие и знамя победы Христовой над грехом и смертью», – сказано в Законе Божием. Поэтому именно крест стал знаком, принятым христианами для исповедания своей веры.

Первые три пальца, сложенные вместе, выражают веру в Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого, как в единосущную Троицу. Два пальца, прижатые к ладони, означают Христа во время Его сошествия на землю, когда в нем были соединены две сущности – божественная и человеческая.

Таким образом, само крестное знамение, как и крест, носимый на шее, не приносит освобождения или спасения, их нельзя использовать как талисманы или защиту от злобных демонических проявлений этого мира. По православному вероучению, только истинная вера может спасать. Крестное же знамение – только видимое проявление этой веры.

Православные осеняют себя крестным знамением следующим образом: большой, указательный и средний пальцы правой руки складывают вместе концами, а безымянный палец и мизинец прижимают к ладони.

Осеняя себя крестным знамением, надо приложить сложенные пальцы сначала ко лбу (для освящения ума), затем к животу (для освящения внутренних чувств), после чего к правому и левому плечам (для освящения телесной, физической силы). Раньше допускалось делать нижний конец креста на груди, а не на животе. Однако таким образом крест получается перевернутым, что в настоящее время является символом сатанистов.

Опустив руку, следует поклониться, так как, изобразив на себе Голгофский крест, верующий обязательно выразит свое поклонение совершившему на нем подвиг Христу. Нельзя делать поклон одновременно с крестным знамением.

Креститься нужно только правой рукой.

Крестное знамение следует стараться совершать правильно. При этом не надо спешить, иначе получится простое махание рукой, что выглядит не очень хорошо и может быть воспринято другими верующими как кощунство.

Поклоны верующий совершает в знак смирения перед Богом. Поклоны бывают поясные и земные. Во время поясных поклонов кланяются до пояса, а во время земных верующий становится на колени и касается головой земли.

Крестное знамение совершается обычно в следующих случаях:

– при приближении ко всему святому (при входе в храм, прикладывании ко кресту или иконе и т. п.);

– в начале, во время и в конце любой молитвы;

– в начале утрени;

– когда священник возглашает: «Благословен Бог»;

– при вознесении имени Пресвятой Троицы, например: «Благословенно Царство Отца, и Сына, и Святого Духа...»;

– во время возношения имени Пресвятой Богородицы;

– во время молитвы «Честнейшую»;

– когда произнесено имя святого дня на отпусте;

– в ключевые моменты богослужения, например, при возгласе «Твоя от Твоих» и т. п.

Если крестное знамение совершается не во время молитвы, следует при этом говорить про себя: «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, аминь».

Благословение священника

Благословением священника является крестное знамение, которым он осеняет верующих. При этом священник складывает руки иначе, чем при обычном крестном знамении. Его пальцы изображают буквы IC. ХC., что значит Иисус Христос. Иными словами, сам Иисус Христос через священника благословляет верующего.

Благословение следует принимать с благоговением. Еще одним значением благословения является разрешение, дозволение и напутствие. Например, верующий просит у священника благословения, отправляясь в дорогу, перед важным делом или в любом затруднительном положении.

Благословение бывает общим и частным. Общее благословении происходит во время богослужения, когда священник, благословляя всех верующих, присутствующих в храме, говорит: «Мир всем», «Благословение Господне на вас...», «Благодать Господа нашего...», – и осеняет их крестным знамением. При этом все кланяются в ответ, не складывая рук и не крестясь.

Если священник осеняет верующих крестным знамением с помощью священных предметов,

таких, как Крест, Евангелие, Чаша, икона или других, присутствующие должны перекреститься и поклониться.

Когда верующий получает благословение отдельно для себя, он должен сложить руки крестом и ладонями вверх – правую на левую. Священник осеняет его крестным знамением и кладет свою руку в сложенные ладони верующего. Получив благословение, верующий должен поцеловать руку священника, которой он благословлял, тем самым как бы целуя руку Самого Господа Иисуса Христа.

Иконы

Войдя в церковь, верующие обычно подходят к иконе, которая находится на аналое в центре храма, и прикладываются к ней (целуют ее). Это икона праздника, на ней обычно изображено празднуемое событие, например «Въезд Господень в Иерусалим», или святой, которого церковь поминает в этот день. Прикладываться к этой иконе следует, предварительно совершив два раза крестное знамение с поклоном, затем следует поцеловать икону и снова, перекрестившись, поклониться.

В православной церкви существует порядок целования икон. Каждый, кто входит в храм, должен приложиться к чтимой иконе этой поместной церкви.

Прихожанин не должен с целованием обходить все иконы храма и иконостаса. Это делает только архиерей. Нарушение этого правила мирянином является бесчинством.

Не следует также бродить по всей церкви от одной иконы к другой, мешая молящимся сосредоточиться на своих молениях. Проявление почтительности к иконам не должно выходить за рамки приличий. К другим иконам можно подойти в другое время.

Если службы в церкви нет, можно подойти к иконе, находящейся в центре храма, дважды перекреститься и приложиться к ее нижней части, после чего перекреститься в третий раз. Более подробно об иконах и их почитании будет рассказано ниже.

Свечи, светильники и лампады

Особым символом, присущим для православных церквей, являются свечи. Их возжигают в знак жерт-ёвенности и посвящения себя Богу.

Обычай ставить свечи, а также зажигать светильники пришел в Россию из Греции. Однако еще в древности, как сказано в Священном Писании, сам Бог дал повеление сделать золотой светильник с семью лампадами, который нужно было возжигать в святилище храма каждый вечер. Они являлись символом Божьего водительства народа израилева. Тогда же было принято, чтобы светильник всегда горел перед книгой закона Моисеева, свидетельствуя, что Закон, данный Богом, является светильником для человека в повседневной жизни.

После распространения христианства появилась традиция перед выносом Евангелия нести горящую свечу, а во время его чтения возжигать множество свечей, возвещая, что свет Благой Вести просвещает каждого человека, приходящего в мир.

Вначале христиане всегда возжигали свечи на богослужениях, поскольку они собирались для слушания проповеди, пения, молитвы и преломления хлеба часто в ночное время. В книге Деяний святых апостолов говорится: «В горнице, где мы собрались, было довольно светильников» (Деян. 20: 8).

Когда начались гонения на христиан, они часто прятались и проводили богослужения в глубоких подземельях и катакомбах. При этом светильники и свечи были просто необходимы. Постепенно свечи приобрели и духовное значение.

Когда гонения прекратились, обычай зажигать светильники и свечи остался. Без них не проходило ни одно богослужение.

«Никогда не совершается у нас богослужение без светильников, но мы употребляем их не для того только, чтобы разгонять мрак ночи, – литургия совершается у нас при свете дневном; но для того, чтобы изобразить чрез это Христа – свет несотворенный, без которого мы и среди полдня блуждали бы во тьме»

(Тертуллиан).

Постепенно начали ставить свечи и зажигать светильники не только перед Евангелием, но и перед другими священными предметами, которыми стали пополняться поместные церкви. Поначалу это были гробницы мучеников, затем иконы святых. Так, в послании Иеронима против Вигилянция можно прочитать следующее: «Во всех Церквах Востока, когда читается Евангелие, возжигаются свечи и при солнечном сиянии, воистину не для прогнания мрака, но в знак радости, дабы под образом чувственного света показать свет оный... Иные же сие творят в честь мучеников». Святой Софроний, патриарх Иерусалимский (VII в.) говорил: «Лампады и свечи суть, образ вечного Света, а также означают свет, которым сияют праведники». Блаженный Симеон Солунский (XV в.) писал: «Возжигаются свечи и пред иконами святых, ради добрых дел их в мире...».

В настоящее время традиция зажигать свечи, светильники и лампады в православных церквях сохранилась. Однако не нужно думать, что они горят там всегда и в большом количестве. Ночью положено зажигать только небольшое количество светильников, а при чтении Шесто-псалмия на всенощном бдении и вовсе гасят все свечи, кроме одной, находящейся в середине храма у чтеца перед иконой Христа в иконостасе. Однако полного мрака в церкви никогда не бывает. Во время праздников и воскресных богослужений по чину, напротив, зажигают все светильники и множество свечей.

Лампады и свечи в православном храме горят в алтаре за престолом в особом светильнике, называемом семисвечником, на Горнем месте, на престоле, на жертвеннике, а также у отдельных икон. В средней части храма светильники возжигают у всех икон. Возле особо почитаемых икон ставят несколько лампад. Возле икон помещают подсвечники со множеством ячеек, чтобы верующие могли ставить в них свои свечи.

Самый большой подсвечник ставят в центре храма с восточной стороны от аналоя, возле почитаемой в этот день иконы. Во время малых входов (на вечерне и литургии), великого входа (за литургией), а также перед Евангелием (если оно выносится на входах или для чтения) используют особый подсвечник с большой свечой, которая символизирует свет Христовой проповеди этому миру, а также самого Христа, являющегося Светом истинным.

«Огонь горящих... свечей и лампад, как и само кадило с горячими углями и благовонным фимиамом служат для нас образом огня духовного – Духа Святаго, сшедшаго в огненных языках на апостолов, попаляющего греховные наши скверны, просвещающего умы и сердца наши, воспламеняющего души наши пламенем любви к Богу и друг к другу: огонь пред святыми иконами напоминает нам о пламенной любви святых к Богу, из-за которой они возненавидели мир и все его прелести, всякую неправду; напоминает нам и о том, что мы должны служить Богу, молиться Богу пламенным духом, чего у нас большею частью и нет, ибо имеем охладевшие сердца. Так в храме все поучительно и нет ничего праздного, ненужного»

(Святой праведный Иоанн Кронштадтский).

Свечи, которые ставят перед иконами святых, означают пламенную любовь святых к Богу, их жертвенность и полную самоотдачу. Свечи также напоминают о том, что святые являются светильниками, горящими и светящими всему миру подвигом своей веры и своими добродетелями.

Во время каждения перед священником с кадилом идет дьякон, несущий особую дьяконскую свечу, которая символизирует свет апостольской проповеди, предшествовавшей принятию народами веры в Христа.

Лампада, зажженная перед иконой, знаменует собой огненный столб, сопровождавший в древние времена народ израилев в пустыне. Свечи, поставленные вокруг лампады, являются образом несгорающего тернового куста, в котором Бог явился Моисею. По православной традиции несгорающий куст является прообразом Матери Божией.

Свечи, поставленные правильными кругами, символизируют колесницу, на которой вознесся на небо Илия. Круги света изображают колеса этой колесницы.

Горящие свечи используют на различных церковных службах. Они обязательно должны быть в руках крещаемых или венчаемых. Отпевание тоже проводится среди множества зажженных свечей. Со свечами верующие идут на крестный ход.

В будние дни, когда в храме звучат в основном молитвы покаяния и сокрушения, горящих свечей очень мало. В праздничные и воскресные дни, когда бывает торжественное славословие и проповедь Евангелия, вся церковь освещается свечами и светильниками. А в самый великий христианский праздник, Воскресение Христово, кроме освещения церкви, все верующие также держат в руках зажженные свечи.

Свеча является одной из основ практического православного христианства. Ее воск, мягкий и податливый, символизирует человека, созревшего для раскаяния и готового к внутренним изменениям в послушании. Огонь свечи символизирует обожествление человека через духовное рождение свыше от огня Божественной любви. Чистота свечи означает чистоту человека в результате его раскаяния и приобщения к Божественному естеству.

Во время чтения Шестопсалмия, в котором говорится об осознании своего греховного состояния, в церкви почти все свечи гасят, чтобы в полумраке люди были более внимательны к услышанному и, если надо, могли вздохнуть или прослезиться. Темнота способствует мысленному сосредоточению на собственной душе. На литургии (богослужении, на котором проводиться причастие), проходящей как в будние, так и в праздничные дни, свечей зажигается больше всего. Перед началом чтения Евангелия свечи зажигают во всем храме, напоминая, что Слово Благой Вести освещает всю землю.

В первую очередь возжигают свечу на жертвеннике, затем на престоле, после чего перед иконами Спасителя, Божией Матери, храмовой и святых.

Таким образом, возжигание священнослужителями свечей в храме является частью богослужения. Они возжигают их в определенном порядке с определенным значением. При этом прихожанин не должен мешать богослужению своим недостойным поведением.

Свечи используют во всех обрядах и таинствах:

– во время крещения (три свечи ставят на купели как символ Святой Троицы, восприемники также держат свечи в руках, как бы говоря, что крещаемый идет от тьмы к свету);

– при обручении и венчании (свечи держат обручающиеся и венчающиеся, что знаменует чистоту их жизни до брака и после);

– во время соборования (около лампады или сосуда с вином и елеем ставят семь свечей, означающих семь даров Духа Святого, также зажженные свечи держат все присутствующие в знак пламенной молитвы);

– на погребении (свечи ставят в четырех подсвечниках по углам гроба, что символизирует крест, родственники также держат во время панихиды горящие свечи, которые символизируют Божественный свет для крещенного христианина).

Особенных правил, куда и сколько ставить свечей, не существует.

Денежный взнос, в большинстве православных церквей совершенно не обязательный, является своего рода пожертвованием – небольшим и посильным для каждого. Размеры свечи и ее выделка не играют абсолютно никакой роли в служении Богу.

Люди, которые постоянно ходят в церковь, как правило, всегда ставят по несколько свечей, например, по одной к праздничной иконе, находящейся на аналое, к образу Спасителя или Богородицы (с вознесением молитв о здоровье своих близких) и к Распятию, молясь об упокоении усопших. Можно также поставить свечу перед иконой любого из святых по велению сердца.

Если на подсвечнике перед иконой нет места из-за множества горящих свечей, поставленных другими людьми, не следует гасить чью-то свечу. Лучше попросить священника поставить за себя свечу позже, когда это будет возможно.

Верующий также не должен обижаться или возмущаться, если его свечу кто-то погасил еще до окончания службы, так как считается, что Бог читает в сердце и принимает сердечную жертву, свеча же есть только отображение этой жертвенности во внешнем мире.

Не следует принимать близко к сердцу поверье о том, что если свеча гаснет, то это к несчастью. Также не стоит слушать тех, кто говорит, что расплавлять нижний конец свечи для установки ее в подсвечнике следует считать грехом. Нет и особых указаний, какой именно рукой следует ставить свечу – правой или левой. Различные суеверия, возникающие в народе, церковью не приемлются.

Свечи и лампады возжигаются не только в храмах, но и в домах благочестивых христиан.

Чтобы поставить свечу, не беспокоя других своим поведением, следует приходить до начала службы. Часто опоздавшие и пришедшие в храм в середине службы отвлекают других верующих от молитвы и поклонения, передавая через них свои свечи. Такое поведение недопустимо. В случае опоздания лучше дождаться окончания богослужения, после чего можно будет поставить свечу, не беспокоя других и не нарушая порядка.

Свечи не должны быть единственным участием верующего в богослужении. Ведь свеча сама по себе не дает душевного исцеления, освобождения от грехов, укрепления духа. Несмотря на свою символическую сущность, свеча не обладает способностью спасать душу. Для того чтобы поставить свечу, также необходимо иметь соответствующий душевный настрой.

Горящие свечи являются жертвой Богу. Ставя их перед конкретной иконой, человек должен иметь к изображенному на ней человеку любовь, уважение и почитание. Если этого в сердце нет – и свечи ничего не значат для Бога. Часто люди ставят свои свечи перед теми святыми, о которых они ничего не знают, а значит, и не любят их. Это становится бесполезным действием.

Некоторые превращают возжигание свечей в простой обряд, не заботясь узнать о Боге, Богоматери или святых что-нибудь полезное для себя, вдохновляющее и сближающее с Богом. При этом они делают настолько мелкими Бога и всех святых Его, что думают, будто им нужны свечи, а не чистое сердце. Вряд ли можно надеяться при этом что-нибудь получить от Бога в ответ на свою молитву или прошение.

Некоторые, поставив свечу, считают, что выполнили свой долг по отношению к Богу, и этого достаточно, чтобы называться православным христианином, праведным и чистым. Они спокойно грешат, обманывая и обижая других, а потом, словно жертвоприношение за грехи, ставят Богу свечи или зажигают лампады перед иконами.

Зажигать свечи следует только в знак отображения того огня, который горит в сердце – огня любви. Если же в душе царит тьма греха и неверия, не к чему и свечи. Их горением невозможно купить настоящее очищение души. Нельзя подкупить Бога, как это делали язычники в древние времена, принося в жертву идолам различные ценности, включая птиц и домашний скот.

Таким образом, ставя свечу, следует задуматься, продиктовано ли это любовью к Богу, которая подтверждается благочестивым поведением. Если нет, свеча является попыткой подкупа, что не просто бессмысленно, но и оскорбительно для Бога, тем более если свечи покупаются на деньги, добытые нечестным трудом.

«Ставить свечи перед иконами хорошо. Но лучше, если приносишь в жертву Богу огнь любви к Нему и к ближнему. Хорошо, если вместе бывает и то и другое. Если же ставишь свечи, а любви к Богу и ближнему в сердце не имеешь: скупишься, не мирно живешь, – то напрасна и жертва твоя Богу»

(Святой праведный Иоанн Кронштадсткий)

Библия говорит, что если люди продолжают творить беззакония, жертвы, приносимые ими, противны Богу: «К чему Мне множество жертв ваших...

Я пресыщен всесожжениями овнов и туком откормленного скота, и крови тельцов и агнцев и козлов не хочу. Когда вы приходите являться пред лице Мое, кто требует от вас, чтобы вы топтали дворы Мои? Не носите больше даров тщетных: курение отвратительно для Меня; новомесячий и суббот, праздничных собраний не могу терпеть: беззаконие – и празднование! Новомесячия ваши и праздники ваши ненавидит душа Моя: они бремя для Меня; Мне тяжело нести их. И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови» (Ис. 1: 11–15).

Что касается отношений с людьми, следует стараться жить в мире с окружающими. Ставить свечу, имея в сердце зло на кого-нибудь – пустое дело. Если человек находится во враждебных отношения с кем-либо в семье, на работе, эта жертва будет отвергнута.

Свечи можно приобретать в том храме, в который человек пришел молиться. Однако не запрещается ставить и зажигать перед иконами свечи, приобретенные в любом другом православном храме.

Свечи о здравии родных и близких ставят обычно перед иконами святых в специальные подсвечники, которых в храме бывает несколько. Такие подсвечники, как правило, располагаются перед иконами Николая Угодника (Николая Чудотворца), Кирилла и Мефодия, Ксении Петербургской, Марии Египетской и т. д. Икона святого выбирается в соответствии с потребностями молящегося.

Свечи за упокоение душ умерших ставят в специальном заупокойном канонике, существующем в любом храме. На нем, как правило, располагается малое распятие. В Пасхальное воскресенье свечи за упокой не ставят.

Помянник и церковная записка

Помянники появились не очень давно и присущи только православной церкви. Это специальная небольшая книжка, которую можно приобрести в церкви и в которую верующие христиане вносят имена всех родственников, как живых, так и умерших, на память для потомства. К помянникам следует относиться с уважением и хранить их дома около икон в чистоте и опрятности.

На богослужении священнослужителю подают разовый помянник. В нем записаны имена живых и умерших людей, за которых нужно молиться «о здравии» или «о упокоении». Такой помянник называют церковной запиской. К ней также следует относиться с уважением и делать записи с аккуратностью.

Церковные записки вносятся священниками в алтарь, где они прочитываются во время Божественной литургии перед святым престолом. В связи с этим их также можно назвать богослужебными книжками. С тем большим почтением следует относиться к церковным запискам.

Даже в разовый помянник имена нужно вносить аккуратно, разборчивым почерком, дополнив написанное изображением креста. Небрежно оформленные записки свидетельствуют о том, что автор не понимает их смысла.

Церковная молитва за усопших произносится во время литургии, когда приносятся бескровные жертвы, или дары, – хлеб и вино, то есть совершается святое причастие. Поэтому считается, что молитвы в церкви особенно сильны и благодатны в сравнении с домашней молитвой.

Сила молитв, произнесенных в церкви, велика еще и потому, что они возносятся священниками – людьми, специально определенными для исполнения священнодействий.

Молитва «о здравии» предполагает молитву не только о физическом здоровье человека, но также о его материальном благополучии, душевном и духовном состоянии. Поэтому, молясь «о здравии» за злого человека, верующий просит Бога исправить этого человека, изменить его внутренне, обратить к спасению.

В записку «о здравии» человек может включать всех, кому он желает не только здоровья, но и спасения души, а также просто благоденствия в жизни.

Апостол Павел писал, наставляя Тимофея и всю церковь, находящуюся под его началом: «Прежде всегопрошу совершать молитвы, прошения, моления, благодарения за всех человеков, за царей и за всех начальствующих, дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную во всяком благочестии и чистоте, ибо это хорошо и угодно Спасителю нашему Богу, Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины»

(1 Тим. 2: 1–4).

Правила заполнения церковной записки следующие:

– она должна иметь одно из двух названий: «о здравии» или «о упокоении»;

– писать надо четким и понятным почерком, можно печатными буквами;

– не следует упоминать в ней более 5–10 имен (чтобы упомянуть большее количество родных и близких, следует написать несколько записок);

– имена должны быть записаны в родительном падеже (для этого надо задать вопрос «кого?»);

– имена надо записывать в полной форме, даже если это имена маленьких детей (например, не «Володи», а «Владимира»);

– имена должны быть написаны в своей церковной форме (например, Сергия, а не Сергея, Апполлинарии, а не Полины, Антония, а не Антона и т. п.);

– не следует указывать в записках отчество и фамилию, а также звания, титулы, профессию и степень родства;

– первыми записываются имена архиереев и иереев, при этом следует указывается их сан (полностью или в понятном сокращении), затем указывается имя подателя записки и его родных и близких;

– ребенка до 7 лет в церковной записке следует записывать как младенца (например, младенца Илию), а детей от 7 до 15 лет – как отрока или отроковицу;

– не следует писать в записках «о здравии» слова «страждущего», «озлобленного», «нуждающегося», «заблудшего», «учащегося», «вдовицы», «девицы», «беременной», «скорбящего». Можно использовать слова: «болящего», «путешествующего», «заключенного», «воина», «монаха», «монахини»;

– в записках «о упокоеннии» нужно отметить «новопреставленного» (об усопшем в течение 40 дней по кончине), «приснопамятного» (если усопший имеет в этот день памятную дату – день смерти, день именин и т. п.), допускается также слова «убиенного» и «воина».

В записку «о здравии» можно вписывать всех, кто имеет христианские имена. В записку «о упокоении» вписывают только имена крещенных в Православной Церкви.

В дореволюционной России все молебны начинались, как правило, с упоминания имени государя,

так как от его «здравия» (то есть физического, душевного и духовного состояния) зависела судьба всей России и каждого человека в стране.

Церковные записки могут быть прочитаны до или во время богослужения и в различной форме, что обговаривается заранее по желанию прихожанина. Он может подать записку на проскомидию, обедню (литургию) или ектению.

Проскомидией называется начальная, подготовительная часть литургии, во время которой священнослужители подготавливают хлеб и вино для предстоящего таинства. Она проходит в алтаре и невидима для прихожан. В это время священник за каждое имя, указанное в записке, вынимает из специальных просфор, поданных верующими, небольшие частицы, которые затем опускает в чашу с вином, символизирующим Кровь Христову, и молится о прощении грехов поминаемых людей.

Во втором случае поминовение происходит сразу же после окончания обедни и, как правило, перед святым престолом.

Ектения – это общий троекратный возглас «Господи, помилуй!», после которого происходит поминовение во всеуслышание поданных в записках имен. Имена зачитывает, как правило, диакон.

После богослужения все поданные записки прочитываются и поминаются во второй раз.

Умерших, по православной традиции, следует обязательно поминать в дни их смерти, рождения и именин. В записку «о упокоении» нельзя вносить имена самоубийц.

Помянные записки следует подавать как можно чаще, и обязательно в такие дни, как дни рождения, крещения и именин как свои, так и членов семьи. Обязательно следует подавать церковные записки в дни рождения и крещения ребенка.

Заказная записка

Заказная записка подается на молебен или панихиду. Эти поминовения отличаются тем, что совершаются после литургии. Помянные записки на них подаются отдельно от обычных церковных записок.

Молебном называют особое богослужение, на котором священнослужитель просит Господа, Богородицу и святых о милости и благодарит за полученные блага. Молебен проходит перед литургией и поле нее, а также после утрени и вечерни.

Молебны могут быть частными и общественными. Общественные молебны совершаются в дни храмовых праздников, на Новый год, перед началом учебного года, во время стихийных бедствий, войн, эпидемий, засухи и т. п. Частные молебны проводятся по просьбе отдельных верующих.

Записка «о здравии» с молебном отличается от простой записки «о здравии» тем, что после изъятия частиц из просфоры диакон вслух зачитывает имена поминаемых на ектении, затем священник повторяет эти имена перед престолом, по окончании литургии имена из заказной записки зачитываются также во время молитвы на молебне.

Заказная записка «о упокоении» с панихидой проводится в той же последовательности: после изъятия частиц с прочтением имен умерших диакон вслух произносит эти имена на ектении, затем их повторяет священник перед алтарем, а после богослужения имена усопших поминаются на панихиде.

Заказную записку можно также подавать на особый молебен, называемый сорокоустом. Это молебен, совершаемый в течение сорока дней. Каждый день совершается изъятие частиц из просфоры и поминовение живых или умерших. Особенно часто такой вид молебна заказывают для тяжелых больных.

Панихидами называют краткие службы, включающие молитвы о прощении грехов и упокоении души умершего. Во время панихиды родственники и друзья умершего присутствуют на службе и держат в руках горящие свечи. По окончании службы свечи гасят, не дожидаясь, когда они догорят до конца.

В церкви можно заказать поминовение живых или усопших на месяц, полгода или год, а также на вечное поминовение, что практикуется в некоторых храмах и монастырях.

В записке на молебен сначала указывается имя святого, которому будет возноситься молебен, затем надо написать «о здравии» или «о упокоении» и вписать имена тех, о ком следует упомянуть в молебном пении. Подавая заказную записку, надо обязательно сказать служителю, нужно ли совершать малое освящение воды во время молебна или нет.

Праздничные богослужения

Такие богослужения проходят особенно торжественно. Как правило, в ходе таких богослужений выполняются особые действия, присущие только им. Самым ярким примером является крестный ход во время праздничного пасхального богослужения. Для таких случаев церковным этикетом предписывается особое поведение.

Праздник Пасхи

На Пасху празднуется Воскресение Христово. Это самый великий и торжественный христианский праздник. Верующие начинают собираться в храме задолго до полуночи. При этом они должны быть одеты в светлые одежды. О начале праздника возвещает торжественный благовест (незадолго до полуночи).

Священнослужители с Крестом, светильниками и фимиамом выходят из алтаря и вместе со всем народом выходят из храма и обходят вокруг него с пением. На колокольне в это время звучит пасхальный перезвон.

Все верующие несут в руках зажженные свечи. Шествие останавливается у западных ворот храма, которые затворены, подобно Гробу Господню. Здесь, подобно ангелу, возвестившему женам-мироносицам о воскресении Христа, священник поет: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробах живот даровав». Эти слова затем три раза повторяются священнослужителями и хором.

После пения предстоятель, держа в руках крест и трехсвечник, начертывает знамение креста напротив затворенных дверей храма, после чего они открываются и народ с пением входит в церковь, в которой зажжены все светильники и лампады.

В храме совершается пасхальная заутреня, во время которой поется канон Иоанна Дамаскина, а священнослужители с крестом и кадилом обходят всю церковь и радостно приветствуют всех присутствующих словами: «Христос воскресе!», – на что все присутствующие в церкви хором отвечают: «Воистину воскресе!».

С первого дня Пасхи и до вечерни праздника Святой Троицы не полагается в храме преклонять колена и делать земные поклоны.

По окончании утрени, после того, как будет пропето «Друг друга объимем рцем: братие! и ненавидящим нас простим вся воскресением!», все верующие начинают приветствовать друг друга словами «Христос воскресе!», отвечая: «Воистину воскресе!».

При этом все целуют друг друга и дарят пасхальные яйца.

Затем священник читает слово Иоанна Златоуста, призывающее всех возрадоваться, после чего торжественно провозглашает вечную победу Христа над смертью и адом.

После утрени следуют часы и литургия, во время которой Царские врата не закрываются на протяжении всей недели. В конце литургии освящается пасхальный хлеб, называемый артосом, который раздается всем верующим в качестве пасхального благословения. После Литургии священник освящает куличи, пасху, яйца и мясо, приготовленные для пасхальной трапезы.

В следующие пасхальные дни бывают крестные ходы около церкви, сопровождается колокольным звоном.

Праздник Пятидесятницы (день Святой Троицы)

Этот праздник установлен в память о сошествии Святого Духа на апостолов в пятидесятый день по Воскресении Христовом.

Празднование начинается вечерним богослужением, на котором верующие читают три умилительные молитвы Василия Великого, при этом преклоняя колени. В этот же день возносят молитвы за усопших.

В праздник Пятидесятницы принято украшать храм и дома ветвями деревьев и цветами. В храм также следует приходить в цветами в руках.

Праздник Преображения Господня

В этот день верующие приносят в храм фрукты – яблоки, груши, сливы, которые благословляются и освящаются священником после богослужения, по окончании литургии. В связи с этим этот праздник также называют яблочным Спасом. Считается, что пока фрукты не были освящены в церкви, их не следует употреблять в пищу.

Праздник Рождества Христова

К празднованию Рождества верующие подготавливают себя сорокадневным постом. Особенно строгого поста следует придерживаться в день накануне праздника. Этот день называется сочельником.

В Рождество в России принято вспоминать избавление страны от вражеского нашествия 1812 года.

Во время навечерия совершаются Царские Часы, которые так называются из-за того, что на них читаются Евангелие и послания апостолов. В полдень проводится Литургия Василия Великого с Вечернею, после которой в церкви ставится свеча и поются праздничные песни. С вечера и до утра совершается всенощное бдение.

Праздник Крещения Господня (Богоявление)

Этот праздник, как и Рождество, отличается совершением накануне Царских Часов, Литургии Василия Великого и всенощного бдения. Кроме того, в этот праздник совершаются два великих водоосвящения: одно – накануне праздника в храме, другое – в день праздника под открытым небом, на реках, прудах и колодцах.

Крестный ход на Богоявление называется Крестным ходом на Иордан, поскольку именно там произошло крещение Иисуса Христа.

Чего не следует делать в церкви

Когда чтецы или священники читают, не следует мешать им, переходя перед ними с одного места на другое.

Вообще не следует передвигаться, покупать и ставить свечи, а также прикладываться к иконам во время наиболее важных моментов богослужения.

На Литургии:

– на малом (с Евангелием) и великом (с чашей) входах;

– при чтении «Молитвы о спасении России»;

– во время чтения Апостола и Евангелия;

– во время пения Херувимской песни (в частности, от слов: «Иже херувимы тайно образующие» до конечного троекратного пения «Аллилуия»);

– во время евхаристического канона (от возгласа «Двери, двери, премудростию войдем» в продолжение пения Символа веры «Верую во единаго Бога», в продолжение всего канона, когда поется «Милость мира» до окончания песни Богородице «Достойно есть»). Это самый благоговейный момент литургии – в продолжение всего этого времени не должно быть никакого хождения по храму или тушения свечей;

– при пении «Отче наш».

На всенощном бдении:

– при входе священника или диакона с кадилом на вечерню;

– при чтении Шестопсалмия, когда весь электрический свет в храме тушится, запрещено тушить или ставить свечи;

– при выходе священника со Святым Евангелием и во время чтения Евангелия;

– при пении «Честнейшую Херувим» и Великого Славословия «Слава в вышних Богу».

Пожертвования

Пожертвования в храме приносят в основном в виде денег, хотя можно пожертвовать любые вещи, которые употребляются в церкви, например, чаши, свечи, вино, ткань, масло для лампад и т. п. Иногда в церковь жертвуют продукты на трапезу для священнослужителей.

Пожертвования могут быть принесены храму или отдельным священнослужителям лично. Можно давать пожертвования в качестве оплаты за поминание родственников, при совершении таинств и т. д.

Среди православных христиан принято делать пожертвования не только на храм, но и тем, кто просит милостыню на паперти.

«Кто сеет скупо, тот скупо пожнет; а кто сеет щедро, тот щедро и пожнет. Каждый уделяй по расположению сердца, не с огорчением и не с принуждением; ибо доброхотно дающего любит Бог. Бог же силен обогатить вас всякою благодатью, чтобы вы всегда и во всем имея всякое довольство, были богаты на всякое доброе дело, как написано: расточил, раздал нищим; правда его пребывает в век»

(2 Кор. 9: 6–9).

Сумма пожертвования (в любом случае) зависит от достатка человека, который его совершает. Сколько пожертвовать, каждый решает сам, никаких строгих правил не существует.

Правила обращения к священнослужителям

Прежде чем рассмотреть, как обращаться к священнослужителям в разговоре и на письме, стоит ознакомиться с иерархией священников, существующей в православной церкви.

Священство в православии делится на 3 ступени:

– диакон;

– священник;

– епископ.

До того, как ступить на первую ступень священства, посвятив себя служению Богу, верующий должен решить для себя, будет ли он жениться или примет монашество. Женатые священнослужители относятся к белому духовенству, а монахи – к черному. В соответствии с этим выделяют следующие структуры священнической иерархии.

Белое духовенство

I. Диакон:

– диакон;

– протодиакон (старший диакон, как правило, в соборе).

II. Священник:

– иерей, или священник, или пресвитер;

– протоиерей (старший священник);

– митрофорный протоиерей и протопресвитер (старший священник в кафедральном соборе).

Черное духовенство

I. Диакон:

– иеродиакон;

– архидиакон (старший диакон в монастыре).

II. Священник:

– иеромонах;

– игумен;

– архимандрит.

III. Епископ (архиерей).

– епископ;

– архиепископ;

– митрополит;

– патриарх.

Таким образом, епископом может стать только служитель, принадлежащий к черному духовенству. В свою очередь к белому духовенству относятся также служители, принявшие вместе с саном диакона или священника обет безбрачия (целибат).

«Пастырей ваших умоляю... пасите Божие стадо, какое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия, и не господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду»

(1 Пет. 5: 1–2).

Монахов-священников в настоящее время можно увидеть не только в монастырях, но и в приходах, где они несут служение. Если монах – схимник, то есть принял схиму, являющуюся наиболее высокой степенью монашества, к его сану добавляется приставка «схи», например схииеродиакон, схииеромонах, схиепископ и т. п.

Обращаясь к кому-нибудь из духовенства, следует придерживаться нейтральных слов. Не следует использовать обращение «отец» без употребления при этом имени, так это будет звучать слишком фамильярно.

В церкви к духовенству также следует обращаться на «вы».

При близких отношениях допускается обращение «ты», но на людях все же лучше придерживаться обращения «вы», даже если это жена дьякона или священника. Она может обращаться к мужу на «ты» только дома или наедине, на приходе же такое обращение может принижать авторитет служителя.

В церкви, обращаясь к священнослужителям, надо называть их имена так, как они звучат на церковнословянском языке. Например, следует говорить «отец Сергий», а не «отец Сергей», «диакон Алексий», а не «дьякон Алексей» и т. п.

При обращении к дьякону можно использовать слова «отец дьякон». Чтобы узнать, как его зовут, надо спросить: «Простите, какое ваше святое имя?». Впрочем, таким образом можно обращаться к любому православному верующему.

Если к дьякону обращаются по имени собственному, обязательно следует использовать обращение «отец». Например, «отец Василий» и т. п. В разговоре, упоминая о дьяконе в третьем лице, следует называть его «отец дьякон» или именем собственным с обращением «отец». Например: «Отец Андрей говорил, что...» или «Отец дьякон советовал мне...» и т. п.

К дьякону в церкви обращаются для того, чтобы спросить совета или попросить помолиться. Он является помощником священника. Однако дьякон не имеет рукоположения, поэтому не имеет права самостоятельно совершать обряды крещения, венчания, соборования, а также служить литургию и исповедовать. Поэтому не следует обращаться к нему с просьбой о проведении подобных действ. Он также не может совершать требы, например освящать дом или отпевать. Считается, что он не имеет для этого особенной благодатной силы, которую служитель получает только во время рукоположения во священника.

При обращении к священнику используют слово «отец». В разговорной речи допускается называть священника батюшкой, но этого не следует делать в официальной речи. Сам служитель, когда представляется другим людям, должен говорить: «Священник Андрей Митрофанов», или «Иерей Николай Петров», «Игумен Александр» и т. п. Он не будет представляться: «Я – отец Василий».

Когда о священнике упоминают в разговоре и говорят о нем в третьем лице, можно говорить: «Отец настоятель посоветовал», «Отец Василий благословил» и т. п. Называть его по чину будет в данном случае не очень благозвучно. Хотя, если на приходе присутствуют священники с одинаковыми именами, для их различения рядом с именем ставят чин, соответствующий каждому из них. Например: «Игумен Павел сейчас проводит венчание, вы можете обратиться с вашей просьбой к иеромонаху Павлу». Можно также назвать священника по фамилии: «Отец Петр Васильев находится в командировке».

Сочетание слова «отец» и фамилии священника (например, «отец Иванов») звучит слишком официально, поэтому в разговорной речи употребляется очень редко.

При встрече прихожанин должен приветствовать священника словом «Благословите!», при этом сложить руки для получения благословения (если приветствующий находится рядом со священником). Говорить священнику «здравствуйте» или «добрый день» в церковной практике не принято. Священник на приветствие отвечает: «Бог благословит» или «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа». При этом он осеняет мирянина крестным знамением, после чего кладет на его сложенные для принятия благословения ладони свою правую руку, которую мирянин должен поцеловать.

Священник может благословлять прихожан и иначе, например, осенять крестным знамением склоненную голову мирянина или благословлять на расстоянии.

Прихожане-мужчины могут также иначе принимать благословение священника. Они целуют руку, щеку и снова руку благословляющего их служителя.

Когда священник благословляет мирянина, последний ни в коем случае не должен в это же самое время накладывать на себя крестное знамение. Это действие называют «креститься на священника». Такое поведение не очень прилично.

Просьба о благословении и его получение являются основными составляющими церковного этикета. Эти действия не являются чистой формальностью. Они свидетельствуют о налаженных отно – шениях между священником и прихожанином. Если мирянин реже обращается за благословением или совсем перестает его испрашивать, это является для служителя сигналом того, что у прихожанина появились какие-то проблемы в земной жизни или духовного плана. То же самое касается и ситуации, когда священник не желает благословлять мирянина. Таким образом пастырь старается дать понять прихожанину, что в жизни последнего происходит что-то противоречащее христианской жизни, что церковь не благословляет его.

«...Младшие, повинуйтесь пастырям; все же подчиняясь друг другу, облекитесь смиренномудрием, потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать. Итак, смиритесь под крепкую руку Божию, да вознесет вас в свое время»

(1 Пет. 5: 5–6).

Обычно отказ в благословении болезненно переносится как священником, так и мирянином, что говорит о том, что подобные действия не являются чисто формальными. В этом случае оба должны постараться сгладить возникшее напряжение в отношениях путем исповедания и испрашивания прощения друг у друга.

Со дня Пасхи и в течение последующих сорока дней прихожане должны в первую очередь приветствовать пастыря словами «Христос Воскресе», на что священник обычно отвечает: «Воистину Воскресе» – и обычным жестом дает свое благословение.

Два священника приветствуют друг друга словами «Благослови» или «Христос посреди нас», на что следует ответ: «И есть, и будет». Затем они совершают рукопожатие, целование в щеку единожды или трижды, после чего целуют друг другу правую руку.

Если прихожанин окажется в обществе сразу нескольких священников, ему следует просить благословения сначала у старших по чину священников, а затем у младших, например, сначала у протоиерея, затем у иерея. Если мирянин не знаком с ними, различить сан можно по кресту, который носят священники: у протоиерея крест с украшениями или позолоченный, а у иерея крест серебрянный, иногда позолоченный.

Благословение принято брать у всех находящихся рядом священников. Если это затруднительно по какой-либо причине, можно просто попросить: «Благословите, честные отцы» – и поклониться. Обращение «святой отец» в православии не принято.

«Благословение Господне – оно обогащает и печали с собою не приносит»

(Прит. 10: 22).

Если за благословением к священнику подходят сразу несколько человек, первыми должны обращаться мужчины по старшинству, а затем женщины. Если в этой группе людей присутствуют служители церкви, первыми испрашивают благословения они.

Если к священнику подходит семья, первым для благословения выходит муж, затем жена, после чего дети по старшинству. В это время можно кого-нибудь представить священнику, например, сына, после чего попросить его благословить. Например: «Отец Матфей, это мой сын. Прошу вас, благословите его».

При расставании вместо прощания мирянин также испрашивает у священника благословения, говоря: «Простите, батюшка, и благословите».

Если мирянин встречает священника вне церковных стен (на улице, в транспорте, в магазине и т. п.), он все равно может попросить благословения, если при этом не будет отвлекать пастыря от других дел. Если взять благословение затруднительно, нужно просто поклониться.

В общении со священником мирянин должен проявлять почтительность и уважение, так как служитель является носителем особенной благодати, которую он получает во время совершения таинства рукоположения на священство. Кроме того, священник поставлен для того, чтобы быть пастырем и наставником верующих.

В разговоре со священнослужителем следует наблюдать за собою, чтобы во взгляде, словах, жестах, мимике, позе не было ничего неприличного. Речь мирянина не должна содержать грубых, бранных, жаргонных слов, которыми полна речь многих людей в миру. Не допускается также слишком фамильярное обращение к священнику.

Разговаривая со священнослужителем, не следует прикасаться к нему. Лучше находиться на расстоянии не очень близком. Нельзя вести себя развязно или вызывающе. Не надо пристально смотреть или усмехаться в лицо священнику. Взгляд должен быть кротким. Хорошо при разговоре чуть опускать глаза.

«Достойно начальствующим пресвитерам должно оказывать сугубую честь, особенно тем, которые трудятся в слове и учении. Ибо Писание говорит: не загряж – дай рта у вола молотящего; и: трудящийся достоин награды своей»

(1Тим. 5: 17–18).

Если священник стоит, мирянин не должен сидеть в его присутствии. Когда священник сядет, мирянин может сесть только после предложения сесть.

Разговаривая со священником, мирянин должен помнить, что через пастыря, причастного к таинствам Божиим, может говорить Сам Бог, научая истине Божией и праведности.

Обращение мирян друг к другу

Все верующие во Христа являются братьями и сестрами. Поэтому в церкви часто принято обращаться друг к другу «брат» или «сестра», хотя и не так часто, как в церквях на Западе. Когда христианин обращается к собранию верующих, он говорит: «Братья и сестры».

Такое обращение было принято в первоапостольских церквях, что видно из посланий апостолов, которые называли всех верующих братьями и сестрами. Подобное отношение вытекает и из самого христианского вероучения, согласно которому все верующие являются детьми Божьими: «А тем, которые приняли Его, верующим во Имя Его, дал власть быть чадами Божьими, которые ни от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились» (Евангелие от Иоанна 1 гл. 12 ст.).

Таким образом, духовное положение всех верующих по отношению друг к другу является, как между братьями и сестрами.

По сути, даже дьяконы, священники и епископы являются для любого мирянина просто братьями, потому что у всех один духовный Отец – Бог.

«Послушанием истине чрез Духа, очистив души ваши к нелицемерному братолюбию, постоянно любите друг друга от чистого сердца, как возрожденные не от тленного семени, но от нетленного, от слова Божия, живого и пребывающего вовек»

(1 Пет. 1: 22–23).

В православных церквях не принято называть друг друга по имени и отчеству. Даже пожилых людей следует называть только по имени.

Когда знакомые миряне встречаются друг с другом, мужчины приветствуют друг друга рукопожатием и целованием в щеку, а женщины только целованием в щеку. Мужчина и женщина не должны приветствовать друг друга целованием, достаточно просто поприветствовать словом и наклонить при этом голову.

В отношениях друг с другом верующие должны быть честны, искренни, кротки и смиренны. Совершив проступок, они должны быть всегда готовы попросить прощения друг у друга. Например:

– Прости, брат.

– Бог простит. Ты меня прости.

При расставании православные верующие говорят друг другу: «С Богом», «Храни, Господи», «Помощи Божией», «Ангела хранителя», «Прошу молитв» и т. п. У православных христиан не принято говорить: «Всего доброго» или «До свидания».

Если собеседник предлагает участвовать в чем-то сомнительном, верующий легко может отказаться, сказав: «Простите, но я не могу на это согласиться, потому что это грех» или «Простите, но на это нет благословения моего духовника» и т. п.

В разговоре не должно быть ничего непристойного. Из лексикона следует исключить все ругательные и жаргонные слова. Взгляд должен быть смиренным, а не сверлящим или приковывающим к месту.

В разговоре следует всегда стараться внимательно выслушивать собеседника, не перебивая его.

В свою очередь, излагая собственные мысли, не стоит быть слишком назойливым и утомлять собеседника разговором без крайней необходимости. Не надо быть многоречивым.

Письменное общение

Переписка в церковной среде также имеет свои правила. Чаще всего верующие в письмах поздравляют друг друга с церковными праздниками, которых великое множество, начиная от Рождества Христова, Пасхи, престольных праздников и заканчивая именинами, днями рождениями и т. д.

Одним из основных правил переписки является отправление как писем, так и ответов на них вовремя. Поздравления к праздникам должны приходить без опозданий. Текст поздравлений должен дышать любовью и радостью, а также быть вполне искренним.

Поздравления с праздником Рождества Христова можно начинать, например, такими словами: «Христос раждается – славите!». Слово «раждается» относится к старославянским. Эти слова являются первой строчкой первой рождественской песни канона. В конце письма можно приписать следующее: «Желаю тебе помощи Богомладенца Христа в богоугодных делах твоих».

Поздравления с праздником Пасхи обычно начинают словами «Христос Воскресе!», а заканчивают – «Воистину Христос Воскресе!». Эти две фразы можно выделить в письме красными чернилами.

В престольный праздник принято поздравлять как настоятеля, так и всех прихожан. Например, можно начать письмо так: «Дорогого батюшку (или отца настоятеля) и всех прихожан поздравляю (или поздравляем)...». Можно обратиться и более официально и торжественно одновременно, называя архимандрита, игумена и протоиерея «Ваше Высокопреподобие», а иеромонаха, иерея и диакона – «Ваше Преподобие». При подобном обращении должен быть подобран и соответствующий стиль письма.

Очень редко употребляется обращение «Ваше Высокоблагословение» – к протоиерею и «Ваше Благословение» – к иерею.

Поздравляя с именинами, как правило, желают имениннику помощи святого-тезки на небесах в качестве заступника.

Как вести себя в приходской трапезной

На приходе во время трапезы во главе стола сидит настоятель или старший из священников. Справа от него должен сидеть следующий по старшинству священник, а слева – священник по чину. Затем рядом со священством садятся председатель приходского совета, члены совета, церковнослужители (псаломщик, чтец, алтарник) и певчие. Если на трапезе присутствуют почетные гости, их обычно сажают ближе к духовенству.

Обычно перед началом трапезы священник благословляет, затем чтец, стоя за аналоем, читает для назидания присутствующих житие или наставление. Люди, сидящие за столом, должны внимательно выслушать его. Если трапеза проводится в праздник, вместо наставления звучат духовные пожелания имениннику и тосты, которые произносят все желающие.

«Замечая же, как званные выбирали первые места, сказал им притчу: когда ты будешь позван кем на брак, не садись на первое место, чтобы не случился кто из званных им почетнее тебя, и звавший тебя и его, подойдя, не сказал бы тебе: уступи ему место; и тогда со стыдом должен будешь занять последнее место. Но когда зван будешь, придя, садись на последнее место, чтобы звавший тебя, подойдя, сказал: друг! Пересядь выше; тогда будет тебе честь пред сидящими с тобою, ибо всякий возвышающий сам себя унижен будет, а унижающий себя возвысится»

(Лук. 14: 7–11).

Все, кто будет говорить речь, должны заранее подготовиться, чтобы не сказать что-нибудь лишнее или неприличное для церковных стен.

Если кто-то опоздал к началу и большинство собравшихся уже сидит за столом, следует сесть на свободное место, не беспокоя других сидящих людей и не мешая чтению наставления или трапезы. Опоздавший также может сесть туда, куда его благословит настоятель. Если опоздавший пришел уже после начала трапезы, он должен сказать: «Ангела за трапезой» – после чего сесть на свободное место. Во время еды не следует быть слишком алчным и вести себя развязно. Во всем хорошо соблюдать меру, как в пище и питье, так и в разговорах. Не следует также долго задерживаться за столом. Имениннику, которого поздравляют в церкви, следует дарить духовные книги, иконы, предметы церковной утвари, а также цветы и сласти.

В окончание праздника по случаю именин именинник должен поблагодарить собравшихся. Затем гости поют ему «многая лета» и благодарят устроителей обеда. При этом принято говорить не «спасибо», а «спаси Бог» или «спаси, Господи».

Церковные требы

Церковными требами называют церковные служения, которые проводятся по просьбе верующих.

К требам относятся молитвы о живых и умерших, а также освящение пищи и предметов жилища.

К усиленной молитве о живых относятся молебны, а об усопших – панихиды и отпевания. О них рассказывалось выше.

Освящение пищи священники проводят только в определенные дни, например, на Пасху (освящение куличей и яиц) или в праздник Преображения (освящение яблок и других фруктов).

Священником проводится также освящение дома (квартиры) или машины. Оно совершается в удобное время, о котором договариваются заранее. В православной церкви практикуется также освящение оружия у военнослужащих.

Как приглашать священника на требы

Знакомого священника можно пригласить на требу по телефону. При этом не следует начинать разговор со слова «здравствуйте». Вместо этого спрашивают:

– Алло, это отец Петр? Благословите, батюшка.

Затем следует изложить свою нужду. Заканчивают разговор со священником благодарением и словом «благословите», как и в начале. Перед тем как придет священник для исполнения требы, следует подойти к нему в храме или обратиться к человеку, стоящему за свечным ящиком, и спросить, что нужно приготовить к приходу батюшки.

Если священника приглашают к больному человеку для того, чтобы причастить его или дать напутствие, следует подготовить больного и прибрать комнату.

В доме должны быть свечи, вода и чистый платок. Животных из комнаты, в которой находится больной, следует увести, телевизор, радио и магнитофон выключить. Все присутствующие в доме должны быть одеты прилично и вести себя соответственно.

Если священника приглашают для соборования, помимо свечей нужно заранее подготовить вино, масло и вату. Для отпевания на дому нужны свечи, разрешительная молитва, погребальный крест, покрывало и иконка.

Для освящения дома или машины понадобятся свечи, растительное масло и святая вода.

После молитвы священника можно пригласить на чашку чая, за которой можно поговорить с ним на духовные темы, задать интересующие вопросы, а порой и решить некоторые проблемы.

Церковное послушание

К церковному послушанию относят торговлю свечами и иконами, уборку храма, охрану территории поместной церкви, пение на клиросе, прислуживание в алтаре и т. п. Все это выполняют простые прихожане.

Люди, несущие послушание в храме, должны быть образцом поведения для других прихожан. Они должны быть кроткими и смиренными, а также проявлять любовь к приходящим на поклонение. Они должны быть не злобными, а приветливыми, терпеливыми, готовыми прийти на помощь, объяснить непонятное новопришедшим и просто знать элементарные правила культурного поведения.

Между тем часто случается так, что люди, несущие послушание, привыкают к святыне, начинают относиться к храму, как к своим владениям, своей собственности и ведут себя, соответственно, как хозяева, а не служители. Подобное отношение приводит к тому, что они начинают пренебрежительно относиться к простым прихожанам, не несущим послушания.

Люди, несущие послушание, должны своим примером показывать, как следует почитать святость храма. Это, прежде всего, приличная одежда и культурное поведение в церкви. Не грубое, но внимательное отношение к прихожанам, вежливые ответы на телефонные звонки, внимание и мягкость в общении с теми, кто обращается за разъяснениями церковных порядков и традиций – вот какие качества должны быть свойственны людям, несущим послушание. Они сами должны прекрасно знать не только все церковные порядки, принятые в их приходе, но и основы православия, чтобы толково объяснять это другим людям, несведущим в этих вопросах.

Если кто-то из прихожан столкнулся с грубостью или неприветливостью людей, несущих церковное послушание, они не должны давать места обиде в своем сердце, но с кротостью принять это и простить в любви, которой учит христианство.

Послушание – выше поста и молитвы – говорят в Церкви. Что это значит? Что такое послушание, и почему о нем так много говорят? Что значит быть в послушании у кого-то? На презентации книги «О чем говорит Христос»протоиерей Алексий Уминский ответил на эти вопросы.

Сегодня послушание воспринимается нами в Церкви как исполнение приказаний, и выполнение циркулярных писем, которые сейчас, к сожалению, основная форма управления Церкви.

Что такое послушание? Степенна 4 гласа на утрене звучит так: «Да будут мне на послушание Божественная твоя ушеса». Церковь говорит о Боге, что Он находится у людей в послушании. И это действительно так. Бог у нас в послушании. Он действительно нас слушает. Он постоянно нас слышит. Он на каждое «Подай, Господи» нам отвечает. Он в послушании у человека.

Мы говорим о послушании в семье. Кто у кого в послушании изначально? Дети у родителей или родители у детей? Рождается ребенок в семье – только он пикнул, только вякнул, мать сразу к нему бежит. Кто у кого в послушании? И если это нормальные родители, то они вслушиваются в своих детей.

Все детство – это послушание родителей детям. Потом дети взрослеют и родители начинают к ним внимательно прислушиваться: а что наши дети? Что у них сейчас на душе? Что на сердце? А что с ними происходит в подростковом возрасте? И вот это слышание другого и называется послушание. Когда родители находятся в послушании у детей, потому дети естественным образом начинают находиться в послушании у родителей.

Так происходит и в духовнической практике. Священник вслушивается в человека, как врач, надевающий фонендоскоп, слушает больного. Врач находится в послушании у больного – он внимательно его слушает. А потом говорит, что больному надо делать. И если больной не дурак, то он уже потом находится в послушании у врача. То же самое в духовнической практике. Прежде чем послушание у духовника выполняется, духовник находится у своего духовного чада в полном послушании. Потому что слышит, слушает, внимает ему, и, когда, наконец, понимает, что происходит, начинает давать свои советы. И тогда происходит уже взаимное послушание.

Из книги прот. Алексия Уминского “Тайна примирения”
Предав себя Господу, да потечет он сим узким путем послушания, и охотно да подклоняется под сие благое иго Христово, несомненно веруя, что оно уготовляет ему великое спасение.
Прп. Ефрем Сирин

Каждый раз молитвенно говоря: « Да будет воля Твоя», – мы просим исполнения воли Божией, но хотим ли мы этого по-настоящему? Воля Божия есть крест. Просим, но готовы ли мы трудиться, чтобы начать ее видеть? Воля Божия есть тайна. Как же ее найти – волю Божию?

Поиски воли Божией не являются какими-то загадочными плутаниями человека среди мистических знаков, которые Господь посылает, а мы должны каким-то образом разгадывать. Такое представление сродни античной мифологии, как гадать о воле Божией по полету птиц или на картах. Если у Бога, действительно, есть воля о каждом из нас, то Он старается, чтобы человек ее понял, почувствовал, воля Божия раскрывается перед нами через нашу совесть, через обстоятельства жизни, через исполнение заповедей, иногда в каких-то особенных случаях через особенных людей – духовно опытных старцев.

Не надо думать, что волю Божию можно лишь у старца узнать. Каждый человек способен и должен жить по воле Божией. Просто для этого нужно иметь внутреннее смирение, искренне к этому стремиться и все время просить о вразумлении. И будьте уверены, – Господь вас обязательно к Своей воле приведет. На этом пути неизбежны ошибки и падения, но если человек хочет жить по воле Божией, то он обязательно будет так жить. А если не хочет, то к какому бы старцу он ни поехал, обязательно будет искать своей воли, чтобы было приятно и удобно, и если старец скажет то, что я хочу услышать, это хороший старец, а если нет, то надо поехать к другому, пока не найдется такой, какого мне хочется. И тогда моя воля будет как бы скреплена печатью – все правильно, – и можно жить абсолютно безответственно.

Познавать волю Божию – это значит внимательно вслушиваться в Бога, прислушиваться к своей совести. Воля Божия таинственна, но не секретна, она все время является перед нами, и только наши собственныя глухота и слепота приводят к тому, что мы ей противимся.

Можно ли излечить глухоту духовную? Можно. Так иногда о ребенке, у которого нет музыкального слуха, говорят: «Ему медведь на ухо наступил». Но родители прикладывают усилия, вынуждают его заниматься сольфеджио, и музыкальный слух развивается. Так же развивается и духовный слух. Происходит это через послушание.

В духовной жизни невероятно важно умение слышать, вслушиваться, быть послушным. Христос был послушлив даже до смерти (Фил.2,8). Не зря говорится, что послушание выше поста и молитвы. Оно приобретает кардинальное значение, если мы просим у Бога: «Да будет воля Твоя…». В этот момент мы становимся в положение готовности к послушанию в принципе, готовности жить прислушиваясь к совету, к обличению, к голосу своей совести. А без этого воля Божия не дается.

О послушании часто бытуют неверные и совершенно нелепые представления. Послушание – это свобода или рабство? Люди, которые хотят, чтобы их слушали, конечно, ответят – свобода, а для многих это совершенно не очевидно. Послушание – это когда я обязан выполнить чье-то поручение. Послушание – это когда мне говорят что-то сделать, а я не хочу. Это хорошо или плохо? Это, наверное, хорошо, но для меня это плохо. Когда человек не хочет жить по послушанию, он все время что-то придумывает, лишь бы исполнить свою волю.

Желание поступать по своей воле лишает человека этой важной добродетели, – способности предать свою глухоту и слепоту в руки Божии. А Бог гордым противится, никогда гордый волю Божию не услышит, никогда волю Божию не исполнит. Он будет слышать только самого себя. А послушание – это когда человек слышит Слово Божее.

Послушание может восприниматься как ограничение свободы, как деспотизм старшего по отношению к младшему, сильного по отношению к слабому или начальника к подчиненному. Но на самом деле, когда человек принимает послушание, он развивает свой духовный слух, пытается услышать Самого Бога – через слова простого человека услышать Бога, обращенного к нему.

Послушание воспитывается в течение всей жизни: сначала через послушание родителям, потому что они в Боге ведут ребенка ко спасению; наставникам; духовному отцу.

Протестанты укоряют нас в том, что мы называем священников отцами. И действительно, Господь сказал, чтобы мы никого не называли ни отцами, ни учителями, ни наставниками, а только Самого Бога, а мы называем. Но на самом деле, в каждом, кто ведет нас к Богу, отражается Отечество Небесное, поэтому мы называем священника отцом. Земное отечество, и учительство, и наставничество, если не отражено в отечестве небесном, лишено силы и благодати.

Отцовство принадлежит только Богу и подается, как величайший дар: родители только тогда настоящие родители, когда они ведут своих детей к Богу, учитель только тогда настоящий учитель, когда учит правде Божией, духовный отец только тогда отец, когда приводит людей не к себе, а ко Христу. Правители, которые не пекутся отечески о своем народе, – это либо тираны и мучители, либо это воры, совершенно отрекшиеся от своего народа. Но в русском народе царя называли отцом. В нашем отечестве остался удивительный пример такого царя – царя-мученика.

Если земной отец не связан с Отцом небесным, у него нет возможности раскрытия полноты любви, его отечество ущербно и, в большей степени биологично, инстинктивно. Господь говорит: и враги человеку домашние его, – потому что плотская любовь пытается удержать человека для себя. Кажется, что Бог отнимает сына у матери, когда, например, он идет в монастырь в стремлении посвятить себя Господу до конца. Но когда отцовство связано с небесным отцовством, оно приражается вечности и безграничности, и становится таким же жертвенным и безграничным, покрывает собой и грехи своих детей и идет на подвиг ради их спасения. Отец земной тогда по-настоящему отец, когда он свое чадо для Христа воспитал, Ему сына вручил.

Христос становится нашим Отцом, когда мы входим в Церковь, в нашу новую, духовную семью, где наши земные связи не порываются, а преображаются. И тогда мы получаем воспитание от Бога через Его любовь: раньше нас мама питала, а теперь Христос вос-питывает, питает, но не молоком, а Своим Телом и Своей Кровью. Мы получаем в школе образование, но Христос тоже дает нам образование. Это самое высшее образование, когда человек раскрывается, как образ Божий. Часто мы называем образование – просвещением. Но разве Христос не просвещает нас светом Своей истины? Когда Его отеческая любовь нас собой наполняет, преображаются все остальные проявления любви, которые не должны уводить от Бога, не должны быть препятствием ко Христу.

Если человек ведет ко спасению, так или иначе возвещает правду Божию, может быть не до конца, не во всем, но тем не менее ведет человека ко Христу, тогда это наполнение небесным отцовством делает его отцом. Если духовник не ведет человека к Богу, то он неизбежно занимает место Бога, вот результат, которым оборачивается ложная религиозная жизнь сект. Существует это и в православии к величайшему сожалению.

Но если священник так умеет руководить своими духовными чадами, чтобы не заслонять собой Христа, то он, прежде всего, сам научается слышать голос Божий и приучает к этому своих духовных чад. Отцовство духовное тоже становится безграничным, сердце священника оказывается способным вместить в себя и горе, и заботу, и несчастье, и болезни, и воздыхания всех людей, которые к нему приходят.

И когда человек готов на послушание, когда он внимательно прислушивается к тому, что говорит ему духовник, то тогда духовный слух его развивается настолько, что он начинает быть способным слышать волю Божию, и исполнять ее, и радоваться ей. Там где есть послушание, там есть начатки смирения. Там, где есть начатки смирения, там Господь открывает Себя.

Тема духовничества настолько сложна, что вряд ли удастся раскрыть здесь ее во всей полноте. Более того, то, что я сейчас буду говорить, может быть вполне субъективным, и не найти какого-то подтверждения во мнениях других священников. Тем не менее, о духовном руководстве имеет смысл говорить: что такое духовничество, что такое отношение духовного отца и духовного чада, на чем оно зиждется и как появляется.

Духовная жизнь начинается с послушания. Что такое послушание?

Врач вставляет в уши фонендоскоп и слушает своего пациента. Нечто подобное происходит и со священником. Он очень глубоко молитвенно вслушивается, постоянно стремясь узнать человека с помощью Божией, познать человека в Боге. Такое «послушание» происходит со стороны священника.

И если он оказывается на это способен, надо чтобы сам человек умел открыться. Когда пациент приходит к врачу, он обнажает свои больные места. И тогда врач его слушает. То же самое в каком-то смысле происходит, когда человек по настоящему приходит за духовным. Он себя как-то умеет открыть, быть очень откровенным и открытым для священника, чтобы тот смог в него очень внимательно глубоко-глубоко вслушаться.

А в ответ на это происходит послушание со стороны пасомого. Он внимательно вслушивается во все слова, которые говорит ему священник, с тем, чтобы потом это исполнить.

В древности очень важное значение имело понятие «слышания». Ученики шли за философом и слушали, что он говорит. Люди шли в синагогу слушали, как читается Тора и объясняется священный текст. Писания читались только в синагогах, они там хранились, а в домам их не хранили. Представьте, как хорошо могли слышать книжники и фарисеи, которые буквально наизусть знали тексты Священного писания. А потом люди слушали апостолов, которые проповедовали Христа, слушали в храме Евангелие. Евангелие тоже не хранилось в домах, только в редких случаях. Люди внимательно вслушивались в каждое евангельское Слово, и это Слово преображало их жизнь.

Сейчас весь человеческий мир переключился на зрелищность и все только через нее воспринимает. А ведь это духовно низкое состояние, когда человек нуждается в зрелищах. Уже в первые века христианства св. Иоанн Златоуст и другие отцы выступают против театров и других зрелищ, называя их языческим порождением. И не только потому, что это языческие или безнравственные представления, но и потому, что это совсем иной способ восприятия мира. Мы привыкли воспринимать любую информацию через зрительные образы, а надо следить, как вы слушаете.

Епископ Афанасий Евтич в своей лекции об исихазме говорит очень важные вещи о слышании: «В Ветхом Завете более важное значение придается чувству слуха. Чувство зрения всегда подчеркивали античные греки: все вокруг прекрасно, везде красота, космос <…> . Вся греческая философия сводится к эстетике…Отец Георгий Флоровский пишет, что это было и в прошлом веке в русской философии, даже у Соловьева. Таков соблазн эстетики, чтобы все вокруг было красиво.

Конечно, это не отрицает значения видения в Священном Писании. Но, например, вот я читаю лекцию и смотрю на вас. Кто более внимателен – тот, кто смотрит на меня? Однако можно смотреть и при этом отсутствовать. Но если человек внимает слухом, он отсутствовать не может. Он более сконцентрирован, когда внимает слухом. И вот святитель Василий сказал: «Внимай себе».»

Когда человек умеет внимать слухом, это рождает послушание. Человек становится очень внимателен к себе и внимает своему духовнику. Ведь в этот момент послушания и рождаются отношения духовного отца и духовного чада.

Внешне послушание воспринимается, как четкое исполнение неких указаний. Но на самом деле смысл послушания гораздо глубже. Внимательное слышание, глубокое проникновение в тебя слова, которое тебя может сделать тебя иным, или может предостеречь тебя от какого-то поступка, или наоборот дать тебе импульс для твоего духовного развития, должно восприниматься со всей сердечной глубиной. Человек себя предоставил, чтобы быть понятым, чтобы быть открытым, чтобы показать, кто он такой, и это дает возможность услышать правдивое слово о себе. Тогда священник говорит уже не просто, как священник, в этот момент появляется элемент старчества, такого старчества, которое было духоносным.

Это зависит от вещей неуловимых. Никто не может на старчество претендовать. Никто не может в себе это воспитать. Никто не может о себе это сказать. Это подается Богом именно в такой момент послушания. И вот это рождает дары, которые даются потом священнику в его духовном окормлении, которые делают человека пасомого и человека пасущего такими близкими, родными, что он действительно воспринимает своих чад духовных, как нечто живое и нераздельное с самим собой.

Как это происходит, в какой момент, как эти отношения развиваются, сказать практически невозможно. Духовнические отношения нельзя определить формально. Невозможно сказать: «Я тебя назначаю своим духовным чадом», или: «Я себе выбрал духовного отца». Отношения складываются долгими годами послушания, постоянного раскрытия себя для послушания.

Знание священником того, кто перед ним стоит, доверие того, кто к нему приходит, собственно и рождают духовничество, сродство душ и взаимное доверие. Потому что, когда человек не может себя доверить, тогда вообще не о чем говорить. Духовная беседа превращается в душевную, в задушевную, психологическую, житейскую и бытовую. Человек думает, что он взял благословение, и теперь жизнь его протекает по воле Божией, но воля Божия бывает тут совершенно не при чем.

Конечно, не все люди равного духовного уровня, исповедующиеся у священника, становятся ему одинаково открыты, доверчивы, или способны его слышать. И священник не до всех людей одинаково способен донести нечто, есть определенные препятствия. Я не знаю, с чем они связаны. Это тайна. Но знаю одно, – если человек хочет духовной жизни, ищет духовной жизни, то он может ее получить только через послушание. Никак иначе она не дается.

Записала Анна Гальперина

При слове «послушание» сразу же представляется монастырь, протяженные богослужения, строгие духовные наставники. Но, конечно, послушание возможно и в миру – несмотря на то, что многие решения мы принимаем самостоятельно и ответственность за слова и поступки лежит исключительно на нас самих. Так что же – неужели правильно «вбить» в мобильный телефон номер духовника и звонить ему как можно чаще: «Батюшка, я на базаре. Куплю килограмм свеклы? Не чревоугодия ради, а для борща, да».

Протоиерей Андрей Ткачев,
клирик храма Воскресения Словущего в Успенском вражке:
МУЖ СЛУШАЕТСЯ ЖЕНУ, А ЖЕНА МУЖА
Когда семейные люди слушаются друг друга, как старца, – вот вам и настоящее монашество в семье. Жена говорит: «Не ходи туда, я за тебя переживаю». – «Хорошо, милая, как ты скажешь». Муж говорит жене: «Перестань общаться с этой подружкой, она тебя испортит». – «Хорошо, дорогой, как ты скажешь, так и будет». Детям сказал: «Приди в десять, а не в пол-одиннад­цатого», и они дома вовремя. Все, что есть в семье, может быть монашеством в части послушания, уважения к слову того, кто тебя любит.

Архимандрит Порфирий (Шутов),
наместник Соловецкого Спасо-Преображенского ставропигиального монастыря:
СОГЛАСОВАТЬ СВОЮ ВОЛЮ С ВОЛЕЙ БОЖИЕЙ
Исполнение послушания необходимо, это духовный закон. Мешающие этому страсти – самость, гордыня – проявляются как в монастыре, так и в миру. А вот способы исполнения этой добродетели различаются.

У мирян есть множество обязанностей, которые накладывает сама жизнь. Если они живут добросовестно, их день расписан буквально по минутам. Не уклоняться от своих обязанностей – это тоже путь к праведности.

Игумен Мелетий (Павлюченков),
настоятель Спасо-Преображенской обители в Рославле (Смоленская митрополия):
ПОИСК СТАРЦА – ОТ ГОРДЫНИ
Для мирянина послушание вязано с исполнением воли Божией и со стремлением к спасению, которое проявляется в желании исполнять заповеди Христовы. Очень важно при этом осознавать собственную греховность. У нас распространено мнение: мирянину для послушания обязательно надо найти старца. И вот ищут, ищут… от собственной гордыни. А что спрашивать у старца? Как спастись? Следуй за Христом и спасешься. А то некоторые едут к старцу с вопросом: «Батюшка, какую мне квартиру купить – двухкомнатную или трехкомнатную?»

Протоиерей Артемий Владимиров,
духовник и старший священник Алексеевского ставропигиального женского монастыря:
В МОЛИТВЕ БОГУ И В ЛЮБВИ К БЛИЖНИМ
Благочестивый христианин в миру ставит перед собой задачу спасения, и кратчайший путь к этому, конечно, охранение сердца от зла. Тот имеет правильное понимание о послушании Божием, кто тщится сохранить свою душу, свое сердце от зла, от злых помыслов. В этом смысле благочестивому христианину, на мой взгляд, должно научиться познавать волю Божию из Священного Писания. Воля Божия постигается нами тогда, когда мы стараемся соблюсти единомыслие и мир в собственной семье, не позволяя раздражительности, унынию, вражде вторгаться в среду нашего обитания. Воля Божия являет себя тогда, когда мы ставим перед собой созидательные цели и осуществляем их, сохраняя в сердце тайную молитву Отцу Небесному с помощью Божией. Таким образом, послушание для мирянина осуществляется тогда, когда он живет в молитве к Богу и с любовью к окружающим.

Епископ Касимовский и Сасовский Дионисий:
ЧЕРЕЗ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА УСЛЫШАТЬ БОГА
Это старый вопрос, о него сломано много копий. Понятно, что послушание в монашестве и послушание в миру – вещи совершенно разные. В монашестве послушание служит орудием для достижения здравия своей души. В миру же это обычный долг, одна из добродетелей, которая должна быть присуща каждому православному мирянину. Ребенком ты должен слушаться папу с мамой. Когда вырастешь – все равно должен уважать их, советоваться. На работе должен слушаться начальника, а если тебе вверена ответственность за других людей, в свою очередь должен требовать послушания от них.

Наверное, послушание мирянина похоже на подвиг послушания игумена в монастыре. Над тобой нет старца, но тем не менее Бога через обстоятельства, через исполнение заповедей так или иначе слушаться должен. И чем более ты кроток, чем более безгневен и смиренен, тем больше мира и покоя на сердце.